Глава 8
Глава 8
- Привет. А ты что здесь делаешь? – слышу удивленный голос Иры.
- Выходные не удались - вещает соседка, ну молодец, коза блин, ни себе ни людям. - Я заберу Кирюшу. С днем рождения, кстати. Будь умницей, красавицей, хотя ты и так такая. А вот мужика себе все ж найди хорошего.
- Спасибо. Я сейчас приведу Кирилла, - ну и отлично, останемся втроем, так даже лучше.
Из кухни даже выходить не хочу, иначе одинокая баба с неудавшимися выходными меня просто сожрет вопросами. Решил похозяйничать и достать торт из духовки. И вовсе это не торт, так, коржи какие-то.
- Хорошо, что вы коржи достали, - слышу позади себя голос Иры.
- Вы? Ир, может тебе тоже пора перейти на ты?
- Нет. То, что сейчас было, это неправильно, я… - звонок в дверь, нет, ну кто-то точно сегодня издевается. – Наверное, соседка что-то забыла.
А Ира только рада стараться хоть куда-нибудь свинтить. Ладно, кто сказал, что будет легко? Зато так даже интереснее, наверное.
- Ну что, доченька, очередного мужика себе нашла? – слышу незнакомый ехидный голос из коридора. Лучше бы о матери позаботилась, неблагодарная. Я тебя столько растила, все тебе отдала, а ты мне как отплатила, шлюха малолетняя, а? На квартиру новую насосала, живешь здесь припеваючи, а о матери забыть забыла? – а вот это уже интересно, прохожу в коридор, чтобы взглянуть на все воочию.
- А вы, уважаемый, о ней все знаете? - уже косится на меня. - Или она вам пока только ангельское лицо показывает? Ну, все впереди, это только с виду она ангел, а на деле сущая тварь. Мужа моего соблазнила, с четырнадцати лет задницей виляла. Ты хоть знаешь от кого родила, прости Господи? Чего уставилась, дрянь, сказать нечего? - на последней фразе в коридор вбегает встревоженный Антон, крепко обнимает маленькими ручками Иру, как будто виснет на ней, не давая ей пошевелиться.
- Мам, почему она кричит и обзывается? - Антон переводит взгляд, то на Иру, то на взбешённую мамашу. Не задумываясь, Ира подхватывает его на руки и уносит в детскую. Вот так просто, без единого слова все это проглотить?! Ни одной лишней эмоции на лице, как будто это нормально, когда тебя поливают грязью. Да будь это хоть отчасти правдой, нельзя, б*ядь, позволять себя так унижать. Не в силах больше лицезреть мать года, оставляю ее в одиночестве и незамедлительно отправляюсь за Ирой. Тихо приоткрываю дверь и понимаю, что не могу войти и помешать им. Вот она, настоящая Ира. У самой на глазах слезы, а она успокаивает Антона. Голос дрожит, но все же пытается казаться стойкой. Кольцо в руках теребит, словно хочет сорвать его к чертовой матери.
- Но она тебя обижала, - чуть ли не плача, произносит мальчик. - Кто эта тетя?
- Для нас никто. Она немного поворчит и успокоится. Обещаю, больше мы ее не увидим. Только, пожалуйста, не выходи из комнаты, пока мы не закончим разговаривать, хорошо? – Ира старается изо всех сил придать голосу нормальный оттенок, только это слабо выходит, даже Антон, судя по всему, не верит ее словам.
- Не ходи к ней, пусть просто уйдет, у нас сейчас мультик начинается, давай со мной смотреть.
Вот она, детская непосредственность. Прикрываю дверь, не дослушав разговор, и отправляюсь обратно в коридор. “Никто” сидит на комоде, словно так и должно быть. При виде меня улыбается. Вот сразу видно, хитрая тварь. И даже на плохую мать вовсе не тянет, хуже. Да будь в ее словах хоть толика правды, исказит так, что хрен кто узнает.
- Ну что, она уже успела обработать тебя или я сорвала всю малину? – не сказала, а словно ядом прыснула.
- Мы вроде на ты не переходили. Вас как вообще величать?
- Любовь Ивановна. Можно просто Любовь.
- Чур меня с такой Любовью. Буду называть вас просто Ивановной. Так вот, шли бы вы отсюда, Ивановна, а еще бы лучше бежали, сверкая пятками.
- Ты вообще кто такой, чтобы мне указывать? Она моя дочь. Хоть и не путевая, но квартирку заимела. Стало быть, и делиться должна со мной поровну. Недаром я ее пятнадцать лет кормила и одевала. Теперь и она должок обязана вернуть.
- Ах пятнадцать, ну тогда все ясно. Славно потрудились, бедняжка. А чего так долго-то кормили, почему не до десяти лет? Десять-то ого-го, какой уже возраст, пахать и пахать надо было на дочке. А так столько времени потеряли, прогадали вы, Ивановна, прогадали. Не выйдет из вас бизнесвумен.
- Не знаю, как там тебя зовут, остроумный. Но я справки наводила. Ты к этой квартире никакого отношения не имеешь. Она только на дочке записана. Так что, рот свой не разевай. Тебе здесь точно ничего не светит.
- Артем меня зовут, благо не Иванович. Мне здесь, Слава Богу, светит. Дышите спокойно, я не про квартиру, хотя вам ее и подавно не видать. И все же, мой вам настоятельный совет - чешите отсюда, Ивановна, да поскорее, вам здесь не рады.
Не знаю сколько продолжался наш обмен любезностями, но когда вошла Ира, на ее лице не осталось и следа былой слабости. Не знаю, слышала ли она что-то из нашего разговора, но вид у нее был решительный.
- Артем, вы не могли бы пойти к Антону, пока мы поговорим? – это что-то новенькое, без отчества и даже не прогоняет из квартиры, прогресс на лицо. Смотрит так, словно умоляет меня глазами уйти.
- Хорошо, если что зови, я с лестницы помогу побыстрее спустить гостей.
Конечно, я не собирался к Антону, подслушивать не хорошо, но здесь сам Бог велел постоять в коридоре, благо планировка квартиры, позволяла остаться незамеченным.
- Странный мужик у тебя, доченька, тебе явно не пара.
- Больше никогда не приходи сюда. Нам не о чем с тобой разговаривать, - игнорирует реплику Ивановны. - Я ничего тебе не должна. Ни за пятнадцать лет, ни за двадцать три. Ты вообще не имеешь права здесь находиться и оскорблять меня. Мне уже не пятнадцать, как ты заметила, и лупить я себя больше не позволю. Оттачивай свое мастерство на других. А обо мне и моем сыне забудь раз и навсегда.
