Глава 18
Пальто Грофилд набросил на голову, чтобы защититься от осколков оконного стекла; он сжался в комок и падал со второго этажа в неизвестность.
Грофилд врезался в снег, как кулак в буханку хлеба, и наткнулся грудью на собственные коленки. У него перехватило дыхание. Грофилд полежал несколько секунд, запутавшись в пальто. Он чувствовал лбом толстую ткань, ощущал щекой тепло собственного дыхания, а носом - запах виски. В конце концов он мало помалу пришел в себя и, брыкаясь, выбрался из - под пальто, будто бабочка из кокона. Он встал, оказавшись по колени в рассыпчатом снегу, и посмотрел на разбитое окно, из которого выпрыгнул.
В оконном проеме на фоне света возник силуэт Вивьен Камдела. Будто дикарь, Грофилд пожалел, что у него нет пистолета, но тут заметил, что Вивьен подает ему какие - то знаки. Она оглянулась через плечо, потом по пояс высунулась из окна и неистово замахала руками: смывайся, мол.
- Ох, женщины... - буркнул Грофилд.
Черт с ним, с непостоянством. Но это уже просто нелепо. Грофилд подхватил пальто, отряхнул с него снег, натянул на плечи и поплелся прочь по глубоким сугробам, высоко поднимая колени. Он был похож на футболиста при замедленной съемке. Грофилд не знал, куда идет, зато знал, откуда. Следует избегать любых огней. Он направил стопы во тьму, радуясь, что в безоблачном небе нет луны. Снег отражал свет звезд, и вблизи было видно неплохо, но темнота наверняка скроет его от любых преследователей.
Единственная сложность заключалась в передвижении. Идти по сугробам было изматывающе трудно, и Грофилд забуксовал, не успев сделать и десяти шагов. Однако выбора не было, и он продолжал тащиться вперед. В конце концов переставлять ноги стало и вовсе невозможно. Грофилд развернулся и затрусил обратно, поскольку погони не было.
Почему же ее не было?
Очевидно, преследование началось. С чего бы еще Вивьен Камдела стала так неистово махать ему руками? Что же случилось?
Потом он увидел глубокие борозды, которые оставил в снегу, и все понял. В усадьбе было больше умных людей, чем дураков. Вскоре этот вывод подтвердился: Грофилд услышал голоса.
- Чего бегать за ним впотьмах? Никуда он не денется. Утром пойдем по следу, и все дела.
Вот это правильно. Если, конечно, утром он еще будет жив. На улице было ужасно холодно. Пока Грофилд бежал, этого не чувствовалось, кроме того, его согревало выпитое виски. Теперь же, когда он стоял на месте, мороз взял его в оборот. Щеки и тыльные стороны ладоней уже коченели, а мочки ушей начинали болеть.
В карманах пальто лежали перчатки, и Грофилд натянул их, хоть они и были тонкие. А вот прикрыть макушку и уши ему было нечем.
Ноги тоже. На них были туфли и тонкие носки, уже насквозь мокрые. Так недолго и обморозиться. Ну что ж, его задача - выжить, и первым делом надо привести в порядок мысли, а потом точно определить, в какой стороне находится усадьба.
Вот она, впереди, залитая желтым светом. Из этого дома он выпрыгнул. Теперь он стоит с противоположной его стороны, не с той, где вход. А это значит, что озеро расположено позади усадьбы. Слева от главного здания находился низкий и хуже освещенный дом, похожий на мотель, ненадолго приютивший Грофилда, когда тот был еще наивным юношей. Точно такое же строение виднелось справа. Еще дальше справа высилось грузное угловатое двухэтажное здание с темными окнами, которое было не таким широким, как сама усадьба.
Логичнее всего было бы устроить первый привал именно там. Крыша над головой все - таки, да еще народу никого, судя по отсутствию огней. Грофилд направился к строению, на этот раз не пробиваясь сквозь сугробы, а просто неспешно шагая по ним. Он чувствовал, как отмерзают уши, нос и кончики Пальцев. Лодыжки и запястья тоже замерзли, и Грофилд вспомнил, как читал где то, что эти части тела надо держать в тепле, поскольку сосуды тут ближе всего к коже и можно застудить кровь. Впрочем, сейчас он был бессилен помочь этой беде. Фонарик! Грофилд замер, увидев луч, бивший из окна усадьбы. Мгновение спустя вспыхнул еще один. Они не были направлены на Грофилда, но приближались, и он должен был попасть в сноп света именно там, где стояло нужное ему строение!
Ублюдки. Они догадались, что Грофилд захочет спрятаться в пустом доме, и стремятся ему помешать. Если он попросту замерзнет насмерть, это будет всем на руку. А утром они придут полюбоваться фигурой, застывшей в причудливой позе. Например, на одной ноге, с поднятым вверх пальцем. Они могут подвести проводку, сунуть ему в рот лампочку и сделать из Грофилда фонарь.
Лучи приближались к темной постройке, и Грофилд следил за ними, зная, что ему не успеть. Ну, а если успеет, что толку? Он безоружен, чего не скажешь о его противниках.
И все - таки больше податься некуда. Грофилд побрел вперед, теперь медленнее, чтобы они осмотрели дом и убрались до его появления.
Но те, кто его искал, не стали входить внутрь. Во всяком случае, сначала. Грофилд опять остановился и принялся наблюдать. Один из лучей погас, второй шарил по площадке возле дома. Потом первый вспыхнул опять, уже позади строения. Ищут следы. Они уверены, что он еще не забрался внутрь.
Грофилду это совсем не понравилось. Лучи фонарей двигались рядышком, потом снова исчезли, но в темном доме начали загораться огни - сперва в середине, потом - по торцам. Скоро горели уже все окна первого этажа. Больше ничего не происходило.
Только пошевелившись, Грофилд осознал, насколько закоченели его ноги. Уши тоже. Они больше не болели. Скоро онемеют и пальцы, если он так и будет торчать на морозе.
А идти по - прежнему некуда, только к этому дому впереди.
В остальных полно людей, а в этом - только двое, и оба - в теплой одежде. Если повезет, ботинки одного из них придутся Грофилду впору.
Он снова зашагал вперед, чувствуя себя, как никогда, тяжелым и неповоротливым. Трудно было заставить работать мышцы, трудно поднимать ноги, переставлять их, снова опускать, переносить вес тела с одной на другую. Куда легче было просто стоять на месте. Теперь болели только пальцы и горло, когда он втягивал воздух ртом, но и эта боль скоро пройдет.
Удивительно, насколько легко найти на родной планете уголок, в котором невозможно жить. Холод быстро и безболезненно убивал Грофилда, и, чтобы двинуться вперед, ему пришлось не на шутку рассердиться. Он злился на себя, на полковника Рагоса, на Вивьен и Марбу, на Кена и даже на Лауфмана, который не сумел увезти его подальше от ограбленного броневика. Гнев - штука калорийная. Он согрел Грофилда и преисполнил его решимости выжить и утереть всем нос.
Поблизости от углов дома не было окон, а значит, и света. Грофилд ковылял вперед, вспахивая снег ногами: у него уже не было сил поднимать их. Добравшись до стены, он привалился к ней и какое - то время стоял, переводя дух.
Потом закрыл глаза, и это едва не стало роковой ошибкой. К счастью, стоял он неровно и, начав падать, снова пришел в себя. Оказывается, он потерял сознание, и это испугало его. Грофилд не знал, долго ли был без чувств, но понимал, что никогда не очнулся бы, если бы стоял более ровно.
Дюйм за дюймом Грофилд продвигался вдоль стены влево, опираясь на нее. Наконец добрался до первого окна и с опаской заглянул в него.
Он увидел кладовую с полками из нестроганых досок, забитыми картонными коробками. Людей внутри не было, но дверь напротив окна стояла распахнутой настежь, за ней виднелся ярко освещенный коридор и еще одна дверь, которая вела в другую кладовку. Грофилд кивнул, рассказал себе, что он видит, дабы не заснуть, и пошел дальше.
За всеми окнами были совершенно одинаковые кладовки, коридоры и опять кладовки. Дойдя до середины дома, Грофилд наткнулся на дверь со стеклянным верхом и увидел маленький коридорчик, который вел в большой коридор. Там сидели и курили двое чернокожих в толстых распахнутых куртках и кожаных сапогах.
Грофилд отошел от двери, привалился к стене и забормотал себе под нос:
- Хорошо, давай проснемся и подумаем, что делать. Другое крыло дома такое же, как это. Верно? Они сидят так, что я не могу пробраться внутрь незамеченным. Все окна наверняка заперты, и если я разобью одно из них, это черные услышат и будут знать, где я. Верно? Верно. Значит, войти нельзя. Верно? Нет, неверно. Что значит неверно? Это значит, что способ попасть внутрь обязательно должен быть, потому что мне необходимо попасть внутрь.
Он перестал бормотать и начал шевелить мозгами. Боль в пальцах ослабла, зато заболели колени. Шея была как деревянная, голова тоже. Казалось, она набита пухом, паутиной и клеем.
- Второй этаж, - сказал Грофилд. Он поднял глаза и сумел разглядеть окна, которые были едва видны. Второй этаж негров не интересовал, значит, они не верили, что он сумеет забраться туда. Что ж, им этот дом, вероятно, знаком, а ему - нет.
Но попробовать стоило. Грофилд не видел никакого способа забраться вверх по стене, поэтому пошел к дальнему углу здания, желая осмотреть его со всех сторон.
