так. Как только начнёт работать на нас, там, конечно, больше помогать будем, но не в разы. Хочу, чтобы была ясность изначально.
— Нам эти пять тысяч, конечно, кстати, но всё равно надо что-то думать.
— Хуан, возвращайся на службу, и шансы появятся.
— Какие там шансы?!
— Не скажи.
— Ну сколько вы там мне заплатите?
— С тобой другой подход будет.
— Интересно. Какой?
— Ты же не служил, когда уже СССР не стало. Поэтому у нас тоже появились кое-какие новшества. Элементы рынка.
— Ого!
— А ты как думал! Мы своим агентам помогаем и очень сильно добыть удочку, а не рыбу в окошке кассы выдаём. Потом, когда агент начинает что-то генерить, премируем. Не сильно, но всё-таки. Есть и такое. Главное — мы поможем с работой.
— Как?
— Наши спецы проанализируют твою ситуацию на рынке труда. Кстати, в реале это стоит огромнейших денег. Дадут конкретную рекомендацию, где поучиться или какие курсы взять. Скорее всего, дадим денег, и ты наймёшь себе отличного рекрутера с лоббистскими возможностями и определёнными гарантиями. Если до этого дойдёт, ты сам увидишь, сколько это стоит. Далее уже сам денежки куёшь. А мы премируем, но скромно.
— В наше время такого ни хера не наблюдалось. Неплохо.
— Решение?
— Я лично готов! Зае… меня эта торговля страховыми полисами. Ху… полная! Я там сдохну от скуки!
— А мне сможете помочь? — робко спросила Светлана.
— Тебе поможем тоже. Многое изменилось, но мы своими кадрами не разбрасываемся. Тот период был сложный, но он в прошлом.
— Я бы тоже хотела как-то устроиться.
— Предлагаю поговорить о вашей дочери.
— А с ней что?! — изумилась Светлана.
— Не беспокойся, с ней всё нормально. Просто тот бизнес, который она ведёт, всегда на грани выживания. А тот, что она собирается открыть, — это неминуемый крах. Что вы так на меня смотрите? Да, мы многое знаем, но не всё. Тем не менее, если она откроет это новое кафе, то создаст только долги на всю оставшуюся жизнь.
Родители Оксаны дружно ахнули. Андрей Евгеньевич, не давая им опомниться, продолжил:
— Мы поможем, подскажем. Рекомендуем, может быть, где-то подучиться немного, но точечно.
— Она не сможет нам помогать. Она совершенно не готова.
— Её никто не будет отправлять на штурм. Нам важно, чтобы она стала успешной, завела знакомства. Далее не спеша, потихоньку, помаленьку. Начнёте сами её учить. У вас опыт! Никуда он не пропал. Кто лучше вас обучит дочь?! Вот и получится у вас семейная агентурная группа. Заодно снимете все вопросы Оксаны. Всё встанет на свои места. И не смотрите на меня такими глазами. Пока вы были в свободном плавании, у нас многое изменилось. Появились новые возможности. Появились и новые риски. Научим, подскажем, поможем.
— Но как её можно использовать? Конкретнее можете что-то сказать? — спросил «Хуан».
— Прежде всего она должна уехать в Вашингтон, там и думать об открытии бизнеса. То есть вначале она, конечно, должна продать свой бизнес, ничего не начинать. Цель — Вашингтон. Мы подскажем, какое помещение и под какой вид бизнеса надо купить или арендовать. Точнее, скажем, кого нанять для исследования рынка, профинансируем это дело. Пока эта работа будет вестись, она учится, занимается. Потом переезжает, открывает, у неё будут легальные высококвалифицированные консультанты, которых она наймёт за деньги, которые мы ей дадим. Но она должна изначально понимать, откуда такое счастье, быть ответственной и честной перед нами. Ну все наши азы, о которых вы помните. Далее всё вы тоже знаете и помните. Нормальный наш классический подход.
— Может быть, и нам переехать в Вашингтон? — спросила Светлана.
— А стоит ли?
— Мы надеемся на внуков.
— Этот момент непреодолимый. Надо смириться с тем, что внуки вас не будут называть дедушкой и бабушкой, а Оксана продолжит скрывать родственную связь. Что вы ей объясняли?
— Она думает, что мы нелегально сбежали, когда были в туристической поездке в Югославии. Достали фальшивые документы, потом петляли, прятались, в конце концов достигли мечты своей жизни и легализовались в США. Объяснили, что сделали это ради детей, ради неё. Она это уже оценила — то, что мы на это угрохали свои лучшие годы.
— Теперь ей предстоит узнать, что вы вдобавок настоящие патриоты своей страны. При этом и страна эта, для неё пока что чужая, ей готова тоже плечо подставить. Надо объяснить. Тут, кроме вас, никто не сможет справиться. А насчёт Вашингтона? Можно. Открывайте бизнес в доле с ней, переезжайте, живите где-то рядом. У вас получится естественное общение. Или что-то другое придумайте. Вы абсолютно свободны. Я вам предложил перспективу. Трудный, но светлый путь, нормальную жизнь и осознание того, что за вами огромная страна, которая в вас нуждается.
— Второе дыхание, — глухо произнёс «Хуан».
— Точно! И развитие. Причём развитие всей вашей семьи.
— А может, и сына в Вашингтон?
— Хуан, наши спецы говорят, что для такого, как он, спасение только в жёсткой системе. Можно в полиции, но едва ли это лучше. Там соблазнов гораздо больше, а возможность раскрыть свой талант гораздо меньше. Армия остаётся хорошим социальным лифтом, в том числе и в США. На основе всех собранных нами данных наши психологи говорят однозначно: для сына только армия, больше ничего. И кстати, если он «заведётся», то у него в армии должно хорошо получиться. Он у вас вовсе не дурак, напротив, умён, но ему нужна железная дисциплина и мотивация.
Андрей Евгеньевич ушёл.
Независимо от результата, я был восхищён работой Крупина и Андрея Евгеньевича. Я сам не ожидал такого поворота событий. О таком я ещё не слышал, чтобы вот так: не просто купили/подкупили/«бабло вгрузили». Нет! Дать удочки, а не рыбу. Помочь, но не содержать. Помогать консультативно во всём, сопровождать интеллектуально по жизни агента. Здорово! Уверен, что в ГРУ времён СССР такое если и было, то не системно и только эпизодически. Это уже влияние на разведку таких молодых (по меркам ГРУ) генералов, как Крупин. И что ещё мне понравилось? Я чувствовал, как он был взбешён работой своего советника в прошлый раз. Да, плохо. Но! Как говорил нам (молодым офицерам) один из генералов, приехавших из Генштаба к нам в Афганистан и собравших нас: нет трагедии, если офицер допустил ошибку при планировании и ведении боевых действий подчинённого подразделения. Трагедия, когда офицер начинает себя оправдывать, самому себе доказывать, что все вокруг дураки и только он тут умный. Он говорил, что опыт поражения — тоже опыт, и не менее ценный, чем опыт побед. Во как! Тогда мы изначально отнеслись к этому генералу с предубеждением, думали, что
