чувствует это и делает ещё пару маленьких шагов назад, прикрывая свою хитрую жопу камнями. Ну ладно, нечего тянуть, пора убивать.
Подняв оружие для сокрушающего вертикального удара, я активирую защитную ауру и делаю подшаг с одновременным движением рук и корпуса вниз.
Шмяк!
Внимание! Вы получили 2 ОС! (18/20)
А разговоров-то было. Хотя в последний момент эта сволочь попыталась ударить в ответ, правда не по мне, а по молоту, но не суть. Опять же, клевец хоть и не копьё, но рукоять у него почти двухметровая, так что правильно ухватившись, я держусь на неплохом расстоянии от жертвы, но кто знает, какими навыками или способностями облагают местные монстры? Вон на Земле же водятся кобры, что умеют плеваться смертельным ядом на пару метров, почему таким же не водится и здесь, и почему не только кобрам? Вот и приходится перестраховываться.
Вдобавок над тушкой насекомого возникла карта, как тогда над кобольдом. Даже интересно стало, почему карта навыка то есть, то нет, может за это какой-то параметр отвечает или от силы монстра зависит?
Чистая карта навыка
Ранг: F.
…
А можно мне уже что-то другое? Честно, я ж вроде не самых слабых противников убиваю, почему мне тогда падают одни пустышки? Ведь по рассказам Рафика, в карте может быть и неплохой навык, а то и магическое заклинание, если им владела жертва. Понятное дело, что со скорпиона какую-то «карту молнии» я бы никогда в жизни не увидел, но какой-то «стремительный выпад» или «ядовитый удар», ну хоть что-то.
— Жадная Система, ну ничего, ещё одного такого встретить и получу уровень, — пробурчал я, мысли быстро перекочевали в новое русло от осознания приближающегося повышения уровня, прямо жду не дождусь.
Я долго колебался, брать трупик скорпиона с собой или нет. На самом деле, тут самым важным моментом был не лишний вес, хотя пять-шесть килограмм то тут, то там, набирать просто так было глупо, а в том, что я боялся, ведь в сумке могу случайно поцарапаться о его ядовитое жало своей рукой. То, что там был яд, я понял по густой смолянистой субстанции, что буквально по капельке сочилась из его жала даже после смерти. Очень похоже, что именно этот яд использовали кобольды при охоте, смазывая им свои иглы для трубок. Ведь как тело скорпиона там в сумке закруговертит, вообще непонятно, а сую я туда руку сейчас наобум, хотя и достаю, то что мне надо. В общем, момент скользкий. В итоге, я срезал хвост и обмотал жало какой-то грязной тряпкой из тех, что были внутри сумок кобольдов. Само же тело насекомого осталось валяться раздавленной кляксой на земле другого мира. Не думаю, что по этому трупу меня кто-то сможет найти, а брать с собой «эти» останки откровенно не хотелось, ведь и руки, изгваздавшись, помыть пока нечем. Я лучше найду ещё парочку будущих трупиков для трофеев и попытаюсь их не превращать в мокрое место. А вот яд с хвоста можно будет где-то использовать.
Спуск в само ущелье, которое расширялось и выглядело немного похожим на широкое высохшее русло реки, не занял много времени. Зато сразу стало понятно, почему насекомым здесь так хорошо. Стены ущелья пестрели дырами и углублениями, эдакими мелкими пещерками под всевозможные размеры и объёмы. Вон в то только козявка какая-то разве что пролезет и то, не толще моего пальца, а в паре метров от неё уже такая пещера, что и я мог бы кое-как протиснутся, как Джон Маклейн в вентиляции.
Подойдя к каменистой поверхности ущелья, я достаточно легко смог сковырнуть с него небольшой кусочек. Известняк. И очень рыхлый, будто вспененный да потом так и застывший.
«Как монтажная пена», — подумал я, выкидывая кусок подальше. А вот дно ущелья было уже неплохо заросшим, какая-то трава или чахлый кустик всё же росли. А ведь большую часть дня тут сплошная тень, даже сейчас, хотя по местному времени уже около десяти утра.
— Цыпа-цыпа, выходи по одному, — держа клевец наготове, я на расстоянии в пару шагов принялся высматривать себе добычу. Система слегка помогала, подсвечивая монстров красным на небольшой дистанции, но ведь можно и не успеть среагировать. Так что двигался я медленно, постоянно оглядываясь и чуть что, готов был активировать защитную ауру. Мне б какую-то удочку что ли, хм, а ведь наживка-то у меня есть. Достал труп первого кобольда. Вот чёрт! Я и забыл, что от башки почти ничего не осталось, сплошное месиво, ну, ладно, зато пахнуть для местных тварей будет более привлекательно.
Схватив его за лапы, хорошенько размахнулся и зашвырнул этот труп на десяток метров вперёд, после чего мне осталось только ждать любителей халявы. Видимо, существо Е ранга у большинства местных обитателей вызывает опасения, да и габариты у меня не для первых уровней. Так сказать — всем не угодишь, а кустика, чтобы спрятать свои килограммы, не видно. Так что я дополнительно слегка отошёл от трупа, приглашая местных хозяев на пир.
Такая себе рыбалка.
— Ну, ловись, монстрик большой, но не очень, — с улыбкой произнёс я, вспоминая, когда же я действительно был на рыбалке. Блин, со школы не был, капец умотался. Работа, работа, разборки, тренировка, блин, так возьму ещё помру, не пойми где, а по сути ни черта ещё не сделал по жизни.
— Что-то я тоску нагоняю. В жопу её, — кое-как приободрился я. Блин, пить хочу. В теории, в том бурдюке действительно была обычная вода, с небольшой примесью местного уксуса, не спрашивайте из чего они его сделали, сам не понял, но воняет эта дрянь теперь отменно. Правда, воняет она не только из-за запаха какого-то уксуса налитого в неё, сколько из-за того, что бурдюк-то был сделан из кожи местных животных, которых разводили, примерно как лошадей, кобольды. Так что вода пропиталась не только уксусным ароматом, но и ароматом специальным образом обработанной кожи. Так что воняла вода до нельзя противно и стоило её только понюхать, как начинало подташнивать и это с моим почти полным отсутствием брезгливости. Но от жажды не умру, что уже по сути неплохо.
— Т-к-к-р-р-р, — послышался звук осыпающихся камушков. Видимо, самые голодные решили-таки выйти из своих норок за свежим мясцом.
— Ну, наконец-то, — обрадовался я, а то сидеть в засаде дело полезное, но когда не уверен в успехе, то каждая минута бессмысленных ожиданий угнетает всё больше и больше. В конце-то концов, может же мне хоть
