Яннис уже стоял на пороге, когда она весело сказала:
– Я подожду, пока ты избавишься от своей обузы.
Он посмотрел на нее строгим взглядом.
– Обуза здесь ни при чем.
Криста взбила волосы, так что они рассыпались, как бледная сахарная пена, вокруг ее прелестного лица.
– Я идеально подхожу тебе. Все так говорят. Мы снова будем вместе, как Ромео и Джульетта.
– Нет, Криста, – Яннис с трудом удержался от желания напомнить ей, чем закончилась история Ромео и Джульетты. Как он мог сделать ей предложение?.. С его стороны это была серьезнейшая ошибка. Ему следовало бы получше прислушиваться к своим инстинктам. Мэдди поднесла к моему лицу зеркало, и мне не понравилось отражение, которое я там увидел.
Тридцать шесть часов спустя после деловых переговоров в Дубай Яннис вылетел обратно в Лондон. Он страстно хотел увидеть Мэдди и потому направился прямо к ее квартире, рассчитывая удивить ее.
Но удивиться пришлось ему самому, потому что ему никто не ответил. На следующий день Немос доложил, что она съехала с квартиры, не оставив нового адреса. Яннис не мог поверить, что Мэдди исчезла.
Почему? Яннис совершенно не мог понять, в чем дело. Ни одна женщина прежде так с ним не поступала.
Почему?
То она целует меня так, словно не может без меня жить, то…
Ужасное чувство утраты пронзило Янниса. Сколько времени у него уйдет на то, чтобы отыскать ее?
А вдруг я никогда ее не найду?
Журнал, валявшийся на столе в приемной, был потрепан и истерт чуть ли не до дыр, однако Мэдди разглядела на его обложке фотографию Янниса с Кристой. Одним движением она встала со своего места и сдернула журнал со стола. Зигзагообразная линия делила фото на две части. Подпись внизу гласила: «Раскол?» Слишком взволнованная, чтобы снова сесть, она стоя начала листать страницы в поисках статьи. На то, чтоб найти ее, ушло несколько минут, потому что заметка была всего в несколько строк и не слишком информативна.
Пожелавший остаться неизвестным сообщал, что свадьба года отменяется. Никаких причин не указывалось. И Яннис, и Криста отказались от комментариев и просили уважать их частную жизнь. Мэдди глубоко вздохнула и захлопнула журнал.
– Мисс Конвей? Это ваш первый визит к нам? – доктор средних лет вздохнул, глядя на показатели ее давления. – Вы по крайней мере на пятом месяце беременности.
– На четвертом, – сказала Мэдди. – В Саутенде я посетила гинеколога. Тогда все было в порядке.
Доктор ничего не ответил. Либо она ошибается в датах, подумал он, либо у нас проблема. Пациентка выглядела изможденной и усталой. Осмотрев Мэдди, доктор посоветовал ей пройти более полное обследование.
– И еще, я уверен, вам не стоит работать, – добавил он.
– Я не могу позволить себе бросить работу.
– Вы хотите ребенка?
Побледнев еще больше, Мэдди беспомощно кивнула.
– Тогда вам следует отдыхать и не волноваться.
Мэдди стало страшно. Единственная вещь, которая удерживала ее от безумия в течение долгих одиноких недель с тех пор, как она покинула Лондон, – это благополучие ребенка. Она жила в съемной квартире, где в стоимость жилья входил завтрак, и работала кассиршей со скользящим графиком в ресторане, открытом все двадцать четыре часа.
По правде говоря, Мэдди чувствовала себя бесконечно усталой, она потеряла аппетит и вес, но ей и в голову не приходило, что ее беременность может оказаться под угрозой. И столкнувшись с этим, она перепугалась. Но если Яннис больше не помолвлен, нет никаких причин, по которым она не должна была обращаться к нему за помощью. Естественно, Мэдди предпочла бы остаться независимой, ведь она даже не рассказала ему правду. Но неожиданно для себя она поняла – ребенок должен быть для нее на первом месте, а гордость и прочие ее чувства – на последнем.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как Яннис дал ей свою карточку, но она все еще оставалась у нее в сумочке. Не теряя времени, Мэдди отправилась в торговый центр, чтобы найти телефон.
Яннис заговорил по-гречески, и это совсем смутило ее.
– Здравствуйте… это я. Прошу прощения, хочу сказать, это Мэдди.
Как почуявший добычу хищник, Яннис мгновенно собрался, но голос его был шелковым:
– Я надеялся узнать о тебе. Где ты?
Глаза Мэдди неожиданно увлажнились.
– Я в Ридинге, – сказала она глухо. – Нам надо увидеться.
– В любое время. Дай мне свой адрес – я пришлю за тобой машину.
– Нет. Я завтра приеду в Лондон поездом.
Опытный в переговорах, Яннис понимал, когда не нужно давить.
– Где ты хочешь встретиться? У меня?
– Нет… – Мэдди мучительно соображала. Иногда она чувствовала себя так, словно в мозгах у нее поработала шайка грабителей.
– Немос встретит тебя на вокзале и отвезет в отель, где мы сможем пообедать. Там тихо и спокойно, – сказал Яннис, настроенный во что бы то ни стало вытащить ее из укрытия, хотя теперь он использовал совершенно новую для него тактику – осторожных и постепенных действий.
Как бы он не потерял аппетит, узнав новости, грустно подумала Мэдди.
– Я должна кое-что рассказать вам наедине.
– Хорошо.
Все что угодно, подумал Яннис, испытывая возбуждение и нетерпение. Она соскучилась! Разумеется, соскучилась. Она скрывалась от него целых три месяца! Странно, что столь нежная женщина может быть упрямой как мул и твердой как гранит.
Я сделаю все, чтобы она больше никогда не убежала от меня.
Яннис отменил все назначенные на утро встречи с легкостью, повергшей в шок его персональных ассистентов.
Несмотря на жару, Мэдди надела длинный пиджак, удачно скрывший изменения ее фигуры. Немос улыбнулся ей теплой приветливой улыбкой. По тихим улочкам они доехали до отеля. В холле было безлюдно и тихо. Однако Мэдди волновалась так, что у нее даже ладони вспотели. И тут она увидела Янниса.
Высокий, темноволосый и невероятно красивый, он был одет в серебристо-серый деловой костюм, сшитый из умопомрачительно дорогой шелковой ткани. Он был единственным, кого видела Мэдди – остальной мир словно перестал существовать.
Яннис подумал, что она выглядит невероятно мило – она казалась стройной и хрупкой в черном жакете, удачно оттенявшем ее тициановские кудри и чистейшую белую кожу.
– Выпьешь что-нибудь? – мягко спросил он.
– Нет… я…
Яннису не понравилось, как она замешкалась и как увлажнились ее зеленые глаза. Он предложил девушке снять пиджак.
– Нет… не надо, мне и так хорошо, – Мэдди подумала, насколько бессмысленно с ее стороны стараться скрыть то, о чем она все равно собиралась сказать. Она глубоко вздохнула. – Три месяца назад я солгала.
– Ты прощена, – Яннис был убежден – то, что она называет ложью, скорее всего, какая-нибудь невинная выдумка.
