Саркела не догадался. Не в том дело. Сил на борьбу с притяжением моря Андраг в тот вечер потратил столько, что потом, втечение недели вынужден был, избегать общения со своими девушками. До дому и то кое-как доковылял. Попадись на его пути в ту ночь злокозненный незнакомец, лежать бы барону Андрагу в пыли хладным чешуйчатым трупом. Б-р-р-р. Не будем о грустном. Лучше подумаем, каким видом транспорта добираться до родного крова. Пешком - к завтрашнему обеду, ввиде лошади - чуть быстрее, но не намного. Можно легким зайчиком.
Однако лес ночью кишит хищниками. Прыгать, удерживая над собой охранное заклинание - делать двойную работу. Кому оно надо? Правильно - ни кому. Значит - полетели.
Ветер засвистел в ушах. Плечевые суставы болезненно, но уже привычнее чем раньше, отреагировали на нагрузку. Лапы зацепили верхушку дерева. Что-то застряло между когтями. Какая проза! Зато, сколько восторгов по этому поводу в книгах. Человек создан для полета как птица… Нет, птица - для полета, а человек для чего-то там еще. Надо будет в следующий отпуск уточнить, для чего таки его создали, еще бы узнать - кто. Неужели, как и драконов, Высокое Небо. Или какой древний дракон расстарался, сотворил себе игрушку?
Внизу плавно разматывалась серая ленточка дороги. Лес стискивал ее черными, мохнатыми ладонями. Кое-где в сплошной древесной толкотне проступали свободные пространства. Из чащи светили зеленым глаза ночных хищников.
Человек, пожалуй, ночного полета дракона и не заметит, если ему на голову не нагадишь. Хищники осторожней, умнее. Зато, человеческие женщины - самые лучшие женщины во всех мирах. Это Андраг мог утверждать с высоты собственного столетнего опыта. Приходилось, знаете ли, и с птицами, и с рыбами - вообще не понятно где кайф - и с драконессами. Ничего от извращений в его опытах близко не бывало. Произвольная трансформация доступна любому Старому дракону. Это
Молодые имеют две три фиксированные формы, и каждый переход у них сопровождается немерянной потерей энергии. Андрагу превратиться в рыбу, например, что барону Га - высморкаться. Вот и экспериментировал по молодости, пока не осознал: в человеческом облике любовь имеет ни с чем несравнимую эмоциональную глубину. В ней нет жестких ритуалов мира животных или рациональности бесчувственного родопродолжения рыб; нет жестокого противостояния драконьих случек. В ней все произвольно, зыбко, неопределенно, туманно и ясно; одновременно нежно и остро. И не важно в первый раз ты подходишь к девушке, или в сотый к знакомой, давно познанной женщине. Они все такие разные!
Оп-па! В низу что-то происходило. Мысли о женщинах в который раз пришлось задвинуть подальше. Ничего, когда-нибудь он до дома доберется. А уж там вознаградит себя за столь длительное воздержание.
Андраг лег на встречный поток воздуха, чуть наклонил корпус и пошел над лесом по широкой дуге. Голос, что вывел его из приятного размышления, удалился, потом стал приближаться. Мужчина ломился по лесу и орал. Корову что ли потерял? Черта с два. Не будет мужик за коровой ночью по лесу бегать. Жизнь дороже. Значит, что?
Значит, ищет то, что дороже жизни - или жену, или ребенка. Мечущийся по лесу крестьянин стал симпатичен Андрагу уже тем, что не бросил дорогое себе существо, полез в чащу, рискуя быть съеденным каждую минуту. А вон и едоки помаленьку собираются. За голосом следовала полоска, зеленоватых огоньков. Андраг заложил круче. Примерно на расстоянии километра, кто-то притаился в кустах. Дурачок, думает, спрятался. А к нему уже с двух сторон подбираются такие же отсверкивающие точки. Это, не считая меня, самокритично подумал дракон. Он еще не решил, вмешается или просто досмотрит. С одной стороны, какое ему дело до обезумевшего мужика? А с другой - нехрен волков человечиной поважать. Иш, нацелились.
Наверное, того внизу вело Высокое Небо. Мужик бежал точнехонько в сторону захоронника. Волки несколько приотстали, слишком много шума создавал вокруг себя мужчина. Возможно, и успеет, решил Андраг, зависая. Парить - не лететь, но тоже не сахар. Он сначала приспособился к положению в пространстве и только потом начал в деталях рассматривать, что там внизу делается.
И второй раз: оп-па! В жуткое переплетение ежевики забилась девушка. И не сама, похоже, выбрала сие поганое место. На поляне перед кустами валялся труп волка. Рядом лук - кинула или в спешке обронила. Андраг прислушался. Мужик орал не переставая. Свет… Он что, ослеп? Света ему подавай. Так ведь ночь на дворе.
Люди все же непроходимо глупы. Но в следующее мгновение барон обругал тупицей уже себя. Света - человеческое имя. Редкое, конечно, однако на слуху бывало… И даже не так давно. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два и два, тем более не надо быть проницающим драконом: таверна, Иван, его дочь Светланка -
Света - вытащившая жребий.
Побег!
Возможно, и сама заблудилась. Но скорее - побег.
Внизу дочь, наконец, откликнулась на призывы отца, и тот, не разбирая дороги, попер сквозь подлесок. Приотставшие было волки, ринулись за ним. Дальше можно не смотреть. Отец найдет потерянное дитя, дитя кинется на шею, к обретенному родителю, и обоих в конечном итоге съедят. Волки заходили широким полукругом.
Андраг колебался. Своих дел, что ли нет! Тем более, лес примыкал непосредственно к владениям совсем недавно помянутого барона Фуна. Его девка сбежала, он пусть и ловит.
Он еще поругивался про себя, а в мозгу уже зародилось и крепло: Фуну, значит,
Старая кровь мешает? Что ж, не будем разочаровывать Высокого Господина. Сказал
Фун: "Мешают" - будут мешать. Дракон всегда прав!
И еще отголосочком, тоненьким зуммером - статья Старого кодекса под номером восемнадцать: "Дракон обязан оберегать…". Кого?! Взревел про себя Андраг, круто разворачиваясь, чтобы приземлиться на соседнюю полянку.
Волки с перепуга чуть ни скушали друг друга. Серые тени порскнули с поляны во все стороны. Андраг постоял привыкая к человеческому зрению. Привык и пошел на голос.
Иван нашел дочь. Но в данный момент ему было уже не до нее. Хищники подобрались совсем близко. Андраг услышал, как Иван приказал Светланке сидеть, где сидит, из густых, колючих кустов не высовываться. Дальше пошел треск. Мужик выламывал себе дубину. Силушка у ополоумевшего папаши, однако, имелась нешуточная. Все равно, одному ему не справиться. Хищников в округе наблюдалось не меньше десятка.
Андраг осторожно пробрался сквозь кусты на край полянки. Так и есть, серые окружили Ивана. Тот уже сжимал в руках здоровенную жердину. Когда волки попробовали напасть, мужик завертелся на месте. Жердина пошла кругом. Одного хищника зацепило, но только отбросило в сторону. Шмякнувшись о мягкую лесную землю, он тут же вскочил, страшно оскалился и, пригибая голову к земле, пошел на человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
