Алексей лежал возле активной зоны реактора и, закинув руки за голову, пытался унять дрожь. Он уже убивал. Пусть в виртуальной реальности, но тогда он об этом не знал. Более того, он убивал, как считал, людей, в том числе и женщин с детьми. Сейчас парень понимал: Белгоз целенаправленно его ломала, и ей это удалось. Когда встал вопрос — убивать напавших на него наемниц или не убивать, на самом деле для него вопроса и не было. Они напали, а душа жаждала мщения. Весь гнев на дроу вылился на Валькирий, которые нападали-то нелетальными способами. И этим тут же воспользовалась Синдерил, загнав его в невыгодное положение. Он был неаккуратен и неосторожен. Базы не делают тебя умным… Они дают знания, навыки, но вот как ты ими воспользуешься и воспользуешься ли вообще — зависит только от тебя. О нет, Алексей не раскис и не пообещал себе больше не убивать, ведь в среде дроу самое глупое, что можно сделать — это оставить живого врага у себя за спиной. Учитывая коварство, подлость и продолжительность жизни темных эльфов, тебе могут отомстить далеко не сразу… а лет так через триста, когда ты даже и не вспомнишь, кто и за что решил с тобой поквитаться. Но вот в следующий раз быть осторожнее и предусмотрительнее он себе пообещал. Его способности дают немало, но не делают совершенно бессмертным или неуязвимым, и на каждую хитрую гайку найдется болт покрупнее. Почему он просто не сбежал? Все дело в чертовой взрывчатке — если он станет преступником, ему, во-первых, будет гораздо тяжелее найти способ от нее избавиться, ведь на всей планете он станет персоной нон-грата. А во-вторых, ему будет тяжело выбраться с Мясорубки и связаться с Игнис, если ему это все же не удастся. Ведь пока будет идти турнир, «хозяйка» вряд ли его подорвет.
Внутри реактора парню понравилось: красивый вид, тепло, будто на солнышке лежишь и становишься сильнее с каждой секундой. Возникало уже даже не ощущение, а страх всемогущества — что вот подпрыгнешь — и улетишь в космос. Хотя страх этот был иррациональный — скорее он просто в земле увязнет. По этой же причине свое усиление Алексей использовал по минимуму: законы физики для точки опоры никто не отменял, и поэтому скорость и высота его прыжков были ограничены именно ее крепостью. К слову, подобная проблема была у многих усилителей, но не у всех. Те, кто ускоряли себя при помощи телекинеза, силовых полей, манипулированием гравитацией или пространственно-временными силами, этим не страдали. От размышлений о поиске решения своей проблемы его отвлек женский голос, усиленный динамиком силовых полей бронескафа.
— Я генерал Алания Террана, — произнесла незнакомка, перебивая мерный гул реактора. — Глава сектора «Калма» и расквартированных в нем войск. Я просмотрела все данные, и ты оправдан по всем статьям. Синдерил Фреани будет наказана за злоупотребление своими служебными полномочиями. Это тебя устроит?
— А что насчет реактора? — спросил парень, используя только динамики — использование силовых полей для этого ему было недоступно по той причине, что он их поглощал.
— Его все равно необходимо было ремонтировать. И если ты не против, у меня есть, что обсудить, только не мог бы ты вылезти для начала, а то немного неудобно общаться рядом с фонящим реактором.
Подумав, Алексей решил вылезти. Все же сейчас в нем столько энергии, что он может просто пробежать сквозь базу наружу, если что, да и стена рядом. А чтобы совсем снизить вероятность того, что его поставят на деньги, он осторожно запаял трещины в металлическом кожухе и закрыл за собой вход. За этим с шоком наблюдал почти всем составом отряд быстрого реагирования. Алания, стоящая рядом со своим флаером в легком доспехе седьмого уровня, но иной модели, чем у Игнис, только кивнула своим мыслям. Парень мог не только использовать энергию для усиления, но и возвращать ее назад. Казалось бы, бесполезная способность против псиоников, на которых собственные силы действовать вряд ли будут. Но если поглотить другую энергию? Ударить кинетической волной пирокинетика или поджарить усилителя? Чем больше поглотителя бьют и чем разнообразнее удары, тем он сильнее. И именно поэтому этих крайне редких представителей данной группы, которых за всю историю дроу можно пересчитать по пальцам одной руки доду, расы двупалых гуманоидов, старались либо уничтожить, либо завербовать, либо подчинить. Алания же посчитала, что, продемонстрировав сейчас свою лояльность и благожелательное отношение, может получить в руки сильного если не союзника, то инструмент. Она не раз встречалась с перерожденными и знала, что если обращаться с ними как с равными и не пытаться уж слишком явно обманывать, то с ними можно иметь дело. Зачастую они более честные, чем большинство ее подчиненных.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я немного подлатал реактор, прошу прощения, что мне пришлось пойти на такой шаг, — хотя на самом деле Алексею было плевать. Его на это вынудили.
— Не стоит, — сделав шлем прозрачным, улыбнулась эльфийка. — Моя подчиненная вынудила тебя так поступить, у тебя не было выбора. Но давай поговорим в моем флаере?
— Конечно, госпожа, — ответил парень.
Ему пришлось полностью вырубить усиление, из-за количества энергии, что он поглотил. Он подошел к красному флаеру, очень похожему на летающий автомобиль из фантастических фильмов — уплощенная аэродинамическая форма ракушки, отсутствие стекол и окон, фары со всех сторон, в том числе внизу, и поднятые вверх двери как у ламборджини. Внутри же оказалось только два диванчика, расположенные друг напротив друга — ручного управления просто нет. Флаер управлялся либо искином, либо мысленными командами нейросети. Впрочем, это справедливо и для больших кораблей — пилот там только прокладка между искином и сидением, а ручное управление остается только на тот исключительный случай, если любое другое не работает. Правда, в таком случае обычно и ручное управление не пригождается, так как к тому моменту экипаж, скорее всего, мертв или эвакуирован. Девушка села напротив Алексея, и он спросил:
— Так с чего такая щедрость и всепрощение, госпожа?
— Нагл, как и все перерожденные. Но прежде чем ответить на твой вопрос, я должна спросить: для чего ты на этой планете? Хотя, нет, постой, дай угадаю. Ты приманка для чемпионов и убийц принцесс?
Алексей не ответил, так как ему было запрещено отвечать на вопрос о целях пребывания на Мясорубке.
— Твое молчание красноречивее любых слов. Не ты первый и не ты последний.
— И что дальше?
— А дальше я хочу предложить тебе выбор. Ты можешь так же жить рядом с реактором, отбиваясь от атак убийц и наемников. Только в этот раз я не буду так благодушна, и за каждое разрушение ты будешь платить из своего кошелька. Также ты можешь уйти в лес. Со своими способностями ты там выживешь, но, как понимаешь, вариант тоже не очень.
— Или? — Алексей понимал, что это не было предложениями, просто констатацией факта.
— Или мы можем сыграть по-крупному. Я не имею права помогать тебе избавиться от бомбы в теле и даже подсказывать, как это сделать, но могу послужить связной с другими принцессами. Думаю, сведения о сильном поглотителе на стороне одной из принцесс их сильно заинтересуют, и вот они-то могут оказать… назовем это гуманитарной помощью. Допустим, пришлют тебе устройства, которые можно использовать для твоего освобождения, но мы этого делать, конечно, не будем, верно?
— Конечно, нет, госпожа, — улыбнулся парень. — Как можно думать об этом? Но я думаю, надо ведь знать, что нельзя делать, верно?
— Например, нельзя чтобы медицинские наниты для смены ДНК использовали взрывчатку в твоем теле как строительный материал. Не вздумай так делать! — улыбнулась Алания и погрозила пальчиком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— И что же от меня требуется взамен? Я же не могу утруждать госпожу и ничем не помочь ей в ответ?
— О, ничего сложного. У меня всего две проблемы: крысы в башне и белки рядом. С первыми ты справишься одним своим присутствием, как с той же Фреани. Принцессы в любом случае еще парочку раз попробуют тебя на зуб, вот только в методах будут изощреннее. А насчет второго — тут на твое усмотрение. Но чтобы в радиусе трехсот релтов, — это был практически полный аналог километра, — беляков не было. Хочешь — убивай, запугивай, договаривайся — мне все равно.
