— Святозар… — испуганно дыхнул Оскидий, и, оторвав взгляд от пирога, на оный дотоль глазел, уставился на наследника. — Мальчик, ты назвал кудесника — Святозаром?
— Не называй меня мальчиком, у меня есть имя Риолий, — гордо заявил отрок, и обдал ярыжку недовольным взором. — Да, этого человека, восура и кудесника, зовут Святозар, — дополнил миг спустя он свою речь.
— Ты, ты, — не сводя удивленного взгляда с наследника, произнес, и вовсе задышав, словно через раз Оскидий. — Ты, восур, кудесник, Святозар? Ты наследник восурского престола, который во втором весеннем месяце нырнул в Восточное море, и отправился в поддонное царство, к царю Черномору, чтобы запретить ему брать кровавые жертвы от восуров. Но как же ты сюда попал?
— Наследник восурского престола, — восхищенно воскликнул Риолий и махнул куском пирога, из которого вылетела рыбная начинка и упала сверху на жаркое из тетерева. Мальчик глянул на полет и падение начинки, весело засмеялся, и не менее восторженным голосом, отметил, — конечно, Святозар! Это тот, кто намотал Черномора бородой на руку и запустил в Восточное море, как же я сразу не вспомнил и не догадался кто ты. Теперь понятно, почему Семаргл тебя, наследник, прислали ко мне в помощь. Потому, что ты самый великий кудесник на земле.
— Нет, нет, Риолий, — улыбаясь проявленному мальчиком восхищению, отозвался Святозар и с уважением, нежностью, посмотрев на него, добавил, — поверь мне, есть и более великие кудесники, чем я. Да, и не наматывал я на руку Черномора и не запускал его в море, то все выдумка.
— Но ты его победил? — с почтением обозрев мощную фигуру Святозара, поспрашал Оскидий.
— Да, я, его победил, — ответил наследник, и малозаметно усмехнувшись, искривил уста, да тряхнул каштановыми кудрями. — Но это было во время моего нынешнего путешествия в поддонное царство. Риолий услышав ответ Святозара еще раз, что— то восторженно выкрикнул, вновь взмахнул куском пирога, зажатым в руке, и так как из него высыпалась да упала на жаркое и оставшаяся начинка, поспешно принялся поднимать ее и спешно засовывать в рот, запивая всю эту мешанину молоком.
— Значит, вы, ваша милость, — негромко протянул Оскидий. — Прибыли к нам в страну, чтобы помочь открыть истину и поведать, кто на самом деле есть этот лживый Есуания… рассказать, что он не Бог, а сын правителя.
— Я прибыл сюда, Оскидий, не только за этим, — пояснил Святозар, и, описав рукой полукруг над своим грязным блюдом, повелел ему стать чистым. — Я пришел сюда, чтобы помочь этому мальчику Риолию.
— Этому мальчику, — несколько ошеломленно переспросил Оскидий, и, повернув голову, посмотрел на Риолия, который кусочком пирога выгребал остатки еды из блюда. — А почему именно этому мальчику?
— Этот мальчик необычный ребенок, — улыбаясь, ответил наследник, наблюдая, как Риолий наконец-то насытился, вытер белым утиральником губы и руки и воззрился на него. — Этого мальчика избрал Семаргл, чтобы он повел свой народ, вернее его остатки к новой жизни, вернул приолам веру в Сварога и его сыновей.
— Ваша милость, но Риолий совсем дитя, — тихо молвил Оскидий и перевел взгляд с лица отрока на наследника. — Что он знает, умеет? К победе нас сможет привести лишь такой человек как вы.
— Нет, я не приол, я восур. Я могу вести к победе свой народ, — спокойным голосом сказал Святозар и легохонько передернул плечами, вроде выражая тем свою досаду. — А ваш народ к победе должен вести человек вашего рода. А Риолий — это и есть тот человек. Внутри него живет великая душа, смелая и сильная и это знает не только Семаргл, теперь это знаю и я. И поверь мне Оскидий, этот мальчик, еще не раз покажет себя, как воина, ратника и бойца за веру и Богов. А теперь, пора поговорить с твоим паярыжкой Ивникием и оставшимися воинами, — наследник поднялся из-за стола, а следом за ним торопливо встали Оскидий и Риолий. Мальчик посмотрел на наследника, своими голубыми глазами, убрал с лица прядь волос и твердым голосом произнес:
— Ну, раз я воин и ратник, то я Святозар иду с тобой. И мне тоже есть, что сказать этому Ивникию.
— Пусть будет по-твоему, — порывчато кивнув, согласился наследник. Святозар протянул руки вперед, раскрыл над столом ладони и тихо пропел-прошептал, и немедля со стола пропали блюда, чаши и кувшин, а мгновение погодя исчез и сам стол, и табуреты. Наследник вышел из шатра, вслед за Риолием и Оскидием, и тотчас воины поднялись с бревна, да вытянув руки вдоль тела, замерли, безмолвно устремив свои взгляды на него. А Святозар меж тем повернулся лицом к шатру, и, пропев-прошептав, повелел ему исчезнуть. Засим наследник повелел пропасть костру так, что на том месте, где дотоль он поигрывал лоскутами пламени, поедая сухие ветви, не осталось даже и пепелища.
Бурая, опавшая листва поднятая движением руки Святозара укрыла землю, ровным слоем, будто погребла под собой все то, что еще могло напомнить о резвости жаркого огня. Лесинтий и Винирий робко смотрели на Святозара и сотворенное им чудо, а тот подойдя ближе к воинам очень торжественно сказал, обращаясь к ним:
— Лесинтий, Винирий, там внизу в деревне, нас ждут воины. Они не знают той истины, что открылась вам, но я надеюсь, скоро они перейдут на нашу сторону. А пока вы возьмите свои пики и мечи и вступите в воинство Бога Семаргла, которое ведет юный отрок Риолий, будущий правитель народа приолов. Лесентий и Винирий переглянулись, а Святозар вытянул вперед обе руки и тихо пропел-прошептал: «Пики, пики, мечи, мечи повелеваю вам, восстаньте из праха!» Из его рук вырвался нежный лазурный дымок и быстро устремился в ту сторону, где происходил поединок между кудесником и воинами. Прошло лишь мгновение и дымчатая лазурь упала на поверхность пожухлой листвы… Еще кажется морг и не только листва, но и почва, и росший в шаге корявый кустик покрылись густыми, плотными, лазурными испарениями… Миг и туман ярко вспыхнул. Святозар немедля резко дунул и вырвавшийся из его уст сильный порыв ветра развеял лазурный туман, явив лежащие на земле пики и мечи в ножнах. Воины восторженно глянули на свое оружие, потом перевели взгляд на наследника, словно выпрашивая разрешения поднять его, а когда тот дозволяя кивнул, поспешили к нему, при этом один из них все еще продолжал маленько прихрамывать на ногу, а другой придерживаться за бок. Лесинтий и Винирий подбежали к оружию, остановились прямо подле него, не решаясь поднять, точно все еще не доверяя своим глазам. Однако погодя Лесинтий опустился на одно колено, с почтением взял в руки ножны, и, поднявшись, укрепил их на поясе, затем он поднял пику и пошел к валяющемуся невдалеке от места его приземления шлему. Винирий последовал примеру Лесинтия, и также как тот, опустился на одно колено бережно да с почтением поднял ножны с мечом, а встав в полный рост, медленно укрепил их на поясе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
