Мысль о людях, вновь открывших для цивилизованного мира это благословенное место, пришла одновременно с некоторым недоумением. Куда же они подевались? Что ж так тихо кругом? Тишина действительно была полная, оглушающая, как в склепе. Что за цирк-зоопарк?! Совсем не так представлял я себе место, где находятся восемь человек, причем один из которых разгневанный начальник.
Оглядевшись по сторонам, я стал искать тех, кто может, вернее должен именно сейчас производить звуки и довольно громкие звуки. Кажется, Лиза сказала, что склад обнаружили в подвале. Такс-с-с, и где тут подвал? Я вытянул из вещмешка фонарик, зажег его и пошарил лучом по полу. Следы должны были ответить на мой вопрос. Увидев проторенную подошвами тропу, я присвоил себе гордое звание «Заслуженный следопыт Подмосковья» и двинулся вперед. Шагов этак через десять мой нос учуял в воздухе легкий привкус дымка. Ага, я на верном пути! Вон и широкая двухстворчатая дверь, а за ней лестница, уходящая вниз. Я уже совсем близко. И все же странно, почему не слышно голосов?
Только я об этом подумал, как тишину нарушил звук, первый звук за все время моего пребывания в магазине. И черт меня подери, этот звук был тихим, приглушенным бетонными перекрытиями вскриком: «Помогите!».
Ни секунды не раздумывая, я кинулся вперед. Левой рукой прижал фонарик к цевью автомата, а правой судорожно вцепился в спусковой крючок. Я не знал, что ждет меня впереди, но чтобы это ни было, я буду готов угостить его хорошенькой порцией свинца.
Ступив на лестницу, я вдруг почувствовал холод. У меня заледенели руки, а дыхание сбилось, как будто я залпом засадил целую пачку ментоловых леденцов. Химический мороз от этого вливания тут же ударил в нос, обжег бронхи, наполнил легкие пригоршней колючей кристаллической пыли. А затем… затем он ударил в мозг, заставляя его постепенно сбавлять обороты. Но как ни старался невидимый ледяной демон, мое серое вещество продолжало упрямо барахтаться и отбиваться. Обитавшее в нем сознание говорило… нет, какой там, оно вопило, что все это не просто так, что все это что-то значит. Что?! Оно не знало, но до выяснения обстоятельств настоятельно советовало просто-напросто перестать дышать. Что ж, я так и сделал. С хрипом втянул в себя побольше воздуха, перекрыл дыхательное горло и рванулся вниз по ступеням.
Костер горел шагах в десяти от последней ступени лестницы. Пламя втиснули меж двух стопок кирпичей, на которых стояла небольшая эмалированная кастрюля. Внутри нее что-то активно кипело. Естественно, пылающий огонь и самодельный очаг являлись самыми яркими, в первую очередь притягивающими внимание объектами. И я действительно потратил драгоценную долю секунды на то, чтобы их разглядеть, запечатлеть в памяти. Глупо! Бездарно! Расточительно! Я ведь ворвался сюда совсем не для того. Моей единственной целью и тревогой были люди.
Они лежали вокруг костра. Вповалку, без движения, в нелепых беспомощных позах. Казалось, что часть разведчиков попросту уснула, причем так быстро и крепко, что незаметно для самих себя попадала с ящиков, на которых сидела. Однако ощущение спокойного безмятежного сна решительно опровергали другие тела. Человек пять словно разметало взрывом. Они находились чуть поодаль от костра и вовсе не производили вид мирно спящих. Прежде чем замереть, они куда-то ползли. Это было ясно по их позам, по тому, как скрюченными пальцами, ногтями люди цеплялись за грязный бетонный пол. Одного взгляда именно на них мне хватило, чтобы понять — в этом подземелье безраздельно властвует смерть.
Но все же тут кто-то кричал. Я отчетливо слышал, что кто-то кричал. Кто? Наверняка Нестеров или Лиза. Они последними спустились в это проклятое место, а значит и шансов выжить у них оставалось гораздо больше, чем у других.
Сам не пойму как это я все так логично рассудил. По идее не должен был. Меня ведь самого выворачивало на изнанку. Глаза слезились, из носа текло, руки и ноги становились все более непослушными. Их сковывали судороги, доставляя боль при каждом движении. Голова начала кружиться, зрение поплыло, и я не терял ориентацию только благодаря неимоверным усилиям воли. Дыхание сперло… Ах, да, я ведь и не дышал. Слава богу, что я не дышал! Тут в мозгу словно молния сверкнуло прозрение. Опасность это ни какая-то там инопланетная тварь, прошмыгнувшая сюда вслед за людьми. Опасность это совсем другое, это то, что таится в самом воздухе, это отрава, распыленная внутри подвала.
С этого момента я знал что предпринять. Хочу спастись? Значит пулей наверх! Скорее вдохнуть чистого живительного воздуха. Но именно в этот миг мое сознание как бы раздвоилось. Одна его часть, подгоняемая животным инстинктом самосохранения, гнала прочь из этой западни. Другая же, та, что родилась, выросла и десятки лет жила рука об руку с понятиями долг, честь и товарищество, приказывала остаться… остаться, чтобы спасти тех, кого еще можно. Раздираемый этими двумя противоречивыми приказами, я замер на месте. Это было жуткое мгновение. Мной овладела паника. Разум подсказывал, что возможности моего организма уже на пределе. Еще десяток секунд и я навечно останусь в этой жуткой неизвестно как возникшей газовой камере. Так что не дури, Максим. Наверх! Немедленно наверх! — приказал я себе, но тут же пулей кинулся вниз. Я забыл об опасности, о себе, обо всем окружающем мире. И все это потому, что луч моего фонаря, судорожно метавшийся по полу, вдруг выхватил из темноты темно-синюю «аляску».
Если бы мне предложили описать свои действия в последующие четверть часа, то у меня бы это вряд ли вышло. Помню лишь, что куда-то бежал, падал, что-то или кого-то хватал, тащил на себе, волок по полу, что-то кричал, кого-то звал. Большую часть всего этого я делал чисто автоматически, подчиняясь вдруг включившейся во мне программе робота-спасателя. Когда же наконец удалось прийти в себя, я понял что, натянув на лицо противогаз, тащу одного из разведчиков вверх по лестнице. Это было странно. Нет, странно не то, что я спасал человека. Невероятным казался тот факт, что находясь под воздействием одурманивающего, лишающего воли и разума зелья, я все же сумел отыскать в вещмешке противогаз, натянуть его, а затем кинуться спасать попавших в беду людей.
Я выволок своего подопечного из подвала, взвалил на плечи и, раскачиваясь на непослушных, норовящих подломиться ногах, побрел к выходу, к свету, бьющему сквозь бесформенную дыру в огромном кирпичном нагромождении.
Через стеклянные иллюминаторы, врезанные в возвышающуюся передо мной стену колышущегося, смердящего потом и резиной мрака, я увидел несколько тел. Один, два, три, четыре… Я нес на себе пятого. Как оказалось, я вытаскивал людей из подвала и складывал их у самого входа в магазин. Здесь было полно свежего воздуха, и уже не требовалось дополнительное освещение.
Доковыляв до лежащих на полу четырех тел, я положил рядом с ними пятое. Положил — это мне так хотелось. На самом деле я грохнулся вместе с ним на выложенный грязно-бежевой плиткой пол.
Я тяжело хрипел клапаном противогаза, сердце казалось вот-вот выскочит из груди, голова раскалывалась, сил едва доставало, чтобы продолжать дышать. Но все же, звучавший где-то в глубине подсознания голос надрывно кричал мне: «Подымайся! Иди! Спасай остальных!».
— Иду, — ответил я ему. — Сейчас иду. А ты, браток, полежи тут чуток. Оклемайся малень…
Мне не удалось закончить фразу, обращенную к разведчику. Глянув ему в лицо, я понял, что он меня не слышит и больше не услышит никогда. Посиневшая кожа, отвратительная кровавая рвотная пена на губах, устремленный в никуда взгляд остекленевших глаз. Мертв! Этот человек был мертв!
Я с полминуты глядел на разведчика. Не хотелось верить. Ведь его смерть была не только его. Она являлась частью того невероятного кошмара, который разыгрался внизу. И означало все это, что я мог больше никуда не спешить. Там в подвале уже не было живых. Или я все-таки ошибаюсь? Я тут же бросился к другому, принесенному мной ранее человеку. То же синюшное лицо, та же розоватая пена на губах. И даже не смотря на то, что глаза этого мужчины были закрыты, становилось понятным — он не спит, он тоже навсегда покинул этот мир.
Вот тут я не выдержал и громко застонал, правда стон мой больше походил на рык, свирепый рык разъяренного зверя. Но почему все так? Как же это случилось? Откуда взялся этот треклятый газ?!
Мой стон словно отозвался эхом, тихим и едва слышным. И звучало оно не где-то там в темном пыльном чреве развалин, а совсем рядом, казалось прямо за моей спиной. Я чисто инстинктивно оглянулся. Никого и ничего. Только в пятне рассеянного белого света, пробивающегося сквозь дыру в завале, распростертая на полу фигура в сером милицейском бушлате. Нестеров! Господи, это же Нестеров!
Не имея сил подняться на ноги, я на четвереньках подполз к майору. Тот лежал на боку спиной ко мне и не подавал признаков жизни. Дьявольщина! Но ведь кто-то стонал здесь и сейчас! Или это мне лишь почудилось? Проверить можно было лишь одним способом. Я двумя руками вцепился в недвижимое тело милиционера и перевернул его на спину. Глаза закрыты, лицо бледное, но не синюшное и главное губы сухие и растрескавшиеся без следов рвотной пены.
