— Девоньки, давайте-ка идите спать. Домовой вам уже лежаки на чердаке подготовил.
Пожелав хозяйке приятных сновидений, мы поднялись по скрипучей лестнице наверх. В небольшое окошко было видно, что на дворе уже рассвело.
— Засиделись мы, — заметила я.
— Это ночи летом короткие!
Я легла на пахнущий травами матрас, подушка тоже была набита сеном. Уже засыпая, почувствовала, как зачесалось левое предплечье. И что ему все неймется?! Обругав про себя дракона последними словами, я перевернулась на другой бок и уснула.
Утром проснулась в полдень под жужжание многочисленных мушек, набившихся к оконцу, через которое слышались редкие птичьи вскрики, видимо, все пернатые попрятались от жары. Матушки рядом не было, а моя одежда аккуратной стопкой была сложена на стуле. Одевшись, я спустилась вниз.
— Солнечного дня, Нилия, — поприветствовала меня Олия, — давай умывайся и садись за стол. Я блинов напекла, а еще с утра земляники насобирала. Лекану тоже зови, она на огороде за моими растениями ухаживает.
Я вдохнула аромат свежеиспеченных блинов и, уже выбегая на улицу, крикнула:
— Светлого дня! Я мигом…
На дворе светило яркое солнце и стояла одуряющая жара. Умывшись холодной колодезной водой, я отправилась разыскивать маменьку. Родительница нашлась среди грядок небольшого огородика.
— Вот, растениям помогаю. Кого надо, от вредителей спасаю, а кому просто сил нужно придать для роста. Ты меня не жди и Олии скажи, что я приду, как закончу, — объяснила свои действия матушка.
Я кивнула и поспешила укрыться от полуденного зноя в избушке. Олия усадила меня за стол, где высилась горка аппетитных блинов, а в миске стояла ароматная земляника. Я незамедлительно приступила к угощению.
Когда наелась до отвала и допивала вторую кружку взвара, то решилась спросить:
— Сударыня, скажите, вы столько лет на свете живете, а вам, случайно, не доводилось видеть драконов?
— Зови меня просто Олией или бабушкой, как тебе больше нравится, какая я тебе сударыня?!
— Хорошо, — ответила я. — Так что вы скажете про драконов. Олия?
— Драконы? — Она ненадолго задумалась. — Хм… я их видела, но издали… Красивые они, даже очень, и самые жестокие из перворожденных. Дуайгары и те проигрывают им в этом, хотя и они тоже добротой не отличаются!
— Да. Матушка говорила мне, что драконы и демоны уничтожили всех высших целителей.
— Всех, да не всех. Ты жива, твои предки спаслись, значит, есть еще где-то такие же, как и ты.
— Хотелось бы верить, да и какой ценой Рейн заплатил за свое спасение?
— Знаю, деточка. — Олия подошла и обняла меня. — Но мы все за что-то платим. Боги порой бывают очень жестоки, и, чтобы что-то получить, необходимо что-то отдать взамен!
— Это вы про меня?
— Это я про себя. И скажу тебе одно — главное, ничего не бойся и никого не слушай! Поступай так, как велит тебе твое сердце. Если небезразличен тебе этот эльф, то и добивайся его любви, старайся сделать так, чтобы и он тебя полюбил.
— Мм… А если это не эльф? Если это кто-то очень плохой?
— Плохой — говоришь? Для кого плохой? Вспомним Мэшу и ее атамана! Для всех других мой отец был разбойником и убийцей, а матушке моей он жизнь спас и счастье подарил… так что не оглядывайся ни на кого, а поступай так, как велит твое сердце!
— Я еще пока не знаю, что оно мне велит, — со вздохом призналась я, — иногда я уверена, что Корина люблю…
— Корина забыть тебе надо! Твоя судьба быть с перворожденным! — уверенно заявила Олия.
— Вы же сами сказали, чтобы я поступала так, как велит мое сердце?
— А ты ответила, что еще не знаешь, чего оно тебе велит!
— Мм…
— Ты разберись в себе, девонька, присмотрись к своему перворожденному и слушай свое сердечко. Оно, в отличие от людей, никогда не обманет!
— Присмотреться — говорите, — призадумалась я. Только к кому именно? К жениху или к нареченному?
— Вижу, осмысливаешь то, что услышала. Правильно! Подумай, время у тебя есть! Я вот когда-то ошиблась и теперь коротаю свои деньки одна-одинешенька. А могла бы с эльфом сойтись…
— ???
— Не удивляйся… Я тогда молодая была, глупая. Чуть старше тебя. Война в то время была — люди воевали с перворожденными. Меня отряд эльфов в плен взял. Я ни людей, ни эльфов не оправдываю, все тогда свирепствовали, время такое было… Всю мою деревню уничтожили эльфы, а девиц молодых, и меня в том числе, в полон взяли. Путь ожидал нас неблизкий. Тогда-то и приглянулся мне один из врагов. Дэйнором его звали. Вроде как ухаживать за мной начал: где кусочек побольше да повкуснее подаст, где погулять выведет. Так и влюбилась я потихоньку. Но и зверств эльфам простить не могла, все внутри себя злость копила. А Дэйнор предложил мне сбежать, тайную тропу показал, правда, не просто так, а за ночь, проведенную с ним.
— Вы согласились???
— А что делать было? Свободной стать хотелось, да и любила я его… Но он все честь по чести сделал, ничего против моей воли не происходило. Все вопросы, какие надо, задал, а я на все ответила: «Да». Знаешь, что это означает, деточка?
— Что? — Я даже поперхнулась от снедавшего меня любопытства.
— После этой ночи перворожденный со своей избранницей становятся мужем и женой…
— ???
— Да. Без всяких обручений и свадеб. И чтят эти клятвы посильнее многих других!
— То есть эльф сделал вас своей женой?
— Именно, а я глупая была… — Олия замерла, глядя перед собой невидящим взором.
Я, немного помолчав, не выдержала и поинтересовалась:
— Что дальше было?
— Дальше? Я его предала… Видишь ли, Дэйнор отпустил меня, но у избранницы с перворожденным возникает мысленная связь, поэтому мы могли общаться между собой и на расстоянии.
— Ментальное воздействие?
— Тьма разберет, как это вы, маги, теперь называете. Так вот, мы с Дэйнором могли общаться и на расстоянии, а я встретила отряд воинов людей, шедших по следам эльфов, чтобы освободить моих подруг по несчастью. Они и рассказали мне, что девиц эльфы уводят для своих бесчеловечных экспериментов, и уговорили меня показать тайную тропу. Я была зла на всех эльфов и привела к ним наших богатырей. Ночью. Тайно. Всю свою оставшуюся жизнь во сне я вижу глаза моего мужа и его мысленный крик: «Прости…» Он, мой эльф, просил у меня прощения…
— Вы видели, как его убивают? — потрясенно осведомилась я.
— Да. Стояла и смотрела, как ему в спину воткнули меч. Не знаю, как он оглянулся и из последних сил посмотрел на меня перед тем, как упасть и умереть. А я именно в тот самый миг и поняла, как сильно я его люблю!
— Это ужасно!
— Да. И Зест спросит с меня за это, а Дэйнор… С ним, возможно, мы и в царстве мертвых не свидимся…
— Это ужасно, — повторила я.
— Это мое наказание. Я уже говорила, что за все в жизни приходится платить. И я несу это бремя уже сотни лет…
— Невероятная история!
— Именно поэтому я и советую тебе слушать только свое сердце. Я вот свое не послушала, хотя оно кричало и умоляло меня не предавать мужа. Разум победил мои чувства, за что и расплачиваюсь теперь.
Я обняла Олию. Так мы и просидели несколько лирн. Затем я решила сменить тему:
— Олия, а что вы знаете про обручальные узоры? В каких случаях узор проявляется сразу же после первого обручения? И можно ли расторгнуть эти обручения?
Она внимательно посмотрела на меня.
— Ой, девонька! Чует мое сердце, что не просто так ты этим интересуешься!
Я опустила взор, а Олия продолжила:
— Ладно, расскажу, что знаю. Слушай и запоминай! Если узор проявился сразу, еще во время первого обручения, то союз одобрили боги. Обычно они даже оставляют свои подписи на узоре…
Я вскинулась, припомнив свой рисунок.
— И какие именно боги организуют первое обручение?
— Обычно Старшие боги, но бывают случаи, когда и младшие соединяют судьбы жителей Омура.
— Даже Шалуна и Фрест?
— Вероятно. Боги влияют на наши судьбы, поэтому Шалуна и ее брат могли договориться между собой и обручить своих подопечных.
