ВОЗМОЖНЫЕ РЕШЕНИЯ
1. Попросить разрешения выйти и «выпустить пар».
2. Ударить обидчика.
3. Уйти.
4. Поставить синяк.
5. Сильно сжать руку во время рукопожатия.
6. Сломать карандаш.
7. Пожаловаться матери.
8. Разобраться с обидчиком в спортивном зале, когда там никого не будет.
9. Пожаловаться учителю.
10. Пересесть на другое место.
11. Сказать обидчику, чтобы оставил тебя в покое.
12. Отправить его к директору.
13. Заставить драчуна написать что-нибудь сто раз.
14. Заставить драчуна вылизать пол в классе.
15. Пусть все по разу ударят зачинщика драки.
16. Вручать знаки отличия тем, кто соблюдает правила.
17. Написать драчуну что-нибудь обидное.
18. Сказать ему что-нибудь хорошее, чтобы ему расхотелось драться.
Когда мы составили этот список, я прокомментировала некоторые его пункты. Я сказала, что не позволю им давать сдачи, потому что не хочу, чтобы они травмировали друг друга, а лизать пол слишком негигиенично. Список вызвал у учеников живейший интерес. Каждому нравилось свое решение. Мы все обсудили, выслушали новые предложения, а потом решили, чтобы каждый ученик выписал в свою тетрадь те решения, которые кажутся ему наиболее разумными.
В конце урока мы написали на доске свод правил, которым решили следовать.
1. Никаких оскорблений.
2. Никаких ругательств.
3. Не разговаривать на уроке с теми, кто к тебе не обращается.
4. Никаких ударов и толчков.
5. Следовать собственным решениям!!!
Вот к каким результатам привела наша дискуссия:
• Луис, который вечно встревал в драки, несколько раз за неделю выходил из класса. Он стоял в дверях, чтобы ничего не пропустить. Через некоторое время он возвращался и садился на свое место, включаясь в работу класса.
• Каждые несколько минут кто-то из учеников вставал, говорил: «Карлос, поменяйся со мной!» и менялся с ним местами. (Карлос не имел ничего против.)
• Когда кто-то из учеников кого-нибудь оскорблял, все кричали: «Правило номер один!» или «Правило номер два!» Ученики требовали: «Заставьте его прочитать правило!» Тогда провинившийся действительно читал правило вслух.
• Ученики решили, что не должны оскорблять даже мусорную корзину! (Как-то Даррен споткнулся о корзину и выругался: «Мать твою!» Луис подумал, что это относится к нему и начал драку. Поэтому ученики включили дополнительное правило, которое запрещало сквернословить даже по отношению к неодушевленным предметам).
Хотелось бы мне сказать, что использование этого приема стало для меня самым естественным делом. Но это не так. Пришлось много думать, прикладывать усилия. Я потратила на это гораздо больше времени, чем мне хотелось бы. Было гораздо проще записать своих учеников в «неисправимые» или «безнадежные». Но я отнеслась к ним как к ответственным людям, способным решить возникшие проблемы. И они такими стали!
Глава 5
Похвала, которая не унижает; критика, которая не ранит
– Садитесь, пожалуйста! Нам нужно многое обсудить.
Я нервно устроилась на стуле возле стола директора.
– Мисс Ландер, вы знаете, что первые три года работы – испытательный срок.
Мое сердце забилось сильнее. «Испытательный срок» – ну прямо как у преступников!
– Каждый год в течение этих трех лет вы будете получать не менее трех оценок. Закончился первый год вашей работы. Я хочу сказать, что вы обладаете огромным потенциалом… но должны постараться, чтобы заслужить повышение. Пора учиться на собственных ошибках. Давайте проанализируем урок, который вы дали в понедельник, чтобы выявить ваши ошибки.
Потянувшись к полке, директор достал большой конверт, на котором красовалась четкая надпись: «Испытательный срок». Директор откинулся на спинку кресла, поправил очки на носу и стал рассматривать заметки, сделанные во время урока.
– Так, давайте посмотрим… Я считаю, что главная цель урока – научить детей писать письма. Я прав?
– Да, мистер Стил! (А что еще я могла сказать?)
– Вы сообщили ученикам, что у вас есть список адресов знаменитостей и что они могут написать письмо любому из них по собственному выбору. Это была ваша первая ошибка. Как только вы сказали детям о возможности написать знаменитому человеку, они перестали слушать вас и начали болтать друг с другом. Вы потеряли их. Вместо того чтобы сосредоточиться на правилах письма, они стали обсуждать, кому бы написать письмо. В будущем я предлагаю вам придерживаться программы. Если вы будете следовать правилам, ваши ученики будут лучше подготовлены к написанию весенней контрольной работы. Работая в нашей школе, вы должны научить детей писать письма, как это требуется по программе.
Я попыталась оправдаться:
– Я думала, что если детям будет интереснее писать письма…
– Мы с вами переходим ко второму моменту. Детский энтузиазм проявлялся неподобающим способом. За время получасового урока я заметил три записки, дети шумели, двигали стулья и столы, а один ученик даже поднялся со своего места, чтобы поговорить с одноклассником. Вы заметили, что происходило на задних партах?
– Да, но… Но дети просто были возбуждены, мистер Стил.
Директор наклонился ко мне:
– Мисс Ландер, у нас есть определенные стандарты поведения в классе. Вы даже не понимаете, как быстро нарастают проблемы. Ученики в таком возрасте легко возбудимы. Если не держать их в ежовых рукавицах, ситуация выйдет из-под контроля. Даже если признать, что идея писем к знаменитостям неплоха… Я предлагаю вам сосредоточиться на теме урока, то есть на правильном способе написания писем, и не уделять времени обсуждению тех известных людей, которыми восхищаются ваши ученики.
По громкой связи раздался голос секретаря:
– Мистер Стил, на первой линии заведующий учебной частью. Вы возьмете трубку или ему перезвонить позже?
Мистер Стил посмотрел на часы.
– Я отвечу, – сказал он и перелистал свои заметки. – Что ж… У меня есть еще несколько вопросов, но вам уже есть над чем подумать. Предлагаю вам сходить на урок миссис Хардинг. Она – прекрасный учитель. В ее классе слышно, как муха пролетит. Давайте встретимся еще раз завтра, чтобы обсудить все, что у нас осталось.
Я вошла в свой пустой класс и закрыла за собой дверь. На столе громоздились тетради и бумаги. Я чуть не плакала. Неужели ему ничего не понравилось? Да, дети шумели, но мне больше нравится, когда они ведут себя естественно, чем когда замирают, словно впав в кому. Я хотела, чтобы им было интересно писать письмо, чтобы они выбрали знаменитого человека, музыканта или сенатора. Разве то, о чем они писали, менее важно, чем то, как они это делали? Я снова посмотрела на груду писем, лежавших на столе в ожидании моей оценки. Мне не хотелось проверять работы. Не хотелось учить. Не хотелось снова переступать порог класса.
Кто-то постучал в дверь. Мария принесла папку с детскими рисунками.
– Прости, что я тебя беспокою, – жизнерадостно сказала она, – ты не дашь мне степлер?
– Конечно.
– С тобой все в порядке? – спросила Мария, глядя на меня.
– Просто тяжелый день, – ответила я. – Не знаю… Начинаю думать, не стоит ли мне заняться бизнесом вместо преподавания…
– Как ты можешь это говорить? Ты – прекрасный учитель! Лучший! Я считаю тебя замечательным педагогом!
Я посмотрела на улыбающуюся Марию, но не смогла улыбнуться ей в ответ. Я лишь пробормотала: «Спасибо» и протянула ей степлер.
Как только Мария ушла, пришла Джейн.
– Похоже, у тебя выдался нелегкий день, – заметила она.
Я велела себе держаться «профессионально» и не обременять Джейн своими проблемами. Но стоило мне взглянуть на нее, и я выложила ей всю историю.
Джейн выслушала и покачала головой.
– Ты представляешь, – сообщила я, еле сдерживая слезы, – он сказал, что я слишком возбуждаюсь, что я не могу контролировать учеников и что мне нужно сходить на урок миссис Хардинг, чтобы посмотреть на хорошего учителя.
– Миссис Хардинг? – недоверчиво переспросила Джейн.
– Он сказал, что в ее классе слышно, как муха пролетит…
– Потому что все дети спят!
– Джейн, – разозлилась я. – Не шути! Он довел меня до слез!
– Я знаю… знаю… Меня просто злит то, что ты испытала на себе извращенную идею Стила о «конструктивной критике».
– Здесь только что была Мария, – хлюпнула я носом. – Она такая милая. Она пыталась меня утешить. Сказала, что я – хороший учитель.
– Но ты ей не поверила…
– Я хотела. Но, когда она говорила это, я думала лишь о тех моментах, когда не была хорошим учителем.
– Так и должно быть, – вздохнула Джейн. – Критика может убить человека. А когда слышишь, что ты «чудесная, замечательная, превосходная», сразу же думаешь, что это слишком много.
– Знаю. Я хотела сказать Марии, что она ошибается насчет меня.
