— Валер, ты не был тупым ДО… — многозначительно посмотрел на него Соколов. — Ты был подростком с нормальным кругозором для своего возраста. А теперь ты умственно вырос… ещё пройдёшь курс физической подготовки и накинешь себе пару биологических лет, за счёт развития организма. Но общий ментально-физиологический паритет, конечно, будет нарушен — тебе сейчас около двадцати-двадцати двух по умственному развитию, а уж по знаниям… — Артём покачал головой.
— Знаешь, а я даже рад.
— Рад? — усмехнулся тот. — Это в тебе сейчас пышет эйфория. Вон, твои подчинённые женского пола сидят в углу и что-то тихо обсуждают. Наверное, полученные знания по физиологии человека бередят душу.
— Тёма! — сердито одёрнула его супруга.
— Да ладно, Галочка, этот естественный процесс уже не остановить.
— Нет, Артём… просто я три года назад лишился матери, потом появилась мачеха, которую врагу не пожелаешь… Сейчас мы с отцом опять остались одни, так что полученные знания мне очень пригодятся. Спасибо вам.
— Тогда я тебя понимаю, — сочувственным тоном ответил Соколов. — Но твой случай, возможно, исключение из правил.
— Время покажет, — усмехнулся тот. — Слушай, если уж я здесь, мне можно навестить отца?
— А почему нет? Сходи, конечно.
Палата, где лежал его отец, была смежной, но значительно уступала по размерам. Валера остановился перед дверью, прислушался и, услышав разговор отца с кем-то из женщин, осторожно постучал. Выждав десяток секунд, он решительно открыл дверь и вошёл в палату. На кровати отца лежало с дюжину различных документов, разложенных по какому-то принципу. Сам он вёл непринуждённую беседу с миловидной женщиной — жгучей брюнеткой, которая резко повернулась к парню и сразу приветливо улыбнулась.
— Здравствуйте. Привет, пап. Как сам?
— Василиса Андреевна, это мой сын — Валерий. Сынок, познакомься — главный технолог нашего химзавода. Товарищ Морозова.
— А-а-а, так это вы нарушили череду мздоимства?
— Не поняла? — опешила женщина.
— Последнее время у моего отца лишь что-то просили… на работе, дома… но только вы нарушили это попрошайничество, вовремя приготовив и передав ему лекарство.
— Вон ты о чём… — снова улыбнулась она.
— Пап, если я мешаю, могу выйти… мне главное было узнать, что с тобой всё в порядке.
— Нет, ты что, сынок… Слушай, я тебя совсем не узнаю… — мужчина внимательно оглядел его форму. — Я не понял… ты что, сержантом стал?
— Пап, я теперь командир звена. Пока курсант — ношу сержантские лычки. Закончу курс обучения, и сразу после совершеннолетия присвоят офицерское звание.
— Ого… да ты хоть и небольшой, но начальник теперь… — Геннадий Николаевич очень хотел встать, но понимал, что это пока невыполнимо. — Хотел бы встать, но, увы, не могу.
— Обнять и поздравить? — усмехнулся сын.
— Слушай, да что с тобой произошло? Я с тобой, как со взрослым сейчас говорю.
— При ней можно? — парень кивнул на гостью.
— Молодой человек, у меня уровень секретности даже больше, чем у вас, — ухмыльнулась Морозова.
— У меня три нуля, а у вас? — прищурился Валера.
— Однако… — Василиса Андреевна мотнула головой. — В каком подразделении служите, юноша?
— «Алые береты». Командир Пятого звена.
— Как же ты бросил своих подопечных? — нахмурился отец.
— Почему бросил? Они в соседнем помещении проходят переподготовку. Вот я и выкроил минуту, чтобы отца родного навестить.
— Кажется, я знаю, что это за переподготовка, — таинственно улыбнулся Морозова.
— Только если вы из «филинов», — нахмурился Филиппов-младший.
— Однако, молодой человек… однако… — она снова покачала головой, удивлённо смотря на парня. — До вас довели и эту информацию?
— По долгу службы мы обязаны всецело помогать этим людям. Это помимо поддержания общественного порядка.
— Какие филины? Вы о чём вообще сейчас? — теперь нахмурился Филлипов-старший.
— Пап, лучше не спрашивай — всё равно не скажу. Это государственная тайна.
— Василиса… э-э-э… Андреевна? — директор перевёл взгляд на главтеха.
— Ага, значит, уже Василиса? — ухмыльнулся сын. — Знаешь, пап, а она намного лучше твоей бывшей Киры.
— Валера! — окрик отца навредил ему самому. Он скривился от боли в шее.
— Вот видишь, пап… сам учишь меня не рубить сгоряча, а наступаешь на те же грабли. Ладно, вы тут воркуйте, а я пошёл. Служба зовёт, — с этими словами он выскочил за дверь.
— Вот же ж, сорви-голова… жаль, что головой покачать не могу…
— Геннадий… я примерно представляю, что за переподготовку проходит Валера…
— И что там такого экстраординарного?
— Понимаешь, я ведь тоже не могу об этом подробно рассказать…
— Ну ладно, нельзя, так нельзя. Слушай, а как он нас сразу раскусил, — улыбнулся он. — Хоть мы с тобой и перешли на ты всего-ничего, а вот поди же…
— Гена… обещай мне, что никому про это не скажешь…
— Клянусь!
— Понимаешь… я — одна из этих «филинов»…
— Ты серьёзно? А…
— Пока я тебе больше ничего не скажу… лучше подойдём к полковнику Остапову…
— Это за новой подпиской? Но зачем?
— Твои слова ко мне… час назад… ты не забыл?
— Василиса, ты мне жизнь спасла… я в тебя… в тебя сразу влюбился, как только увидел…
— А как же Кира? — усмехнулась она.
— Этот человек создавал видимость подруги жизни, но предал меня в самый трудный момент. А ты в это же время помогла, ничего не прося взамен…
— Гена, я уже слышала это… как раз в то время, о котором говорила… так вот, если мы действительно решим быть вместе, у тебя в семье будет два хранителя гостайны высокого уровня. ДВА, Гена. Как думаешь, нам с Валерой будет комфортно общаться с тобой в семейном кругу?
— Охренеть… значит, и у тебя третий уровень?
— И у меня, Гена… — она нарочито вздохнула.
В то же самое время. г. Рябиновск. Кабинет руководителя НПО «Гефест»
Анжела только-только приготовила кибершлем и ноутбук к работе. Настя, сидевшая до этого за столом тихо и незаметно, встрепенулась и на зов «тётки» подошла к ней, с опаской поглядывая на всё оборудование.
Вообще, за эти сутки, что девочка довольно тесно контактировала с нечаянной тётушкой, заставили её пересмотреть своё отношение ко взрослым. Раньше она украдкой брала мамины чертежи, потом, осмелев, начала потихоньку задавать вопросы о том или ином узле, показывая матери свою заинтересованность в машинах. Так постепенно это переросло в желание заниматься полюбившимся делом целенаправленно. Зинаида Михайловна даже пару раз брала дочь на работу, в своё КБ, а потом провела экскурсию по сборочному цеху. Конечно, отец устроил выволочку матери, «чтобы та не забивала голову дочери всякой, не свойственной девушкам, ерундой». Так же скептически отнёсся к этому увлечению и старший брат. Будучи погодками, Витя и Настя соперничали между собой за авторитет у родителей. Как более старший, Виктор всегда стремился поддерживать отца, раз за разом набирая у того очки. Но в отношении дочери мама неожиданно стала в позу, мотивируя тем, что в семье Рокотовых мужчины будут идти по стопам свёкра, а женщины пойдут в неё — в Зинаиду, принося пользу не на кухне, как свекровь, а в достойной профессии. Это препирательство то затухало, то вновь вспыхивало с завидной периодичностью. Масла в огонь подлила поездка в Рябиновск. Перед самым отъездом в Москву, Зинаида больше ничего не хотела слушать, со спокойным сердцем оставляя дочь на попечение Рокотовых-старших и Анжелы. Последняя, в первые моменты знакомства вызвавшая неприязнь Зинаиды, теперь заняла одно из первых мест в её копилке авторитетов для себя. Заодно мама предметно побеседовала с дочерью, почему ей нельзя возвращаться. Настя была неглупой девочкой и адекватно среагировала на такую устрашающую новость. А тётя Анжела… тётя Анжела стала для неё старшей подругой. Вечное противостояние «Отцы и дети» превратило двадцатишестилетнюю родственницу в человека, которому можно доверить самые сокровенные девичьи тайны.
