(MERS), не дают покоя человечеству. В течение многих лет существовали опасения, что следующая большая пандемия, скорее всего, будет вызвана этим семейством вирусов. Понятно, что ученые хотели определить наиболее вероятную следующую пандемию до ее наступления, чтобы в кратчайшие сроки создать вакцину (тем самым снизив уровень смертности). Однако критики этого процесса уже давно утверждают, что его риски намного превосходят возможные преимущества.
Например, в 2012 году Национальный научный консультативный совет по биобезопасности (ННКСБ) рекомендовал правительству США «добровольно приостановить на шестьдесят дней любые исследования с участием высокопатогенных вирусов птичьего гриппа H5N1, ведущие к созданию вирусов, более трансмиссивных для животных». Временный мораторий был введен после того, как ННКСБ рассмотрел две рукописи, написанные учеными, проводившими в своих лабораториях рискованные эксперименты по усилению функции вируса H5N1. В этих рукописях содержалась «молекулярная информация о мутациях, которые позволили вирусу H5N1 стать трансмиссивным у млекопитающих». Что-то в экспериментах по усилению функции вируса H5N1 в этих рукописях настолько напугало членов NSABB, что они не только попросили приостановить все исследования по усилению функции по всей стране, но и отредактировали информацию, содержащуюся в этих рукописях.
После того как в 2012 году истек шестидесятидневный запрет на испытания по усилению функций, администрация Обамы вмешалась и "предложила бессрочно продолжить мораторий на исследования по усилению функций вирусов H5N1, которые могут повлиять на вирулентность и трансмиссивность млекопитающих" до тех пор, пока научное сообщество и правительство не придут к согласию относительно того, что представляет собой приемлемый и неприемлемый риск. Кое-что они все-таки согласовали: спорные испытания Ральфа Барика по усилению функции коронавируса SHC014, обнаруженного у подковоносых летучих мышей, должны продолжаться. Несмотря на мораторий, наложенный правительством США, работа Барика над геном коронавируса SHC014 началась до того, как этот мораторий был введен администрацией Обамы. Исследование Барика, по сути, получило статус приоритетного, так что деньги, потраченные на рискованное исследование, не пропали даром.
Кроме того, NIH изменил определение "усиления функции", чтобы исследование Барика было исключено без предубеждения со стороны регулирующих органов. Как вы видели на протяжении всей этой работы, как китайские, так и американские ученые не стесняются играть быстро и свободно с правилами, призванными защитить уязвимые группы населения от разрушительного воздействия неудачных научных экспериментов, и с ключевыми определениями научной деятельности. Откровенно говоря, в открытии новых вакцин было задействовано слишком много денег, чтобы научное сообщество закрыло лавочку.
Доктор Фрэнсис Коллинз, отвечая на вопрос о том, почему NIH в 2013 году ввел мораторий на тесты по усилению функции, сказал следующее: "Эти исследования, однако, также влекут за собой риски биобезопасности и биозащиты, которые необходимо лучше понять". Он сказал это, когда NIH разрешил исследования Барика. Затем NIH Коллинза изменил определение термина "тест на усиление функции", чтобы обеспечить проведение исследования SHC014, несмотря на мораторий, наложенный правительством бывшего президента Обамы.
Даже после того, как эксперименты с SHC014 в Соединенных Штатах закончились, Альянс EcoHealth Питера Дасзака вмешался, чтобы продолжить исследования в Уханьском институте вирусологии под руководством доктора Ши Чжэнли. У доктора Ши были подковоносы, а Барик и Дасзак придумали, как собрать у них SHC014. Вместе, при финансировании Фаучи и Коллинза, они провели эксперименты с SHC014, чтобы сделать его передаваемым человеку.
Интересно, что в статье, где Питер Дасзак и Ши Чжэнли подробно описывают результаты тестов, проведенных в 2018 году в WIV, признается, что NIAID "совместно финансировал" их исследования вместе с Национальным фондом естественных наук Китая. Также исследователей поддержал грант проекта PREDICT от программы "Возникающие угрозы пандемии" Агентства США по международному развитию (USAID). О чем думали эти правительственные организации США, финансируя биотехнологические эксперименты в китайской лаборатории, которая подозревается в проведении экспериментов по созданию биооружия "двойного назначения"? И что, кстати, выиграло научное сообщество от этих очень опасных экспериментов? По словам Ши Чжэнли, Питера Дасзака и др., их эксперименты по усилению функций позволили сделать вывод, что «Наше наблюдение [за потенциально опасными заболеваниями в животном мире] не является исчерпывающим.... необходимо более широкое наблюдение в этой области». Этот вывод вряд ли стоит головной боли.
К сведению, Питер Дашзак защищал исследование Барика по усилению функции в Университете Северной Каролины в 2015 году, в то время как его организация, EcoHealth Alliance, получала финансирование от NIH на сбор образцов у животных для дальнейших испытаний по усилению функции. Как подробно описал Савио Родригес в своем эксклюзивном репортаже в индийской газете Sunday Guardian, доктор Ши, Питер Дашзак и Ральф Барик в начале вспышки нового коронавируса в Ухане обменялись множеством электронных писем, в которых ученые беспокоились о назначении вируса.
В частности, доктор Ши беспокоился, что вирусологи, называя болезнь "Уханьской пневмонией" (или каким-то другим вариантом) в качестве сокращенного обозначения, "заклеймят" регион, откуда она исходила. Кроме того, высказывались опасения, что название "Уханьская пневмония" побудит критиков обвинить во вспышке болезни Китай. Двое американских ученых от всей души согласились с доктором Ши и постарались через свои контакты с NIH и международным научным сообществом добиться того, чтобы никакое официальное название COVID-19 не давало никакого доверия к региональному происхождению болезни. Очевидно, что если обвинить Ухань, то в какой-то момент, возможно, обвинят и Барика с Дашаком - как и все предприятие по проведению рискованных биотехнологических экспериментов в Китае.
Однако, как публично отмечали другие, отказ от упоминания в публичных обсуждениях болезни по ее региональному происхождению стал отходом от прежней практики. Вот лишь один пример: мало кто может рассказать об A(H1N1) и его историческом значении. Но почти все слышали об этом заболевании под его популярным названием «испанский грипп».
Обмен электронными письмами, который Родригес раскрыл в своем репортаже, ясно указывает на согласованные усилия Ши, Барика и Дашака добиться изменения названия болезни, чтобы не побудить обычных людей связать Ухань и новый коронавирус. Это было частью более масштабной кампании по самозащите в сфере связей с общественностью, которую вели трое ученых. Все это было направлено на управление восприятием и формирование общественного мнения, чтобы отвлечь внимание мировой общественности от их рискованных научных махинаций в Ухане, финансируемых NIH и поддерживаемых Коммунистической партией Китая. Почему этих ученых должно было волновать, если бы это называлось "Уханьской пневмонией"?
Согласно электронной переписке Ши Чжэнли с Бариком и Дашаком, ее собственная команда в Китае стала называть это заболевание "Уханьской пневмонией", потому что это легче запомнить, чем закодированную строку букв и цифр. Названия и ярлыки полезны, потому что они призваны прорезать и прояснить что-то сложное. Однако, когда человек намеренно избегает этих условностей, когда он вместо этого вынужден использовать сложное название, которое создает неопределенность и
