— И что мне мешает получить тебя и казнить обвиняемых?
— Артефакт портала, зажатый у меня в руке. Если ты не отменишь казнь, я его активирую. И ты будешь еще долго меня ловить.
— Вот как? И я должен буду поверить тебе на слово?
— Да. Тем более, что ты прекрасно знаешь, что моему слову можно верить.
— Там на эшафоте есть кто-то, кто тебе дорог?
— Нет. Я случайно оказалась здесь. Я никого из них не знаю. — У меня получилось сказать это очень уверенно. Но я понимала, что этого мало. Мой взгляд стал мягче, я скользнула им по детям и женщинам, переместился на парнишку на эшафоте. Всё это я проделала быстро. Но была уверена, что от его взгляда ничего не укрылось. И оказалась права.
— Ах, Ана, Ана. Ты по-прежнему сентиментальна и отзывчива. Мне казалось, что ты переросла эти чувства. Где, кстати, твой мальчик?
— Петер умер. — И вот не соврала же. Мой муж был действительно мертв.
— Жаль, очень жаль. Я ведь ехал тогда к тебе в ту крепость, из которой ты сбежала. Надеялся поговорить. И я собирался спасти твоего сына. Все-таки потомок благородной фамилии. Зачем ты убежала как раз перед моим приездом, Ана?
— Потому что не поверила, что твой визит принесет мне хоть что-то, кроме очередной порции боли и разочарования.
— Девочка моя. Ну что ты говоришь такое. Ты ведь моя единственная оставшаяся в живых родственница. Я, правда, собирался тебя спасти. Тебя и твоего сына. И кстати. Я восхищен твоим способом побега. Ты принесла в жертву трех темных магов, захваченных накануне в плен? Что за кровавый ритуал ты применила для открытия портала?
— Прочла в одной книге. — О чем это он интересно? Хотя, наверное, чтобы прикрыть исчезновение пленников все свалили на меня.
— Да. Это у нас семейное. Я, знаешь, сейчас тоже разрабатываю один рискованный в высшей степени ритуал… Хм… Ана, пойдем со мной. Я обещаю позаботиться о тебе.
— Так, как позаботился в прошлый раз? Это когда я молила тебя пощадить моего мужа? Или когда я на коленях умоляла тебя не надевать оковы святого Витта, потому что это может убить моего еще не рожденного ребенка? Или это когда я рожала его в темнице на соломе и просила тебя позвать хотя бы низшего жреца, но ты велел ограничиться тюремщиком?
— Я признаю, что иногда перегибал палку, но уверяю тебя, на этот раз все будет по-другому. Я разыскивал тебя. Вместе мы многое сможем. А что касается твоих утрат, то это пустяки. Я выдам тебя замуж, родишь другого сына. Не думаю, что это проблема. Идем со мной.
— Непременно так и сделаю. Как только ты отменишь казнь.
— Дались тебе эти людишки. Ну, хорошо, Ана. Фиц, распорядись, чтобы всех отпустили. Моя племянница решила проявить милосердие к этим людям.
Наш диалог проходил в полной тишине и слова звонко разносились по всей площади. Даже дети перестали плакать, осознав серьезность происходящего. Я перевела взгляд на эшафот, и молча наблюдала, как с приговоренных людей снимают магические кандалы, и веревки с шей. Когда с этим было покончено, стражники стали тычками спихивать людей с эшафота. Покрикивая и советуя поторапливаться, стражники очистили эшафот. Нат и Ив спрыгнув, подошли к Марку. Но уходить не спешили. Остальные подошли к своим родственникам, и те обнимали и целовали их, не веря в происходящее. Я усилила голос магией и сказала глядя в ледяные глаза Ульриха.
— Все немедленно уходите с площади. Это ваш единственный шанс, другого может не быть.
Нас с Ульрихом окружало плотное кольцо охраны. Пытаться что-то сейчас предпринять было равносильно самоубийству. И мужчины, коротко посовещавшись, ушли в тень домов. Моему совету последовали и остальные, площадь почти мгновенно опустела, а я перевела дыхание.
— Разожми руки и отдай мне артефакт. Кстати, откуда он у тебя? Это же редчайшая вещь. У меня вот давненько его не было. Перевелись в светлой империи хорошие артефакторы.
— Да что ты? — мой голос сочился ехидцей. Вот сама право от себя не ожидала. Он всегда поднимал все темное, что было во мне на поверхность. При нем мне хотелось бить, крушить, ломать и плеваться ядом Северной склопендруси, самой ядовитой ящерицы всех империй.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да-да. Ты не поверишь, но все стоящие мастера почему-то уезжают в спорные земли. Безусловно, исключительно в поисках выгоды. Пошлины там, по-моему, ниже. Я не вижу другой причины, — он как всегда слышал только себя, и даже не понял моей иронии.
— Разумеется дело только в пошлинах. Исключительно. А все остальное, что творится в империи совершенно ни при чем, — продолжала я.
— Нда. Так вот. Очень сложная это штука, артефакт портала. И зарядки энергии требует не маленькой. Так откуда он у тебя? И кто мастер?
— Ты же не думаешь, что я отвечу?
— Значит, ты соврала мне? И его у тебя нет?
— Соврать? Тебе? Да как я могла? — я разжала руку и протянула ему камешек перехода. Он был не сильный. Я бы переместилась от силы на соседнюю улицу, но он-то об этом не знал. При желании его охрана меня все же могла поймать. Но видно он и в самом деле решил не рисковать. А те «людишки», как он сказал, для него значения не имели.
— Садись в карету, Ана. Нам предстоит долгий разговор. Не будем терять времени.
Добрались до крепости Ульриха быстро. По-другому его дом назвать нельзя. Я и оглянуться не успела, как оказалась сидящей в мягком кресле у камина с бокалом вина в руке. Просто аттракцион неслыханной щедрости. Как-то раньше дядюшкина забота дальше личной камеры не распространялась. И Ульрих приступил к допросу. На некоторые вопросы я даже ответила. Но в основном молчала, пила вино и приподнимала брови. Мол, ты серьезно рассчитываешь, что я тебе это расскажу? Наконец, Ульрих, поняв, что многого от меня не добьется, заявил.
— Не хочешь, можешь не рассказывать. Но давай я попробую угадать. Скорее всего, после твоего кровавого побега тебя приютил кто-то из друзей. И именно их ты боишься сейчас подвести под удар. Такая преданность глупа, но от тебя другого ожидать и не приходится.
— Спасибо тебе за прекрасные оценки моих умственных способностей. Мои преподаватели в Светлой Академии съели свои мантии, переживая, что выдали мне диплом с отличием.
— Не за что, моя дорогая. Скорее всего, после того, как умер твой сын, ты решила отомстить?
— Отомстить?
— Да. Это логично. Что ж, я готов тебе в этом помочь. Я выдам тебе папку с делом твоего мужа, и ты прочтешь имена всех, кто строчил на него доносы, пытал, а потом судил его. И, разумеется, я готов отдать тебе настоятеля монастыря святого Минхерта, где на тебя надевали оковы святого Витта.
— Но ведь эти люди всего лишь выполняли приказ. Разве нет? Твой приказ.
— Дорогая, ты заблуждаешься. Я не имею к этому отношения. Это все происходило по личному распоряжению Светлейшего императора. Но ведь ему то ты не собираешься мстить?
— Нет. Не собираюсь. — Вообще-то я вообще не собиралась никому мстить. Просто потому, что не видела в этом смысла. И не хотела посвятить этому свою жизнь. Мне нужно вырастить Петера. Наладить свою жизнь и помочь защитить простых людей с помощью купола, который мы откроем. А месть, свержение императоров, заговоры и революции меня мало интересовали. Но рассказывать об этом Ульриху не стоило. Наоборот ему стоило подыграть. А потом сбежать по возможности.
— Я готов отдать тебе на растерзание всех врагов. Ты можешь даже провести с ними тот ритуал, который провернула с теми тремя темными, чтобы открыть портал. Я даже могу поучаствовать. Хотя я и удивлён твоей кровожадности. Но я списываю все это на твое временное помешательство, в связи с гибелью сына.
— Ты удивительно проницателен.
— Разумеется, дорогая, я об этом знаю, но твой комплимент приятен. Хотя это правильней назвать констатацией факта.
— И что же ты хочешь от меня за небывалую щедрость?
— О, сущие пустяки, милая. Тебе это только пойдет на пользу. Ты выйдешь замуж за моего близкого друга. Графа Силуса Мерло. Ну, ты с ним знакома. Силуса еще называют Силус Железные Бок. Уверен, ты с ним поладишь. Ему, так же как и тебе, не терпится родить как можно больше детишек. Так что в ближайшие лет десять ты, я надеюсь, будешь все время занята вынашиванием потомства и расширением моих родственных связей.
