Тодд очень удивился.
– Надо же, как резко изменилось твое мнение об этой девице!
– Ты прав. Видишь ли, она наконец поняла, что обманом друзей не заведешь. Сегодня она была совсем другой, более открытой и искренней, чем раньше. Вчера она почти умоляла меня не читать пьесу, а сегодня вдруг передумала. Удивительно!
– Значит, ты все еще хочешь выручить ее?
– Вроде того, – улыбнулась Элизабет. – К тому же моя сестренка будет вне себя.
– Все ясно, – расхохотался Тодд. – Начинаем операцию «Спасение».
Лиз кивнула:
– Я знала, что могу на тебя рассчитывать.
– Не спеши меня благодарить. Чтобы осуществить наш план, может понадобиться несколько дней. Дождемся субботы.
Кэролайн, держа в руках поднос, подошла к столику, за которым сидели Билл Чейз и Диди Гордон.
– Здесь занято, – ледяным тоном произнесла Диди.
– Я не собиралась садиться, – ответила Кэролайн. – Я всего на пару слов. Хочу извиниться перед тобой, Билл. Это я пустила слух, что ты жульничаешь с пьесой.
Диди с размаху шлепнула бутерброд на тарелку.
– И у тебя хватает наглости в этом признаться?
– Я знаю, с моей стороны это было подло. Я много разного натворила в последнее время, о чем теперь сожалею. Надеюсь, вы не принимаете это слишком близко к сердцу.
– Между прочим, Билл больше не участвует в конкурсе, – сообщила Диди.
– Боже мой! – вскричала Кэролайн. – Билл, если я могу хоть как-то помочь…
– Не волнуйся, Кэролайн, – улыбнулся парень. – Диди просто хочет тебя помучить. Ты совершенно ни при чем. Мистер Яворски действительно давал мне книги по актерскому мастерству, но не для того, о чем ты подумала. Они были нужны мне, потому что вчера я встречался с продюсером из Лос-Анджелеса. Я ему понравился, и на следующей неделе меня приглашают на пробы.
– Вот здорово! – закричала Кэролайн. – Ой, прости, пожалуйста. Я никому не скажу, честное слово.
– Да ладно, говори кому пожелаешь. Если я пройду конкурс, то могу получить приглашение в телесериал.
– Я так рада за тебя!
– Только не говори всем, что я стал звездой. Еще предстоит много работать, и нет никаких гарантий, что из меня что-нибудь получится.
– Я навсегда покончила со сплетнями, – заявила девушка. – Теперь-то я понимаю, что причиняла одни неприятности себе и всем остальным.
Впервые в жизни Кэролайн гордилась собой. Конечно, за один день все не изменится, но начало положено!
13
– Я думала, вы уже спите, – сказала миссис Уэйкфилд, заходя в гостиную и снимая пальто.
– Ну как, понравилось в «Тиберино»? Сэл еще там работает? Лазанию ели?
– Все было просто бесподобно, – ответил мистер Уэйкфилд. – Что за кошмар вы смотрите? – поморщился он, взглянув на экран телевизора.
– Повторяют «Улицы Сан-Франциско», – серьезно объяснила Элизабет. – Сегодняшняя серия – сплошной мордобой.
Элис Уэйкфилд весело рассмеялась:
– Все, хватит, Нед! Пора им все рассказать, они достаточно помучились.
– Давай, – согласился тот.
Она села напротив дочерей.
– Мы никуда не уезжаем – по крайней мере в ближайшее время. Я решила отказаться от этой работы.
– Мама! Не надо ради нас идти на такие жертвы! – воскликнула Элизабет.
– Замолчи, тупица, – зашипела Джессика. – Мы остаемся! Отлично!
– Но в будущем я все равно смогу перейти в фирму «Хэрли». Как следует поразмыслив, я поняла: придется слишком от многого отказаться, если мы переедем прямо сейчас. Вы только-только перешли в старшие классы, и было бы жестоко срывать вас с места. На прошлой неделе я объяснила это мистеру Пейну, и он согласился придержать мое место до тех пор, пока мы не будем готовы переехать.
– На прошлой неделе? – хором воскликнули сестры.
– И вы молчали? – возмутилась Джессика.
Мистер Уэйкфилд довольно улыбнулся:
– Это была моя идея. Вы отвратительно повели себя с мамой, и я решил вас наказать.
– Нас так позабавила ваша рекламная кампания, что мы решили ее не останавливать, – добавила мама.
– Вы нас обманывали! Когда я вытащила тебя в каньон, папа, ты уже знал, что мы остаемся? – спросила Джессика.
– Знал, но это не было ложью. Просто я утаил от тебя часть правды. Скажу прямо: мне понравилось получать от вас столько внимания.
– И мне тоже, – согласилась миссис Уэйкфилд. – С вашей помощью мы вновь открыли многие давно забытые места. Я даже узнала кое-что новое благодаря вашим брошюрам. А в «Тиберино» было просто чудесно. Но надо и меру знать. Мы и так совсем вас измучили.
– Слава богу, – облегченно вздохнула Элизабет, – теперь я перестану дергаться и смогу подумать о конкурсе. – Она не могла больше сдерживаться и помчалась наверх, чтобы позвонить Тодду и сообщить ему потрясающую новость: Уэйкфилды остаются в Ласковой Долине.
Элизабет стояла посреди ярко освещенного зала и читала пьесу. На последних строчках ее сердце заколотилось как сумасшедшее, она захлопнула тетрадь, и в ту же минуту зал взорвался аплодисментами. Она была сама не своя от счастья. Значит, ей удалось растрогать слушателей, передать им то ощущение светлой грусти, которое сквозило в строках писем Браунинга. Но что скажут судьи?
– Это было потрясающе! – воскликнул Тодд, когда она вернулась на место, и пожал ей руку.
Элизабет покачала головой:
– У меня серьезные соперники.
Билл Чейз выбыл из программы, но остались еще несколько участников, и пьеса каждого из них казалась Элизабет достойной высшей награды. Когда председатель жюри, мистер Яворски, назвал ее имя, она не могла поверить своим ушам.
– Победитель конкурса – Элизабет Уэйкфилд! – объявил он. – Пьеса под названием «История одной любви»! Элизабет, подойдите, пожалуйста, к жюри.
Она шла получать приз как во сне. Все аплодировали ей.
– Я так счастлива, – прошептала девушка Тодду, когда они выходили из зала. – Я хорошо читала?
– Бесподобно, – заверил ее друг.
– Лиз? – раздался чей-то неуверенный голос. К ним подошла Кэролайн Пирс и обняла Элизабет. – Поздравляю! Я горжусь тобой.
– Спасибо, Кэролайн, – ответила Элизабет.
Тодд немного отстал, увидев своего приятеля, и девушки остались наедине.
– Пьеса получилась – лучше некуда, – сообщила Кэролайн. – Герои, как живые. Сначала я думала, что мне будет тяжело слушать эти письма, но я ошиблась. Оказывается, можно создать необычайно правдоподобный образ – в художественном произведении, я имею в виду.
Элизабет сочувственно улыбнулась:
– Ты уже рассказала кому-нибудь об Адаме?
– Нет еще, – потупилась Кэролайн. – Но я обязательно скажу, вот увидишь.
Элизабет вздохнула:
