развернулась и бросилась бежать.
– Кажется, ты что-то не то ей сказала.
– Какая разница, что я сказала? Пусть бежит. Всё, что она может, это бежать. И не будет ей пристанища нигде и никогда.
– Неправильно это. Ты не дала ей возможности всё объяснить.
– Пошли, нам надо идти дальше.
– Не пойду. Чтобы я пошёл дальше, нам надо заключить союз. Ты готова к союзу? – сказал я и подошёл вплотную к шаманке.
– Какой союз? Это я помогаю тебе выполнить твое предназначение.
– А я не хочу его выполнять. Но если мы заключим союз, то я подумаю. Для начала пять поцелуев шаманки.
Я попытался обнять Ведану, но она выскользнула из моих рук и отбежала в сторону.
– Как, ты не хочешь помочь своим сёстрам? – сказал я и пошел к шаманке.
Не знаю, что творилось в её голове. Она не оттолкнула меня и не попыталась ударить.
– Обещай, что выполнишь пророчество, – выдохнула она.
– Конечно, обещаю. Доберусь до императора и убью его.
Ведана какое-то время смотрела в мои глаза, потом зажмурилась и вытянула вперёд губы. Я рассмеялся. Шаманка открыла глаза, покраснела с ног до головы и замерла, опустив взгляд к земле. Я достал из-за пояса её меч и протянул ей.
– Мне, конечно, интересно, насколько далеко ты готова зайти. Но я не собираюсь принуждать тебя ни словом, ни силой.
Она забрала меч, засунула в ножны, и пошла к лошади, смотря в землю.
– Выше голову, пророчество ждёт нас! – вскрикнул я.
Глава 39
Ненавижу ездить верхом. Шаманка смотрит на меня с жалостью и презрением. Иногда я иду пешком, ведя за собой лошадь. Ведана тихо бурчит и возмущается.
Уже третий день я усердно изучаю тарабарский язык. Он не такой сложный, нет ничего лишнего. Комбинируя последовательность простых слов, я уже могу сказать довольно длинную фразу. Шаманка поправляет меня, объясняет, почему говорится именно так.
– Еды нет, будем охотиться, – сказала Ведана на тарабарском.
– Да. Сделаем, как сказала ты, – ответил я на её языке, выговаривая каждую букву.
После охоты я убедился, что я и не стрелок. Шаманка сама настреляла добычи – зайца и каких-то птиц. Приготовила ужин, замариновала остаток, чтобы мясо не портилось. А я только набрал в бурдюки воды из родника. Вот и вся польза от меня.
– Как зовут эту девушку, дочь Германа? – вернулся я к разговору трёхдневной давности за ужином.
– Сиана, – неохотно буркнула Ведана.
Я понял, что эта тема ей неприятна.
– Послушай, Ведана. А ты правда не заметила меня тогда у реки?
– Не заметила, просто задумалась.
– А может, ещё попробуем? Может, в этом и есть призрак?
– Не получится. Я не вижу в тебе никакого дара. Или он очень слабый, или отсутствует.
– А мне показалось, что ты меня не заметила, потому что я хотел, чтобы ты не видела.
– Всё равно не получится. Я же знаю, что ты где-то рядом.
– Ну давай попробуем.
Вместо ответа шаманка подошла ко мне и положила ладони на мои виски.
– Целоваться будем? – спросил я, разглядывая её лицо.
Она оттолкнула меня ладонью в грудь.
– Чем больше я узнаю тебя, тем больше сомневаюсь в успехе нашего похода.
– Потому что такие, как ты, ведутся на таких, как я.
Шаманка усмехнулась и вернулась к костру и приёму пищи.
– Сегодня этого не произошло, всё, считай, жил зазря, – закончил я.
– Ешь давай – и спать. Завтра рано выдвигаемся.
Я послушно вцепился зубами в мясо.
Утром проснулся я от тычка в бок. Уже хотел спросить, зачем толкаться. Но ладонь Веданы зажала мне рот. Я нащупал лежащий рядом со мной меч и прислушался. Сначала не было лишних звуков, а потом со всех сторон раздался вой белолицых, и они выскочили на нашу поляну. Я вскочил на ноги и кинулся на ближайшего врага.
Как же выручил меня мой новый длинный меч! Я легко отводил в сторону атаки копьём, умудряясь зацепить противника кончиком лезвия. Белолицый взбесился от полученных ран и пошёл напролом. Я увёл в сторону нацеленное на меня копьё и ударил его рукояткой меча по голове. Он пошатался немного и рухнул на землю.
Гордо оборачиваюсь – и вижу, что Шаманка уже справилась с тремя и прямо на моих глазах проткнула четвёртого. Врагов больше не было.
– Мне какой-то крепыш попался. Твои поменьше будут, – сказал я, хотя все белолицые были одинаковые.
Ведана улыбнулась мне, и в этот момент я увидел человека позади неё. Я хотел крикнуть, предупредить, но она вздрогнула, и улыбка ушла с её лица.
Шаманка упала на землю, и я увидел фехтовальщика, с которым мне уже приходилось сражаться. Тогда меня спасла та женщина-страж. Я замер, глядя на Ведану, она не шевелилась. Фехтовальщик шёл ко мне, но постоянно осматривался по сторонам. Словно искал кого-то. Я не шевелился, и он не видел меня.
– Ты не видишь меня, – сказал я так тихо, что сам не слышал своих слов.
Он был всё ближе, я прыгнул на него, ударив мечом по большой дуге. Как только я пошевелился, он увидел меня и отпрыгнул. Всё, что я мог, – это вытянуть меч как можно дальше, чтобы зацепить его. Я упал на землю, меч просвистел передо мной и утянул в сторону мою руку. Раздался крик боли ассасина. Я всё же достал обе его ноги, и теперь он лежал на земле, прижимая их к себе.
Подбегаю к шаманке, беру её на руки.
– Ведана, он не видел меня! – вскрикнул я радостно, но тут же нащупал кинжал в её спине.
Шаманка застонала. Я положил её на бок и пошел к ассасину. Он попытался защититься своим мечом и, может, даже смог бы, если бы был целым. Но он был ранен, и меч его короче моего. Первым ударом я попал в его руку, отрубив несколько пальцев, и он уронил оружие. Фехтовальщик что-то кричал, о чём-то молил меня. Но следующим ударом я вогнал меч в его грудь. Он захрипел, забулькал и затих. Я снял с него куртку и рубаху и вернулся к шаманке.
Ведана вздрогнула, когда я взялся за рукоятку кинжала, открыла глаза и посмотрела на меня. Рывком я выдернул кинжал и сделал повязку из полос порванной рубахи.
– Что мне делать, Ведана? – спросил я и услышал, как дрожит мой голос.
– Надо идти туда, – прошептала она и показала направление рукой.
Я побежал за лошадьми и нашёл их мертвыми, так и привязанными к дереву. Взял свой меч, кинжал фехтовальщика, мешок шаманки и её саму и пошел в
