Казалось, она сейчас потеряет сознание.
Глава шестая
— Ты… ты вскрыл мое письмо, — выдохнула Бриана.
— Мод вскрыла. Я не знал, что это твое, — солгал он. — На конверте нет ни имени, ни обратного адреса.
— На нем пометка «Конфиденциально», и оно адресовано Эвану.
— Я должен вскрывать всю его почту. Что, если вор ищет контакта с ним? Скажем, чтобы сорвать какую-то сделку или попробовать шантаж? — Сказанное попало в цель: такую возможность Бриана не учитывала. — Если Кассандра попытается сделать что-нибудь такое, мы должны быть готовы выследить ее.
— Но у нее другие инициалы, а не Б.Д.
— А ты думаешь, она обязательно использовала бы собственные инициалы? Если бы она бросила письмо на землю недалеко от охраны, оно попало бы прямо к Эвану.
— Но это внутренняя почта.
— Она вполне может проскользнуть незамеченной, чтобы переслать его. — Он сделал вид, что не замечает презрительного блеска ее глаз. — Каждый клочок его почты должен быть изучен, и до тех пор, пока я играю роль Эвана, я буду это соблюдать.
Возникла напряженная пауза.
— Ты… уже прочел? — спросила она.
— Да.
Она сжала губы, щеки и ноздри ее порозовели, потом глубоко вздохнула и протянула руку:
— Отдай, пожалуйста.
Он передал ей письмо. С пылающим лицом она смяла листок и сунула его в карман твидового пиджака.
— Бриана, — сказал он, вежливо поднимаясь из кресла и подходя к ней, — если хочешь поговорить о том, что я прочел…
— Не хочу. — Она отвернулась, пробежав неверной рукой по перехваченным лентой волосам, стараясь взять себя в руки. — На этот раз ты несколько переиграл, — сказала она еле слышно.
Он остановился почти вплотную к ней, сбоку разглядывая ее.
— Ага, милое дело… знать, когда быть Эваном, а когда — Джейком. Взять, например, свободное время. — Воспользовавшись ее фразой, сказанной на днях, он постарался, чтобы в его голосе не проскочила обида. — Я могу вернуться к себе? Заглянуть к старым друзьям или купить пару кружек в пабе Джо?
— Нет, не можешь. Наутро весь город будет знать об этом, и ты с твоим маскарадом станешь посмешищем.
Он подался вперед, его пристальный взгляд изучал ее лицо.
— Если я вынужден оставаться Эваном и в свободное время, то кого же я должен звать, если чувствую себя одиноко? Когда мне хочется… общения?
Она смотрела на него и после недолгого молчания медленно произнесла:
— Думаю, как ты сам считаешь. Но вступать с людьми, которые считают тебя Эваном, в такие же близкие отношения, как он, ты не можешь. Особенно с женщинами. Это было бы нечестно по отношению к Эвану… и к женщине.
— Или к тебе, если учесть, что все считают вас с Эваном парочкой. Да?
— Так считали наши близкие друзья, и мы появлялись вместе в городе, но были очень благоразумны. Мы не афишировали наш роман, поэтому большинство служащих считает нас просто старыми друзьями.
— Тогда как на самом деле вы были более чем друзьями.
Бриана замерла: он пытается получить информацию. Видимо, он не понял из ее письма, что она и Эван еще никогда не занимались любовью. А ей ни к чему рассказывать ему об этом.
Он нахмурился, на скулах перекатывались желваки.
— Я не намерен играть в отшельника, пока нахожусь в городе, имей это в виду, Бриана. Или я Эван, или нет. Или мы с тобой пара, или нет. И если пара, — его взгляд смягчился, — то после работы ты пойдешь со мной ужинать.
— Хлоя, я знаю, что по понедельникам в вашем футбольном буфете столпотворение, но не оставишь ли ты на сегодняшний вечер столик для меня и Эвана?
— Конечно.
— Если можно, поближе к широкоэкранному телевизору.
— Считай, что столик заказан. А как у вас с ним дела?
— Все так же. — Бриана и хотела бы облегчить душу, открыто поговорив с Хлоей, но не могла ставить под угрозу идею Сая.
— Бри, ты должна быть проще с Эваном, если не хочешь его потерять. Он мужчина, а мужчинам нужно…
— Не надо, Хлоя. Спасибо за столик. — Повесив трубку прежде, чем подруга задаст еще какой-нибудь вопрос, Бриана со вздохом облегчения откинулась на спинку кресла. Столик, окруженный орущими фанатами, — самое подходящее место для их с Джейком ужина: с одной стороны, они на публике, а с другой — всеобщее внимание переключено на футбол, а не на нее и «Эвана».
Джейк не мог знать, что они с Эваном редко ходили в ресторан на неделе. Обычно в будние дни, если он не работал над новым проектом и она не была занята своей благотворительностью, они ужинали либо у нее, либо у него. Ужинать дома с Эваном всегда было приятно — в это время можно обсудить события за день, обменяться мнениями и… вообще полное безветрие.
Но вопрос об ужине наедине с Джейком у себя или у него дома она не собиралась даже обсуждать — мало ли что могло случиться после ужина…
С Эваном она чувствовала себя в безопасности, он ее устраивал: Эван играл по ее правилам, жил в ее темпе и поступал так, как она того ждала. Его поцелуи никогда не заставляли забывать о будущем ради блаженства в настоящем.
В отличие от поцелуев Джейка.
Сколько бы ни мечтала она о поцелуях, от которых теряешь голову, но действительность ужаснула ее. Ей приходилось уже видеть, что может сделать с женщиной безрассудная страсть. Она наблюдала, как отчим оскорблял ее мать и как мать всегда прощала его. После каждой ссоры он позволял ей умиротворить его, удаляясь с ней, все еще бледной и с мокрыми от слез щеками, в спальню. Это вызывало у Брианы отвращение.
Со временем любовь матери ко второму мужу сгорела, а сама она, лишенная чувства собственного достоинства, лишилась и всего имущества, оставшегося от ее первого брака. У нее не было ни карьеры, ни дома, ни машины, ни счета в банке. Она не могла позволить себе адвоката, чтобы бороться с его могущественными родственниками. И тогда, чтобы не сойти с ума, она, забрав восьмилетнюю дочь, сбежала, оставшись без всяких средств к существованию.
Бриане не хотелось сейчас думать о матери, которая теперь защищена новым браком с неким любезным господином.
И еще она не хотела думать о поцелуях Джейка: ей во что бы то ни стало следует избегать слепого увлечения. Так почему же она приняла его приглашение? Она не поверила ни на минуту, что он не понял, чье это письмо, и должна бы злиться на него, но обнаружила, что не в состоянии. Ну что ж. Можно будет не спускать с него глаз и после работы… для маскировки.
Вот почему она была рада, что он пригласил ее: он явно желал провести с ней свободное время.
«Устрой мне хороший столик, Хлоя», — шепнула она про себя, прижав пальцы к вискам и зажмурив глаза, — прямо посередине футбольного паба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
