отключиться, так как абонент явно решил не отвечать. Но в самую последнюю секунду, когда я уже готова была нажать на кнопку отбоя, Дмитрий все же ответил.
– Слушаю! – Голос у него был слегка запыхавшийся и с хрипотцой.
Интересно, отчего я его отвлекла? Посмотрела на часы: время уже довольно позднее.
– Привет! Извини, что беспокою так поздно, – затараторила я.
– Ничего, я все равно не спал.
Не спал? Тогда чем же он занимался в столь позднее время, раз запыхался?
Почему-то моё воображение сразу же нарисовало его в кровати с какой-нибудь девкой. И от этой мысли я почему-то разозлилась. Захотелось сказать ему какую-нибудь гадость и отключиться. Но, приложив немалые усилия, я взяла себя в руки, и тоном строгой учительницы проговорила:
– Мы с Димой решили не отказываться от твоего предложения.
– Я рад, что ты приняла правильное решение.
От его спокойного, немного хриплого голоса мне стало немного волнительно, что казалось странным. Я давно такого не испытывала!
– Не тешь себя иллюзией, – немного грубо сказала я. Я злилась на себя и немного на него. Он пробуждал во мне непонятные чувства, а я не могла с этим ничего поделать. – Если бы не Димка с его вредным характером, то я ни за что на свете не согласилась бы!
– Ладно, я тебя понял, не надо снова начинать ёрничать. Тебе не идёт! – сказал он немного ехидно, а я аж задохнулась от его тона. Но возмутиться он мне не дал, продолжил говорить.– Когда вы собираетесь ехать?
– Через неделю, – ответила я.
– Окей, я понял! И да, чтобы ты там ничего себе не придумывала, я был в спортзале. – Сказал и отключился!
Отключился! Вот… гад! И как мне это понимать?
И вот спустя неделю мы сидели в самолёте.
Решение всех вопросов, связанных с перелетом, взял на себя Дмитрий. Нам же требовалось только собрать нужные вещи и явиться в определённое место в назначенное время. И когда мы прибыли в аэропорт, я ничуть не удивилась, узнав, что полетим мы на личном самолёте Дмитрия. А как же иначе?
Дмитрий с сыном сидели рядом и что-то очень бурно обсуждали. А я то смотрела на них, то отворачивалась, погружаясь в свои мысли.
Они нашли общий язык и довольно неплохо общаются. В последнюю неделю я только и слышала: «Дмитрий это, Дмитрий то!» Или вот: «Мам, а ты знаешь… Дмитрий сказал… Дмитрий обещал…» и так далее. Если сначала я переживала, что сын не общается со мной и не рассказывает ничего, то за эту неделю я стала вздрагивать только от одного упоминания Дмитрия. Нет, я, конечно, рада, что они так хорошо общаются. Но слышать о нем по нескольку десятку раз за день, да ещё и в течение недели, это уже слишком! А мне его ещё неделю терпеть!
Я понятия не имею, что мне делать с Дмитрием. Вроде он вёл себя нормально, в рамках приличия, но иногда я ловила его взгляд на себе. И от этого взгляда у меня все сжималось внутри.
А так в принципе полет прошёл относительно нормально, в общем, как и посадка. Добираться до домика Дмитрия нам пришлось сначала несколько часов на машине к причалу, а уже после, на яхте, к острову, где собственно и находился домик.
Когда я увидела его, то даже остановилась от впечатления.
– И это, по-твоему, домик? – спросила я у Дмитрия, рассматривая трёхэтажное нечто, которое только отдалённо походило на «домик».
– Да. А что? – удивлённо спросил он.
– Ну, для меня домик – это нечто маленькое и уютное, а не трёхэтажное… это, – высказалась я и махнула в сторону.
– Не переживай, он тоже уютный, – «успокоил» меня Дмитрий.
Пока мы пререкались, сын уже от нетерпения подпрыгивал на пороге дома в ожидании, когда появится возможность войти.
Дмитрий окликнул его, и мальчишка мгновенно оказался рядом с нами. Мужчина протянул сыну ключи, показывая, какой именно от входной двери. Сказал, чтобы сын открывал дом и быстрее бежал выбирать себе комнату.
Довольный Димка скрылся в доме. Я только и успела крикнуть, чтобы он был аккуратней.
– Так что тебя не устраивает в этом доме? – вернулся Дмитрий к нашей теме разговора.
– Мне-то все равно, какой у тебя дом. Но для тебя одного не слишком ли он большой? – все же спросила я.
Мы неспешно подошли к дому и стали подниматься по ступенькам. Но ответ Димы меня заставил остановиться, обернуться и посмотреть на него.
– Ну, это не то чтобы мой дом. Он скорее наш, семейный. Здесь любят отдыхать мои родители, – сказал нехотя Дмитрий.
– То есть, ты хочешь сказать, что твои родители?... – Я испугано посмотрела вглубь распахнутых дверей.
– Нет! Сейчас здесь родителей нет.
Из дома послышался крик.
Я испуганно ломанулась в дом, вмиг позабыв о взволновавшем меня разговоре про родителей Дмитрия. Сейчас, кроме сына, меня не волновало ничего.
По тяжёлым шагам я поняла, что Дмитрий бежит вслед за мной.
Добежав до комнаты, откуда раздавались крики, я замерла на месте как вкопанная. Сын перебегал от полки к полке и восторженно кричал при виде кубков, медалей и ещё каких-то наград.
Я сейчас испугалась за сына так, что у меня чуть сердце не остановилось. А он просто выражал свой восторг!
– Дмитрий Дмитриевич! Немедленно объясните своё поведение! – строго проговорила я. – И перестань уже кричать, – Я смягчилась.
Сын, увидев меня, перестал кричать и такими восторженными глазами посмотрел мне за спину. Все, Дмитрий теперь его герой!
– Скажи, пожалуйста, что это все не твоё, – немного нервно попросила я.
– Мне придётся тебя расстроить, – чуть дрогнувшим голосом сказал он из-за моей спины. – Но это все моё.
Его голос показался мне подозрительным. Я обернулась
