Я напечатала свой ответ дюжину раз и стерла их все. В моих черновиках были такие слова, как «доброе утро» и смайлики. Сердечки и поцелуи. Может быть, это был сон. Может быть, это был еще один жестокий урок.
Риз: OK
Как бы ни было разбито мое сердце от отсутствия эмоций с его стороны, я испытывала чувство гордости и, возможно, даже зрелости за то, что сохранила профессионализм. Когда я пришла в офис с обожжённым языком (минута полоскания рта — это много), Хейли встретила меня своей обычной жизнерадостной улыбкой и стопкой дел, которые нужно было разобрать. У меня возникло ощущение, что ничего не приводилось в этом офисе в порядок, пока Фишер не нанял меня.
— Выходные уже близко? Почему понедельник показался мне самым длинным днем в жизни? Сейчас должен быть четверг, а не вторник.
— Понедельники не всегда плохие. — Я пожала плечами, поставила рюкзак на пол и взяла кофе.
— Ты… — Она наклонила голову. — Краснеешь?
— Нет. — Я опустила подбородок и погрузилась в беспорядочные кипы бумаг.
— Так и есть. У тебя было горячее свидание прошлым вечером? Свидание в понедельник?
— Нет. — Я рассмеялась, как будто это было смешно. — Никакого свидания.
— Тогда ладно. Я заметила, что ты рано ушла с вечеринки. Но Большой Босс и его новая пассия тоже ушли рано. Она по уши втюрилась в него. Представляю, как он провел вечер пятницы. Был ли он в хорошем настроении вчера утром?
— Эм… — Я постаралась говорить, как можно более отстраненно. — Да, он выглядел довольным.
— Он упоминал о ней? Это серьезно? В это время года я вижу его всего несколько секунд в день, не больше. Он всегда в движении и постоянно опаздывает на тридцать минут.
— Он не упоминал о ней. Я не думаю, что это серьезно, но я не совсем уверена.
— Почему ты думаешь, что это несерьезно? Он что-то сказал?
— Нет. Просто чувство. Я не уверена. Может быть, парни не говорят многого, даже если у них есть серьезные чувства к кому-то. Например… они, наверное, не посылают пылкие смс и не используют кучу смайликов.
— Ха! Только не мой бывший. Он постоянно посылал мне самые грязные сообщения с кучей смайликов в виде баклажанов и персиков. Держу пари, Большой Босс посылает ей грязные сообщения. Я вижу, что у него есть эта самая грязная сторона.
Хейли ничуть не помогала моему эмоциональному состоянию. Посылал ли он Тиган сообщения? Были ли они все еще вместе? Играл ли он со мной? Чем больше я об этом думала, тем больше чувствовала, что он меня разыгрывает. Они с Тиган хорошо посмеялись над моей глупостью.
Большую часть дня я провела в молчаливом раздражении, сортируя и раскладывая по алфавиту счета и квитанции. Даже обед, который принесла мне Хейли, остался наполовину съеденным, потому что я не могла переварить его и вполне реальную возможность того, что я была пешкой.
— Я ухожу, — сказала я, положив последнюю отсортированную стопку в коробку с документами.
— Хорошо. Спокойной ночи. Увидимся ли мы завтра?
— Кто знает. Похоже, я никогда не знаю, где буду, вплоть до самой последней минуты.
— Похоже на правду. — Хейли засмеялась, когда я выскочила за дверь.
По дороге домой я заехала в продуктовый магазин и купила несколько необходимых вещей. Затем я проехала короткую дорогу до дома и припарковалась на другой стороне улицы как раз в тот момент, когда Фишер въехал на подъездную дорожку на мотоцикле с женщиной на заднем сиденье.
Невероятно.
Мое сердце сжалось, когда циничный голос в моей голове рассмеялся надо мной. Я схватила две сумки с продуктами и прошла мимо него к дорожке, ведущей ко входу вниз по склону, не бросив ни единого взгляда в сторону Фишера и блондинки, снимавших шлемы.
— Риз? — позвал он.
Я пошла быстрее.
— Риз? — его голос и вся его ужасная сущность преследовали меня.
Я отперла дверь и подхватила сумки, продолжая идти в подвал, как будто не слышала и не видела его. Потом я сказала себе не плакать. Я даже молилась, чтобы мои слезы были под контролем. Плакать после одного поцелуя (ну, двух) — это то, что сделала бы восемнадцатилетняя девственница. И даже если это была я, я не предлагала эту версию Фишеру. Больше нет. Ему нельзя было доверить мое сердце. Я бы не доверила ему держать мою веревку воздушного змея в ветреный день.
— Почему ты заставляешь меня бегать за тобой?
Я водрузила сумки на кухонный островок и медленно вздохнула, нацепив фальшивую улыбку, когда повернулась к нему.
— Вопрос в том… почему ты всегда преследуешь меня? Я просто девушка, живущая в твоем подвале. Сотрудница, которую ты видишь несколько раз в неделю. Кажется, глупым, что ты уделяешь мне время сейчас, когда у тебя есть блондинка, которая ждет тебя, чтобы… я не знаю… — Пожав плечами, я постучала себя по подбородку. — Поцеловать ее. Или сделать нечто большее.
Положив одну руку на бедро, а другой потирая затылок, он смотрел на меня без сожаления.
— Ты закончила?
Я нахмурилась еще сильнее.
— Да.
— Я не собираюсь целовать блондинку, потому что она моя сестра, так что это было бы странно. Иногда она любит ездить со мной. Это ее красная Хонда, рядом с которой ты припарковалась.
Приняв его объяснение, я пожала плечами.
— А как насчет Тиган?
— Что насчет нее? — он расстегнул молнию на куртке.
— Ты все еще с ней?
Медленная ухмылка появилась на его лице, когда он покачал головой.
— Я не уверен, что когда-либо был с ней, но она не в ладах со мной с тех пор, как ты оказалась в моей ванне.
Я была утешительным призом? Поскольку красивая докторша не хотела быть с ним, он получил голую девушку в своей ванне? Была ли я вообще таковой? Я была уверена, что у него был с ней секс, но он не думал, что они были вместе? Что мог значить для него простой поцелуй?
— Прости. Мне не следовало мыться в твоей ванне. — Повернувшись, я выгрузила продукты.
— Я не согласен. Я дал тебе разрешение. Я все еще даю тебе разрешение. Ты хочешь принять ванну? Прямо сейчас?
Неужели он не мог позволить мне разозлиться на несколько секунд? Нет.
Выпустив неизбежный смешок, я покачала головой, закрывая холодильник.
— Я не хочу и не нуждаюсь в ванне прямо сейчас. А где твоя сестра?
— Ей пришлось уехать. — Он снял куртку и бросил ее на диван.
Я складывала бумажные пакеты, наблюдая за его движениями, пока он шел ко мне. Вокруг моего сердца поднялась стена щитов, а внутренний голос твердил: «Нет, нет, нет».
— Ты много успела сделать сегодня? — он обхватил меня за талию, и мои руки потянулись к его плечам, потому что я не была уверена, что он делает. Затем он поднял меня на стойку и вошел в пространство между моих раздвинутых ног.
Как и предыдущим вечером, все в моем теле запульсировало.
— Я… — С трудом сглотнув, я нервно улыбнулась ему. — Я сегодня сортировала и подавала документы.
— Это хорошо. — Он убрал мои волосы с плеч и уткнулся лицом в мою шею.
Я напряглась, чувствуя, как тепло его дыхания распространяется по моей коже. Мои руки скользнули с его плеч на волосы, ища контроля. Если бы я не хотела, чтобы он целовал мою шею, я могла бы отстранить его.
Но я хотела.
Я хотела, чтобы меня целовали там, где меня еще никогда не целовали. Парни целовали меня, но я никогда ни с кем не целовалась. Никаких поцелуев в шею. Никаких засосов.
Две вещи произошли в одно и то же время, и я не знала, на что направить свое внимание, потому что они обе испепелили меня и лишили рассудка. Руки Фишера переместились с моих бедер на ноги, его большие пальцы надавили на внутреннюю поверхность бедер очень близко к моей промежности, а его губы прижались к моей шее всего на секунду, прежде чем он лизнул… он лизнул дорожку к моему уху.
Резкий, слышимый вздох вырвался из моих раздвинутых губ, когда он втянул мочку моего уха в рот и через секунду отпустил ее, проведя по ней зубами. Все странные вещи произошли одновременно.
