что будете служить Кришне, и… я разочарован…” Немного погодя, он продолжил: “Вы думаете: "У меня столько важных дел! Как только я освобожусь, я приду и присоединюсь к Матху". Нет! Даже если вы скажете мне, что где-то пылает пожар, и вам нужно туда, чтобы погасить его, то я отвечу, что в этом нет необходимости! Даже если огонь охватит весь мир, вы ничего не потеряете. Более того, если в пожаре сгорит ваша собственность, вы избавитесь от привязанности к ней. Все ваши благие начинания, все чаяния найдут отклик в Кришне. Ваши потребности и желания будут исполнены только в служении лотосным стопам Кришны, и больше никак”.
Он говорил с такой силой, с таким убеждением, что я был поражен. Я подумал, что никогда и нигде еще не слышал о такой настоятельной необходимости в Кришна-бхаджане. Тогда я понял, что должен преклонить голову именно здесь, и я решил стать учеником Гуру Махараджа.
В Матхе было столько благородных и образованных личностей, полностью посвятивших себя служению Махапрабху. Это очень привлекало меня. Общение с этими людьми притягивало. Я хотел стать одним из них. К несчастью, мне не довелось встретить их раньше, и сейчас я размышлял: “Что мешает мне прийти и остаться?” Я подумал о семье — отец умер, остались мать и три младших брата. Они не пропадут без меня. Но моя жена будет несчастна. В тот же самый вечер, придя домой, я узнал, что жена внезапно заболела, а через три дня она умерла. Мать снова пыталась женить меня, но ее попытки не увенчались успехом. А через шесть месяцев умерла и она.
В те дни меня пригласили в Маяпур на празднование дня явления Шримана Махапрабху. Я поехал на праздник. Мать тоже звала меня — в деревню Гумо, где они с братом остановились перед поездкой в Харидвар. Ей хотелось увидеть меня, а преданные из Гаудия Матха звали меня в Маяпур. Передо мной стоял тяжелый выбор. Что делать? Здоровье матери ухудшилось, и вероятно, дни ее были сочтены. Эта встреча могла быть последней. Но я сделал выбор: я поехал в Гаудия Матх.
Мать умерла в Харидваре, во время Кумбха-мелы. Перед смертью она очень беспокоилась: “Если мой старший сын станет санньяси, он не сможет совершить по мне церемонию шраддхи (погребального обряда). Кто же тогда проведет ее?” Поэтому, когда она умерла, я приехал домой и исполнил сыновний долг. Затем я вернулся, чтобы вступить в Матх.
Вначале я думал, что присоединюсь к Матху только после того, как двое моих младших братьев закончат учебу и получат работу. Но Шрипад Бхарати Махарадж и другие говорили, что я не должен упускать возможность остаться в Матхе. Они настаивали: “Если вы не сделаете этого сейчас, потом все равно возникнет какое-нибудь препятствие, и эта жизнь пройдет напрасно”. Я поступил так, как мне советовали.
Итак, я стал членом Гаудия Матха. Все мои сомнения постепенно рассеялись. Я стал убежденным последователем Махапрабху. Со временем многие, даже старшие духовные братья стали обращаться ко мне, чтобы я объяснил непонятные места в лекциях Шрилы Прабхупады (Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура). Когда я объяснял, пытаясь изложить мысли Прабхупады своими словами, это приносило всем огромное удовлетворение. Постепенно образованная часть Миссии признала, что я очень просто и доступно излагаю учение Махапрабху».
В 1926 году Шрила Шридхар Махарадж оставил свой дом и присоединился к Миссии, полностью посвятив себя служению ей. Когда это произошло, его Гурудев, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Госвами Прабхупада, очень обрадовался и процитировал в честь этого знаменитую шлоку из «Бхагавад-гиты» (3.21):
йад йад а̄чарати ш́решт̣хас, тат тад еветаро джанах̣
са йат прама̄н̣ам̇ куруте, локас тад анувартате
«Люди следуют примеру великого человека. Какое бы заключение ни принял этот человек как истину, остальные соглашаются с ним».
Этими словами он выразил свое ликование по поводу того, что такой образованный человек, как Шрила Шридхар Махарадж, присоединился к Миссии Шримана Махапрабху.
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Некоторое время я жил в калькуттском матхе. Меня попросили выполнять служение в типографии, но, по правде говоря, эта работа — читка корректуры и тому подобное — не особенно вдохновляла меня. Более всего меня привлекала проповедь. Заметив это, меня вскоре отправили проповедовать.
Мы останавливались в матхе в Бенгалии, затем в Бенаресе, и, наконец, во Вриндаване и проводили там нагар-санкиртаны. Но вскоре меня отправили в Дели. Я стал заниматься сбором пожертвований. Вслед за этим был основан матх на Курукшетре, и меня назначили руководить им. Мне приходилось действовать в одиночку. Курукшетра — уединенное место, за исключением дней, когда происходят солнечные затмения, и сюда съезжаются сотни тысяч паломников. Собирая пожертвования, я провел там примерно два-три года. Затем был учрежден матх в Дели, и я стал руководить им. Позже я проповедовал в Шимле и других местах.
Затем Прабхупада направил нас в Мадрас. Мы снимали дом. Нашу группу возглавлял Шрипад Бон Махарадж, он был старшим санньяси. Я был известен как бакалавр искусств Шри Рамендрасундар Бхаттачарья. В мои обязанности входило обращаться к публике и представлять санньяси. Иногда я также занимался сбором пожертвований. Но Шрипад Бон Махарадж сказал как-то: “Этот преданный способен хорошо проповедовать. Ему лучше заниматься проповедью, а не сбором пожертвований”. После этого, в октябре 1930 года я получил санньясу».
Еще до принятия санньясы Шрила Шридхар Махарадж был выдающимся проповедником Матха, и Шрила Прабхупада был очень доволен им. Он отзывался о Шриле Шридхаре Махарадже как о «достойной личности для продолжения духовной преемственности». Оценив глубокое знание писаний и духовную проницательность своего ученика, он называл его шастра-нипуна, что значит «знаток заключений писаний». В другой раз Шрила Сарасвати Тхакур назвал его ниведитатмой или «чистой душой, всецело предавшейся Всевышнему». В 1930 году, в первом Гаудия Матхе на Улта Данга роуд, Шрила Прабхупада Бхактисиддханта Сарасвати Госвами посвятил его в санньясу и, видя его высочайший уровень преданности и строгую приверженность идеалам Рупануга-сампрадаи, дал ему имя «Шримад Бхакти Ракшак Шридхар», что означает «Хранитель Преданности».
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Шрипад Бон Махарадж уехал проповедовать в Англию, а я стал руководить матхом в Мадрасе. Прабхупада хотел, чтобы я поехал проповедовать в Лондон, но я сказал: “Я не гожусь для этого. Я не понимаю их произношения, и мне не хочется близко общаться с ними. Вы потратите много денег на мою поездку, но я не смогу
