Позавтракав, и натянув новые высокие валенки, мы с Ютой выдвинулись к реке. У самого берега была тоненькая кромка льда. Вода была темной — снеговые тучи затянули небо. Она смотрела вверх по реке и грустила.
— Что случилось, милая, — я погладила ее по голове.
— Оттуда приходит папа с дружиной, хоть бы он пришел в холод. — девочка честно скучала по отцу, и меня радовало, что он такой.
Нарубили веток по большой охапке, принесли в дом, нужно снять кору, пока они сырые. Юта сразу взялась за дело. Девочка была настолько активной в домашних делах, она сыпала идеями, которые были иногда очень даже ничего, если их доработать.
Я пряла как машина, голова была в мыслях, а руки делали работу. только успевала менять веретено. Иста тоже работала как заведенная, она уже не уступала мне в скорости. На ночь стирала мотушки, и развешивала над печью. Утром пряжа была сухой. Мы растянули над печью веревки, и наш дом походил на домик пауков. Я пряла на свитера. Иста пряла на носки и одеяла. Мы с трудом успевали, а скоро женщины будут вязать еще быстрее. Они иногда заходили к нам, чтобы показать готовые вещи, или спросить, когда запутаются.
Юта теперь сама разбиралась с ученицами, и с носками, и с одеялами. Она видела брак, и велела переделать, иначе «так и будешь совершать ошибку». Я звала ее теперь «наш технолог». Ей нравилось, потому что я объяснила, что это означает. Мы пряли до поздней ночи возле печи, плотно закрыв двери. Сверху Севар заделал отверстие, и вокруг трубы промазал глиной. На нас теперь не капало, дома не пахло дымом, и было тепло. Стены оставляли желать лучшего, но тем не менее. Мы разобрали дощатые перекрытия между спальнями и общей комнатой, кровати сдвинули ближе к бревнам, которые раньше были границей спален, и навесили занавески. Ночью без перекрытий было значительно теплее от печи.
Мор приехал неожиданно, мы услышали, как он остановил лошадь, и здоровался с Севаром. Мы зашили досками небольшой коридорчик сразу у входа, чтобы холод из открывшихся ворот сразу не устремлялся к печи. Второй вход был не привычно прямо, а направо. Его занавесили старыми тканями.
— О какие у вас постройки, умно, умно, ветер не задувает к очагу. — Мор вошел в дом, хотел было поздороваться, но встал как вкопанный. Он смотрел на печь, и поднимал голову вверх по трубе.
Он обошел печь, пощупал ее, хотел пощупать трубу, но обжегся, отдернул руку. Рассмотрел заделанное отверстие в трубе. Я налила горячий чай, и положила на тарелки мужчинам по куску сладкого пирога.
Ну что, посмеемся теперь вместе, или мне придется это делать одной?
Глава 16
— Девочка, Доха наградила тебя умениями, и на севере теперь тоже будет хорошая жизнь. — это были первые слова Мора за десять минут, которые он у нас находился.
— Присаживайтесь пить чай, мастер Мор, — я указала на накрытый стол, и посмотрела на Севара, мол, давай, не стой, усаживай гостя, сначала накормим, потом обсудим дела.
— Я с удовольствием, тем более у вас тут сладости с ярмарки, запах стоит даже на улице! — гончар уселся за стол, и протянул руки к горячей кружке — его работе, между прочим.
— Это пирог, Мор, он не с ярмарки, Сири пекла его в новой печке, — Севар решил не манерничать, а вдоволь поесть десерта.
— У вас тут всё по новому, я и не ожидал, что делаю такое важное дело, думал игрушки бабьи. Мало-ли для чего им эти штуки. А тут ведь сейчас лучше, чем в домах Сориса!
Мужчины перекусили, и мы с Истой присели к ним за стол с чаем. Я предложила Мору заниматься изготовлением труб, и обещала ему рассказать про тягу, про заглушку. Отбоя от заказов не будет! И ему придется брать себе помощника — зимой на Севере работы не так много, и пойдут за любой ром. Он же, взамен, будет делать Севару кувшины для вина и трубы нам для личного пользования.
Брови у Мора в процессе разговора взлетали выше и выше. Но я решила, что мотивировать, так мотивировать!
— Ученика бери только на кувшины, а трубы делай сам. Гончаров на Севере много, я видела наших на ярмарке, но ты пока не продавай, просто делай очень много. А потом на местной ярмарке в Клоуме и продашь сразу все. Дорого, потому что люди сначала и не поймут что и как. Пока научатся делать, ты весь Север трубами заставишь. А потом мы здесь поднимем еще одну волну стройки, вот увидишь. И им всем снова понадобятся трубы. Пять лет ты будешь лепить их сотнями.
— Чем?
— Десять раз по десять штук за каждые тридцать дней — я могла-бы, наверно, организовать тренинги личностного роста, и прочей ереси, потому что Мор встал, подошел ко мне, встал передо мной на колени, взял мою руку.
— Сири, пусть Доха даст твоей голове новых знаний, пусть твоя голова всегда будет с нами. Ты кладешь мне в руки настоящее состояние, и я даже жениться смогу, когда у меня будут деньги на семью, — он почти плакал, и благодарил настолько искренне, что в раю сейчас, напротив моего имени, загорелся «лайк».
— Все, будет, Мор, только не тяни с помощником. Не жалей, иначе ничего не успеешь. — мы практически вытолкали на улицу Мора, который пытался упасть мне в ноги.
Закрыли двери и сели прясть. Юта должна завтра собрать первые носки, и развести следующую пряжу. Решили платить раз в месяц. Многие захотели забрать зарплату пряжей, чтобы дома было необходимое количество носков, и хотя-бы пара одеял. На том и порешили. Нужно учить прях, я понимала, что мы не вывозим весь объем.
— Иста, скажи мне, а Касма, женщина у которой мы покупаем молоко и яйца, она умеет держать язык за зубами?
— Конечно, она очень хорошая и честная. Скоро у нее снова будет два ребенка.
— А мы можем доверить ей пряжу? Как думаешь? Можно я отправлю Юту к ним, и приглашу ее с детьми к нам в гости. Странно, что она не пришла учиться вязать.
— Она не могла, было много работы. Муж был на обходе земель, но сейчас, к рождению детей, он должен уже вернуться. — она позвала Юту, и попросила ее сходить за Касмой, и пригласить всю их семью в гости.
Юта с удовольствием убежала к друзьям, а уж шанс позвать их к себе в гости ускорил ее раз в пять.
Севар проводил растроганного гончара, и потирая ладони вошел в дом. Он перекусил, и снова ушел в лес, человек, который родился с топором в руках, был полностью поглощен новой идеей строительства. Через пятнадцать минут мы снова услышали стук топора.
Вечером, когда уже темнело, к нам пришли гости. Юта привела соседку с мужем — великаном и двумя детьми. Касма стала еще больше. Варас — ее муж, с любопытством осмотрел нашу печь, и не мог дождаться, когда же мы ее затопим, чтобы убедиться в отсутствии дыма.
Мы затопили печь, вернулся разгоряченный работой и уставший Севар. Все вместе уселись ужинать. После ужина Севар достал кувшин с олой, и предложил послушать мое предложение. Дети играли с ягнятами в комнатушке, печь уже нагрелась, и я ждала момента, когда можно будет закрыть заслонку.
Я обещала рассказать про печь позже, так как у нас есть предложение интереснее, и все повернулись ко мне, разогретые олой и теплом, расслабленные в хорошей и доброй компании.
— Варас, чем ты планируешь заниматься зимой?
— До тепла только дела по дому, кормить коров, да ждать, когда к нам придут новые дети. В большой холод уже будем ждать.
— Я предлагаю вместе с Севаром попробовать новую стройку. — повернулась к отцу, а он уже встал и ушел в свою комнату, чтобы выйти с игрушечным домом. Поставил его на столе, снял крышу, и показал как разбираются и собираются бревна.
- Сначала мы попробуем сделать маленький, там будет баня с вот такой печью, — я указала на нашу большую, — но чуть поменьше. Там можно быстро нагревать воду и мыться в горячем помещении, это полезно и нам, и детям. А потом, после большого холода нужно рубить большой сруб для дома. Мы хотим собрать людей только из нашей деревни, и зимой срубить несколько таких. Им нужно отстояться до следующего холода, посохнуть в тепло, и можно там жить.
