6. Но не то, чтобы слово Божие не сбылось…
Я, говорит, распаляюсь оттого, что хулят Бога, и потому высказал желание, чтобы все спаслись. Но если не все спасутся, то отсюда не следует, будто Бог солгал в обетованиях, данных отцам, и не сбылось слово Его. Он исполнил обещанное, хотя хулители и говорят, что Он одним обещал, а другим дал. Слушай дальнейшее.
6–7. Ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его…
Бог, говорит, исполнил обещанное. Он сказал: тебе дам и потомству твоему (Быт. 13, 15). Итак, посмотрим, какое это семя. Не все, происшедшее от Авраама, суть просто потомство его, и не все, происшедшее от Израиля, суть израильтяне, но родившиеся по примеру Исаака и знаменитые добродетелью Израиля, через которую Он видел Бога. Ибо не сказал «которые от Иакова», но от Израиля, упомянув о почетнейшем имени. Итак, если уразумеешь, кто рождается по примеру Исаака, то найдешь, что обетование не ложно: ибо таковым даны обетования. Поэтому Бог отнюдь не заслуживает хулы: что Он сказал, то и исполнил, хотя некоторые и не понимают этого.
7–9. Но сказано: «в Исааке наречется тебе семя». То есть не плотские дети суть дети Божий, но дети обетования признаются за семя. А слово обетования таково: «в это же время приду, и у Сарры будет сын».
Не я, говорит, объясняю тебе, что такое истинно семя Авраама, но Ветхий Завет, который говорит: в Исааке наречется тебе семя (Быт. 21, 12). Поэтому кто родился по примеру Исаака, то есть по обетованию, те поистине суть дети Авраама, а наипаче Божий. Ибо все совершалось словом Божиим. И Исаак родился не по закону и силе природы, но по силе обетования. В это же время приду, и у Сарры будет сын (Быт. 18, 10). Итак, Исаак образован и рожден словом Божиим. Так и над нами, чадами Божиими, в купели водной, как бы во утробе, произносятся слова Божий, которые и образуют нас; потому что мы, крещаясь во имя Отца и Сына и Святого Духа, рождаемся. И как там Бог обещал рождение Исаака и потом исполнил, так и наше рождение обещал Он через пророков и потом привел его в исполнение. Поэтому слова в Исааке наречется тебе семя надобно понимать так: семя Авраама суть те, которые родились по примеру Исаакова рождения, то есть словом Божиим. Следовательно, слово Божие не сбылось, но Бог даровал обетованное истинному семени, то есть верующим из язычников, сделавшихся чадами Божиими как и Исаак, потому что и они от обетования. Если же иудеи скажут, что слова в Исааке наречется тебе семя означают то, что родившиеся от Исаака причитаются в семя Авраама, то надобно почитать и идумеев и всех происшедших от него, потому что праотец их Исав был сын Исаака. Но идумеи не только не называются сыновьями Авраама, но даже весьма чужды израильтянам и называются иноплеменниками.
10. И не одно это; но так было и с Ревеккою, когда она зачала в одно время двух сыновей от Исаака, отца нашего.
Доказал уже, что хотя у Авраама было много и разных сыновей, однако семенем его назван Исаак и те, которые рождаются подобно ему. Теперь говорит: это можешь видеть не на Исааке только, но, что важнее, на братьях, родившихся от одного отца и от одной матери, и притом близнецах, то есть на Исаве и Иакове. И они получили не одинаковые права, но один избран, а другой возненавиден. Поэтому не спрашивай, почему Бог избрал язычников и сделал их семенем Авраама, паче же – Божиим, а евреев отверг.
11–13. Ибо, когда они еще не родились и не сделали ничего доброго или худого (дабы изволение Божие в избрании происходило не от дел, но от Призывающего), сказано было ей: «больший будет в порабощении у меньшего», как и написано: «Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел».
Здесь необходимо нам наперед высказать смысл того, о чем намерен говорить апостол пространно. Многие говорили: почему язычники предпочтены иудеям? (ибо никто не мог сказать – за добродетель; потому что все согрешили). Апостол собирает много затруднений, не постижимых для нас, но постижимых для одного Бога. Сначала представляет, что между двумя братьями-близнецами избранный избран не за добродетель, возненавиденный возненавиден не за порочность (ибо они не сделали ни добра, ни зла, потому что находились еще в утробе матери); но по избранию, по предведению Божию один избран и возлюблен, а другой возненавиден, как и пророк говорит: Я возлюбил Иакова, а Исава возненавидел (Мал. 1,2), чтобы все было делом Бога и Его избрания и предведения. Но что я говорю об этих лицах? Все израильтяне слили тельца; но одни наказаны, а другие нет. И фараон поистине был жесток; но и другие многие также были жестоки: почему же наказание постигает его одного? Видишь ли, что это непостижимо для людей, но постижимо для одного Бога. Так и избрание язычников и отвержение иудеев представляется нам неосновательным, а в очах Божиих то и другое весьма справедливо. Таков смысл всего настоящего места.
14. Что же скажем? Неужели неправда у Бога? Никак!
Следовательно, Бог справедлив и по отношению к нам, язычникам, и по отношению к иудеям.
15. Ибо Он говорил Моисею: «кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею».
Присовокупляет, как и выше сказано, и другое изречение из Ветхого Завета (Исх. 33, 19), доказывая, что один Бог знает, кто достоин чести и кто наказания. Хотя все одинаково согрешили, когда слили тельца, однако Бог одних помиловал, а других предал левитам на убиение. И Моисей, великий пред Богом, не знал причины этого, а ты доведываешься причины, почему язычники предпочтены иудеям, хотя были грешниками? Впрочем, Павел мог высказать причину эту, как и высказал в другом месте, что израильтяне думали, что они оправдываются делами, а язычники полагали, что они оправдываются верою и благодатью; однако не высказывает ее теперь, с избытком заграждая уста любопытных и убеждая не испытывать судеб Божиих.
16. Итак помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего.
Исаак хотел благословить Исава; но Иаков поспешил на поле, чтобы, наловив дичи, получить от отца благословение, а Бог по праведному суду сделал, что Иаков, как совершенно достойный, получил благословение. Здесь апостол, казалось бы, уничтожает свободную волю; но на самом деле нет. О доме говорим, что он весь есть дело мастера; хотя мастеру нужны и вещество, и помощники в постройке, однако, поскольку она зависит от него, говорим, что он построил весь дом. Так и о Боге говорим, что все – Его дело, хотя Бог имеет нужду и в нашем произволении. Он совершает, Он и венцы дает, Он и осуждает; поэтому и говорим, что все дело Бога.
17. Ибо Писание говорит фараону: «для того самого Я и поставил тебя, чтобы показать над тобою силу Мою и чтобы проповедано было имя Мое по всей земле».
Как из сливших тельца, рассуждает, одни спасены и другие наказаны, когда один Бог знал, кто достоин спасения и кто наказания: так хотя много было и других порочных, однако гневу Божию подвергся один фараон. Для того самого, говорит, Я и поставил тебя, то есть выставил тебя, фараон, на вид, чтобы через тебя сделалась известною сила моя и многие обуздали себя, слыша об имени моем, как правосудном и мощном, по всей земле (см. Исх. 9, 16).
18. Итак, кого хочет, милует, а кого хочет, ожесточает.
Выводит заключение и доказывает, что у Бога не должно требовать отчета. Бог, кого хочет, милует, как поступил с израильтянами, слившими тельца, а кого хочет, ожесточает, как случилось с фараоном. Что же значит ожесточает? Кажется, что это нелепо. Но о Боге говорится, что Он сделал жестоким грязное сердце фараона подобно тому, как солнце делает жестокою грязь. Каким же образом? Долготерпением; ибо Он делал его жестоким, являя к нему долготерпение. Здесь случилось подобное тому, что бывает, когда кто, имея у себя порочного слугу, обращается с ним человеколюбиво. Чем человеколюбивее обращается таковый с ним, тем худшим делает его, не потому, будто сам научает его пороку, но потому, что слуга пользуется долготерпением его к увеличению своей порочности, потому что пренебрегает долготерпением тем.
19. Ты скажешь мне: «за что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?»
Апостол, как я неоднократно сказал, всячески старается доказать, что распоряжения и суды Божий известны одному Богу, и потому везде собирает множество затруднений и не предлагает решений, чтобы, поставив слушателя в затруднительное положение, убедить его, что распоряжения и суды Божий непостижимы для человека и превышают его разум. Смысл настоящего места следующий. Апостол представляет возражение и недоумение. Если Бог ожесточает, кого хочет, то за что же еще обвиняет Он грешника? Ибо кто может противостать воле Его? Захотел Он, и ожесточил, а ожесточенный согрешил по справедливости: как же Ему обвинять и наказывать его? Такое именно представил апостол возражение, чтобы показать, что недоумение об этом может разрешить один Бог; почему и не решает его сам, но заграждает уста недоумевающему, говоря:
