Бычок-головач (G. Kessleri Günth.) отличается большой сплющенной головой, верхней губой, сильно расширенной по сторонам, удлиненно-коническим телом, спереди значительно утолщенным; нижняя челюсть его длиннее верхней, чешуя мелкая (70-77). Цвет тела серовато-бурый или красновато-бурый, с более или менее явственными темными пятнами, у хвоста треугольное черноватое пятно. Роста он одинакового с песочником. Живет головач также больше в реках; по Днестру распространен до Могилева, по Бугу до Вознесенска, по Днепру до Екатеринослава, кроме того, он встречается в Каспийском море и в Волге под Астраханью и Петровском.
Кроме этих видов, в кавказских реках встречается еще собственно морской вид бычков - Gobius platyrostris Pall. (у грузин - орджо), найденный в Куре, Тифлисе и в бассейне р. Риона, в ручейках, в него впадающих.
Наконец, пуголовка (Benthophilus macrocephalus Pall.) отличается от всех бычков чрезвычайно большой, широкой и приплющенной головой и отсутствием чешуи, которая заменяется костяными шишками различной величины и формы. Цвет тела буровато-серый, с темными пятнами; вся нижняя сторона беловатая. Водится эта рыбка в устьях Днепра, Буга и Днестра, в Дону и его нижних притоках, также в иловатых заливах Каспийского моря. Величина ее от 90 до 150 мм.
По наблюдениям в аквариуме, пуголовка очень ленивая рыбка, постоянно живущая в песке, где зарывается до самых глаз и терпеливо лежит целый день. Выходит она гулять лишь на короткое время, вечером, причем порывисто поднимается кверху, присасываясь брюшными плавниками к стеклу аквариума, у поверхности воды, и, повисев там некоторое время, опять опускается на дно и снова поднимается.
Об образе жизни бычков вообще известно очень мало. Почти все они любят свежую воду и дно песчаное или каменистое, охотно прячутся под камнями или же, подобно подкаменщику, устраивают себе норки в песке. Держатся они постоянно на дне (или на подводных скалах) и когда плывут, то опираются на сросшиеся брюшные плавники, как на подставку; иногда они этими плавниками слегка присасываются к камням или цепляются ими, нагибая свое туловище.
Это очень проворные и прожорливые рыбки. «Смотря, как они снуют по дну, - говорит О. А. Гримм, - карабкаясь по сваям, камням и другим подводным предметам, невольно напрашивается сравнение их с мышами из млекопитающих и с воробьями из птиц. Это настоящие подводные мыши, ничем не пренебрегающие, чтобы утолить свой голод, и вместе с тем составляющие любимую пищу морских ужей».
Пища бычков состоит из молодых рыбок, насекомых, червей, мелких слизняков. Некоторые из них (б.ч. морские) вьют более или менее искусные гнезда и в них складывают свои яички; другие же приклеивают икринки к камням, стеблям подводных растений и т.п. предметам и потом остаются при яичках, как бы для охранения их. Яички при развитии в них зародыша сильно вытягиваются в длину и принимают почти коническую форму, причем зародыш всегда бывает обращен головной частью к свету, т.е. свободному, острому концу конуса. Нерестятся они ранней весной (в марте). Во всех приморских местностях, во всех бухтах бычки составляют главную, иногда даже почти исключительную добычу удильщиков. Ужение бычков так же просто, как и ужение ершей и окуней, которых они превосходят в жадности. До сих пор, однако, никто из южных рыболовов-охотников не дал описания способов ужения этих оригинальных рыбок.
НАЛИМ
Lota lota L.
Это единственный пресноводный представитель целого отдела рыб – безколючих, к которому относится треска, навага и другое семейство – камбалы. Из последних, впрочем, один вид, Platessa flesus – камбала, встречается и в Ладожском озере, входит в устья Невы и других рек, а в Северной Двине и в Висле поднимается, по-видимому, очень высоко.
По своему наружному виду налим имеет некоторое, хотя и довольно отдаленное, сходство с сомом. Голова у него очень широкая, сильно приплющена, как у лягушки, на подбородке находится небольшой усик; глаза малые, пасть широкая, усаженная очень мелкими многочисленными зубками, вроде щетки, и верхняя челюсть несколько длиннее нижней. Грудные плавники короткие; два первых луча брюшные, находящиеся впереди последних, вытянуты в нитевидные отростки; спинных плавников два и короткий передний близко примыкает ко второму, который простирается до закругленного хвостового плавника; последний имеет очень большое количество лучей (36-40) и соединен с заднепроходным, тоже очень широким. Все тело покрыто очень мелкими, нежными чешуйками, которые сидят глубоко в коже, притом покрытой обильной слизью, почему налима весьма трудно удержать в руках.
Цвет тела налима зависит от качества воды и весьма разнообразен; обыкновенно же вся спинная сторона, равно как и плавники, на серовато-зеленом или оливково-зеленом фоне испещрены черно-бурыми пятнами и полосками, а горло, брюхо и брюшные плавники остаются беловатыми. Вообще, кажется, чуть не повсеместно отличают две породы, т.е. разновидности налимов, одну пеструю, мраморную и другую совсем черную. По моим наблюдениям, чем моложе налим, тем он темнее; самцы также темнее самок, но главное наружное отличие между полами состоит в том, что у молочников голова относительно толще, а туловище тоньше. Кроме того, самцы вряд ли достигают и половины веса самок и гораздо многочисленнее.
Коренное местопребывание налима – северные реки, впадающие в Ледовитый океан, но в настоящее время он встречается и в средней Европе (в Англии, Италии, Испании и Греции его нет) до восточных департаментов Франции. В средней и северной России налим принадлежит к числу самых обыкновенных рыб; еще многочисленней он в Сибири, а также и в северных частях Северной Америки. В нижних течениях русских рек Черноморского и Каспийского бассейнов, особенно в Днестре, налим уже редок, в устьях Дона, Волги и Днепра составляет довольно исключительное явление и в море положительно никогда не заходит. Его нет ни в Кубани, ни в кавказских реках, ни в бассейне Аральского моря. Вообще, чем дальше к югу и западу, тем налимы уменьшаются как в числе, так и в весе. Самые крупные налимы водятся в Печоре, Оби и особенно Иртыше, в котором, по свидетельству Палласа, они достигают 3-х аршин длины. В реках Черноморского бассейна и в Западной Европе налим редко весит свыше 2-3 фун. На севере нашей страны налим вполне заступает место сома, частью форели, в сообществе которой встречается редко; в более южных странах налим находится в антагонизме с сомом и, кажется, вовсе не уживается с ним, не столько потому, что любит более холодные воды, чем сом, сколько потому, что становится летом легкой добычей последнего.
Редкость налима в низовьях объясняется его образом жизни. Налим любит холодную и чистую воду с иловатым и вместе каменистым дном и медленным течением и потому чаще встречается и достигает большей величины в небольших речках северных лесных равнин. Любимое местопребывание его – глубокие ключевые ямы как в проточных озерах, так и реках: он любит тень и прохладу, почему очень редок в теплых и мутных водах больших южных рек; с постепенным обнажением берегов степных речек налим даже вовсе в них переводится, как это я наблюдал в Шадринском уезде. Проточная вода, однако, ему почти необходима, и исключения очень редки, так как для нереста он всегда входит в реки.
Как чисто северная рыба, налим чувствует себя хорошо только когда температура воды не превышает 12°. Когда вода нагревается свыше 15°, он уходит в более защищенные от солнца места и впадает в своего рода спячку, причем не принимает пищи целыми неделями. Я полагаю, что в воде, имеющей температуру в 20°, он жить уже вовсе не может и погибает. В средней России, как только реки окончательно войдут в берега, т.е. уже в первой половине мая, налим перестает бродить и избирает себе постоянную оседлость, становясь или под крутояры или забиваясь в камни и береговые норы; в озерах он стоит или на очень больших глубинах, или под плавучими берегами (лавдами), где вода очень долго остается холодной. Весьма охотно налим держится под плотами, и вообще он почти всегда живет рядом с ершом. До наступления жары он еще выходит по ночам жировать, но в июле весь, за редкими исключениями, или забивается в норы и камни, прячется под коряги, или даже зарывается в ил. Нор налим сам не делает, как это думают, а занимает случайные углубления и вымоины в берегах, рачьи норы или же (в речках) забивается под корни прибрежных деревьев. Здесь он всегда стоит головой к берегу, и нередко половина тела его высовывается наружу. Если трогать его рукой, то он делает только слабые движения, стараясь забиться подальше, а не выскочить наружу и спастись бегством. Точно так же, если поднять камни, под которыми спрятался налим, то он несколько секунд остается неподвижным, затем, очнувшись, с быстротой молнии бросается к ближайшим камням. Летнее оцепение, или спячка, этой рыбы доказывается также тем, что если по каким-либо причинам (напр., от прорыва плотины) уровень воды внезапно понизится, то весьма многие налимы не успевают вовремя выйти из более глубоких нор и там погибают, так как не могут повернуться в трубкообразных норах, ни действовать плавниками в жидкой грязи.
