— Да? А мне нравится. И заметь, я ведь теперь не только папа, я ещё и дед. Жизнь наполнена смыслом.
Марина не улыбнулась, хотя его тон к этому располагал.
— Это серьёзно?
— Конечно. — И тоже посерьёзнел. — Мы ведь попытаемся? Я бы очень хотел. Для меня это важно, Марина. У меня никого кроме вас нет.
— Не считая трёх бывших жён.
Он разулыбался.
— Это не честно!
Марина тоже улыбнулась, но предупредила:
— Но детей не баловать. Всё-таки я пытаюсь их воспитывать.
— Пытаешься? Ну что ж, будем пытаться вместе.
Стеклов в городе пробыл совсем недолго и уехал, как и обещал, к концу недели. Это было очень странно, но Марина даже расплакалась, когда он прощаться пришёл. Нельзя сказать, что за прошедшие дни они сильно сблизились, и она уже не представляла, как жить без него будет, ничего подобного не чувствовала, но когда он уезжать собрался, неожиданно не по себе стало. Прощалась с ним так, словно они очень долго не увидятся. Расстраивалась, а когда Николай Викторович её в прихожей обнял, она в его плечо уткнулась и с большим трудом заставила себя остановиться и не заплакать. Пахло от него непривычно, каким-то дорогим одеколоном и сигаретами, но он был большой и надёжный, а Марина впервые в жизни оказалась в объятиях отца.
— Да ладно тебе реветь-то, — негромко, якобы шутливо, но надтреснутым от волнения голосом проговорил он. — Я приеду скоро.
— Когда?
— Недели через две. — Хмыкнул. — Или три.
— Три недели? — Марина искренне ужаснулась. Она представить не могла, как можно в течение целых трёх недель находиться вдали от дома. Но вспомнила, что это для неё этот город дом, а для Стеклова уже давно нет. Всё-таки выступившие слёзы смахнула, отстранилась и кивнула, глаз на Николая Викторовича не поднимая, стесняясь своих бурных эмоций.
— Что поделать, Мариш, такая у меня жизнь. — Стеклов, уже одетый в свою дорогущую дублёнку, к стене привалился, задев плечом картину в дешёвой раме, а сам руку протянул и до её волос дотронулся. — Ты жутко на Машку похожа. Даже сейчас…
— Плачу, как она? — догадалась Марина, а Стеклов кивнул.
— Да. И мне трудно уехать от тебя. От неё было трудно, а от тебя ещё труднее. — Несмотря на это он улыбнулся. — Ну, ничего, будем перезваниваться. Я тебе все телефоны дал?
Марина по-детски шмыгнула носом.
— Все.
— Вот, не потеряй.
— Я никогда ничего не теряю!
— Да? Это точно не моя черта. Но если вдруг что, — Стеклов посерьёзнел, — обратись к Димке, он всё сделает. Он вообще, спец по решению проблем.
— К какому Димке?
— К Димке Грановичу, заму моему. Его телефон я тебе тоже оставил.
— Зачем я буду звонить чужому человеку?
— Ты не думай — зачем, просто позвони, если нужно будет, хорошо?
— У нас всё будет нормально, я взрослый человек, и…
— Давай юриста тебе пришлю?
Марина губы облизала, а руки сложила на груди, выражая тем самым степень своего несогласия. Про юриста они говорили уже не раз, Стеклов уверял её, что в суд, даже разводиться, нужно идти с юристом, а Марина отказывалась. Ей с Игорем делить было нечего, кроме детей, а отбирать их у неё Игорю вряд ли в голову придёт. Марина отцу это пыталась объяснить, но тот настаивал, ссылаясь на свой богатый опыт.
— Да не нужен мне юрист!
— Вот опять ты упрямишься! Я же лучше знаю! — В его кармане телефон зазвонил, и Марина этому даже обрадовалась.
— Вот, это водитель твой. Нужно идти.
Стеклов посмотрел на неё с насмешкой.
— Я и так сейчас уйду.
Марина постаралась спрятать улыбку, и вдруг снова оказалась прижатой к его плечу.
— Я очень рад, — шепнул он, прижимаясь губами к её волосам. — Слышишь?
— Слышу, — ответила она, смелости набралась и обняла его, правда, уже через пару секунд отодвинулась. И крикнула в сторону детской: — Дети, дедушка уезжает!
Антон первым из комнаты выбежал, следом за ним Эля и у Николая Викторовича на руке повисла.
— Ты ещё приедешь к нам? На Новый год?
— На Новый год? — Он рассмеялся и подхватил девочку на руки. — На Новый год обязательно приеду. И с подарками.
Элька смешно вытаращила глаза на него и закричала:
— Ура, подарки! Я люблю Новый год, ты знаешь?
Стеклов её поцеловал, потом Антона по волосам потрепал.
— Ты главный, пока меня нет.
Тот шутливо отсалютовал.
— Приказ понял.
Марина только головой покачала, наблюдая за ними.
Антон выпросился на пять минут на улицу, проводить деда до машины, Марина строго-настрого ему приказала ровно через пять минут вернуться, а сама вслед за ними в подъезд вышла, прогнав Элю с холода.
— Всё, пока. — Стеклов к ней наклонился, быстро в щёку поцеловал, а Марина из-за его плеча выглянула, когда дверь по соседству открылась. Увидела, как вытянулось лицо Тамары, когда та увидела, с кем подруга под её дверью целуется, и только ошалело кивнула, когда Стеклов на неё внимание обратил.
— Здрасте.
Тот вежливо отозвался:
— Добрый вечер. — Антона за капюшон на куртке схватил и потянул за собой вниз по лестнице. Мальчик рассмеялся.
— Тоша, пять минут, — крикнула им вслед Марина, а затем на Тому перевела беспомощный взгляд. Та делала странные жесты, пальцем в сторону лестницы тыкала, а после громким шёпотом поинтересовалась:
— Ты всё-таки это сделала?
— Что?
— Ты с ним познакомилась? — И так посмотрела, что Марина поневоле вспыхнула.
— Ты с ума сошла, что ли? — В квартиру свою вошла, а Тома последовала следом, дверь захлопнула и на кухню кинулась за Мариной, которая уже к окну прилипла, наблюдала за тем, как Стеклов с Антоном прощается. Рядом с ними стоял водитель, курил, и они все втроём что-то обсуждали, кажется, машину, Антон, по крайней мере, с большим интересом её разглядывал.
— Марин, что происходит-то? Это же Стеклов! Я его узнала.
Марина запотевшее стекло потёрла, заметила, как Николай Викторович голову поднял, и рукой ему помахала.
— Тамар, он мой отец, — торжественным шёпотом созналась она.
Тома медленно осела на табурет.
— Да ладно.
Марина посмотрела на неё и кивнула.
— Представляешь?
— Нет, — честно созналась Тамара. — А ты?
— И я, до сих пор не представляю. Но он мой отец. Он меня сам нашёл.
— Ничего себе. Санта-Барбара.
Марина брови сдвинула.
— Мне не нравится сравнение.
— А как ещё назвать? Стеклов, этот олигарх, твой отец?
— При чём здесь олигарх? Он мой папа, понимаешь?
— Пока ещё не до конца, но я стараюсь.
На кухню вбежала Эля и громко объявила:
