– Почтенный Наир, сдаваться мы не станем. Каждый из нас будет своей кровью заливать ковыль перед башнями, но не поднимет белый флаг.
Лишь шестнадцать сотен пехотинцев и два десятка магов осталось на южной заставе Ронстрада. Орки не пощадят никого, и для защитников границы лучше было все-таки умереть во славу Хранна в бою, чем попасть к ним в плен.
– Тогда предлагаю, наконец, решить, что нам нужно сделать, чтобы забрать с собой как можно больше зеленых рож.
– Нужно, чтобы кто-то отправился за Джоном. Если мы успеем его вернуть, он поможет нам отбить атаку.
– Но генерал Сейтсил приказал ему идти в Гортен, – запротестовал Вильгельм Наир. – Для усиления сил столицы требуется…
– А кто, генерал будет умирать под ножами орков? – яростно оборвал говорившего Олгерд, рыжебородый капитан с повязкой на глазу. – Или мы? Нам сейчас потребуется вся возможная и невозможная помощь.
– Я отправлюсь за ним, – сказал сотник Яфар Вильм, лучший друг ушедшего тысячника Аглана. – Поскачу за ним, покуда не настигну, но сперва мне нужно будет подготовить своих людей…
Над степью разносились тревожные звуки набата, походившие на рев разбуженного тролля. Воины, подобно тысяче термитов, мельтешили по равнине между заставами. Посланцы распределяли равное количество пучков со стрелами на каждую башню, воины спешно облачались и выходили во дворы своих крепостиц, где строились правильными порядками, готовые в любой миг выйти из больших ворот навстречу многократно превосходящему врагу. Лучники и арбалетчики на дозорных путях и верхних площадках башен перетягивали тетивы на своем оружии, раскладывали стрелы. Новобранцы затаскивали из внутренних дворов на дозорные пути камни и большие поленья, которые вскоре должны будут упасть на головы зеленокожих. Крики командиров сливались с безостановочным боем набатных колоколов.
Двенадцатая застава, так же как и все, готовилась к бою. Во внутреннем дворе солдаты снимали навесы с баллисты, стоящей напротив ворот. Из дверей казармы все время выбегали воины на доклад к сотнику, который сейчас отдавал последние распоряжения десятникам:
– Нортен, твои луки будут перекрывать запад. Любой ценой нужно удержать наш рубеж, чтобы главные силы смогли отступить через долину. Три часа дня – и последний воин должен уже покинуть заставу через северные ворота или скрытые потерны. Ясно?
– Господин сотник, вы что, не с нами? – осмелился спросить десятник Сайрес, командующий мечниками, что строились сейчас за стеной. Его поддержал нестройный гул солдат.
– Нет, братцы, этот бой вам придется вести без меня. Я должен догнать господина тысячника, его отряды нам помогут удержать границу и отбросить орков. Но я уверен, вы меня не посрамите, братцы, так?
– Так точно! – в один голос четко проорали десять сержантов.
Яфар сел на коня, самого быстроногого скакуна, который только нашелся в пограничных конюшнях. Проверил, легко ли вынимается меч, и, бросив последний взгляд на восточное рассветное марево, направил животное через ворота к виднеющимся вдали горным хребтам.
* * *
13 июня 652 года. Королевство-под-Горой Ахан.В глубинах гор Дор-Тегли, в миле от Междугорья и долины ГрифоновОни шли вот уже третий день. Миновали, наверное, сотню залов, палат, комнат. Прошли по сотне лестниц, переходов и скрытых тоннелей. Новообретенный друг Ильдиара свободно и, казалось, совсем без устали вышагивал впереди, что-то рассказывая о нескончаемых лабиринтах своего королевства, а человек просто валился с ног от усталости: ноги заплетались, он уже попросту засыпал на ходу.
– Ничего, Ильдиар, скоро отдых, – обрадовал спутника Двинн, ведь привала не было с самого утра или, быть может, прошлого вечера? Белый Рыцарь перестал распознавать смену дня и ночи – треклятые подземелья делали свое дело. – У двери Мертвых Богов присядем, позавтракаем, а заодно пообедаем и поужинаем. Еще немного осталось…
Они все шли и шли. Двинн был, без сомнения, прав, когда говорил, что Зал Врат – не пик искусства и мастерства Подгорных мастеров. Граф де Нот видел такие палаты, что, он был уверен, будут сниться ему до самой смерти.
Чего только стоил Зал Славы, или «Гарнен-Дар», на языке Ахана. Для того чтобы попасть в него, нужно было спуститься по Стопам Героев, которые, кстати, складывались из удивительно красивых волшебных ступеней, висящих над глубокой пропастью – делаешь шаг, и тебе прямо под ноги из непроницаемого мрака выступает ступень, еще шаг – следующая ступень, и так далее, пока не закончится пропасть. И на каждой появляющейся словно из воздуха плите черными рунами по белому мрамору были высечены прямые, как меч, имена древних гномов. Двинн рассказал, что каждая ступень посвящена одному из великих Подгорных витязей старины.
Стопы Героев вывели путников к упомянутому Гарнен-Дару – настолько огромному залу, что Ильдиару сперва даже показалось, будто они вышли на поверхность под ночное небо. Вершины гигантских колонн, похожих на башни, терялись в сумрачной дымке, и сквозь тьму невозможно было разглядеть ни намека на потолок. Зато где-то в вышине белыми алмазами поблескивали рукотворные звезды, сотворенные гномьими мастерами. Со всех сторон, выдернутые из мрака белым огнем большого фонаря, которым Двинн освещал дорогу, выплывали невообразимой красоты статуи, отлитые из золота, серебра, высеченные из мрамора и даже из простого камня, но от этого не менее прекрасные. Статуи изображали Подгорных Королей гномов, ужасных демонов, крылатых драконов, были там и существа, совершенно незнакомые графу де Ноту. И это было только начало пути…
Они продолжали идти дальше, и у человека перед глазами постепенно все начало сливаться. Тоннели, лестницы и окружающие стены превращались в одно сплошное марево. Те проходы, которые они сейчас преодолевали, мало походили на завораживающие и захватывающие дух галереи в начале их путешествия.
Вдали показалась очередная каменная дверь. Ее украшал причудливый барельеф, но на расстоянии он казался всего лишь переплетением тысяч замысловатых линий и росчерков. Когда гном и человек подошли поближе, Ильдиар наконец смог разглядеть украшающую дверь картину.
Тонкость выполненной работы приводила не то что в восхищение, она накатывала целым валом неописуемого потрясения. Рыцарь позабыл об усталости, о голоде, вообще обо всем на свете. Можно было разглядеть мельчайшие детали разразившейся великой битвы, изображенной гномьими мастерами. Чудовищные стальные гиганты в жестокой смертельной схватке сошлись со смутными тенями-вихрями, облеченными в человекоподобные образы. В сером небе неведомого мира ветвистыми росчерками били молнии, казалось, до того, чтоб разверзлись небеса, оставался всего какой-то миг. Тяжелые громады туч наваливались удушающей ношей на обреченную землю, а в самом центре в поединке смерти сошлись две фигуры, четко выделяющиеся из кровавой панорамы всеобщего побоища: мужчина и женщина – две изначальные противоположности скрестили оружие под пылающими небесами погибающего мира.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});