Ральф Хьюм спешил выполнить просьбу Орвила Этвуда не только потому, что был обязан этому человеку своим назначением на столь значимый пост. После долгих лет малоинтересной работы в армейской разведке, затем в разведывательном управлении министерства обороны и в Агентстве национальной безопасности он в должной мере оценил представившуюся при посредстве Этвуда возможность перейти в ЦРУ, которое обладало самыми большими материальными ресурсами для проведения крупномасштабных и аффективных операций. Заместитель директора ЦРУ прекрасно понимал, что доктор Этвуд выполняет волю могущественных калифорнийских магнатов, которые держат в руках значительную часть военной промышленности Соединенных Штатов. Дружба с Этвудом в силу этих причин была бесценной. Хьюм надеялся выйти в отставку четырехзвездным генералом.
В разгар прошлой избирательной кампании Этвуд попросил Хьюма, который работал тогда в военной разведке, подыскать несколько опытных людей для выполнения щекотливых заданий. Группу возглавил Фред, которого на несколько месяцев специально уволили из ЦРУ, чтобы соблюсти все формальности. Его помощниками стали Эмсли и Брунинг. Опытные сотрудники разведки проникли в Белый дом — там хозяйничал Грайнз — и контролировали каждый шаг тогдашнего президента. Уже позже, начав работать в Лэнгли, Хьюм узнал, что ЦРУ всегда держало в Белом доме своих людей, причем не только клерков или шоферов, но и высших сотрудников президентского аппарата.
Разумеется, Центральное разведывательное управление не было вторым, или, как его еще называли, “невидимым” правительством. Лэнгли всегда подчинялось приказам власть имущих. Но в Америке те, кто определяет политику страны, не обязательно сидят в Белом доме.
По просьбе Этвуда Хьюм велел агенту ЦРУ, который работал в Белом доме исполнительным директором отдела политики в области науки и техники, положить в сейф тогдашнего помощника президента по национальной безопасности Нельсона Ньюмена пакет с японским жемчугом, а потом позвонить в ФБР. Таким образом Ньюмена убрали, чтобы посадить в это ключевое кресло человека, который устраивал калифорнийских магнатов, — Адриана Корта. Агентом ЦРУ был и председатель Национального фонда искусств и гуманитарных наук, который передавал журналистам сведения о “брифинггейте” — с тем, чтобы скомпрометировать Генри Дугласа, Рэндольфа Хобсона и самого директора ЦРУ. Этих людей хотели убрать из администрации.
Дежурной службе наконец удалось отыскать Эмсли. Его немедленно соединили с Хьюмом.
— Вы мне нужны, Эмсли приезжайте немедленно, — приказал заместитель директора ЦРУ.
Бертис Холл спускался по лестнице на цыпочках, уповая на то, что люди, искавшие его, уже разошлись — сколько же можно ждать. Несколько раз он замирал, когда слышал какой-нибудь звук. Ему повезло. В этом доме стараниями неизвестного архитектора лестница — видимо, в целях противопожарной безопасности — имела отдельный выход на улицу. Совершенно обессиленный, еле переставляя ноги, Бертис Холл выскользнул на улицу. Человек, стоявший у лифта, оглянулся на шум хлопнувшей двери, но уже никого не увидел.
Бертис Холл, торопясь домой, поехал прямо через центр ночного Вашингтона. Машин было мало. По сравнению с такими мегаполисами, как Нью-Йорк, Чикаго или Лос-Анджелес, столица Соединенных Штатов — небольшой, можно сказать, провинциальный городок. Однако система регулирования дорожного движения функционировала идеально. У каждого светофора ему приходилось выстаивать полный срок, хотя он был один на всей улице. Нарушать правила он боялся, в нынешней ситуации ему ни к чему столкновения с полицией. В какой-то момент он не выдержал и съехал с магистрали на боковую улочку, решив, что так быстрее. Прямо на проезжей части два человека оживленно беседовали. Холл еле успел затормозить. В белом свете фар он увидел их лица. Одного из них Бертис Холл определенно знал.
— Да это же Роджер Эберли, — пробормотал Холл.
Вместо того, чтобы по привычке автомобилистов обругать неосторожных пешеходов, Холл вылез из машины и с вежливой улыбкой подошел к Эберли.
Второй человек отвернулся и отступил в тень.
Сенатор Плиммер был вне себя от возмущения. Он же говорил Фреду, что здесь их кто-нибудь может увидеть, и вот, пожалуйста, какого-то идиота бог принес. А может быть, это инсценировка Фред привел свидетеля, который, если понадобится, подтвердит, что присутствовал при их переговорах?
Плиммер горько улыбнулся. Эти люди хотят покрепче прибрать его к рукам, и ничего с ними не поделаешь.
Ему придется выполнить требование Фреда. Конечно, президент примет его и выслушает, но больше им друзьями не быть.
Значит, калифорнийцы не совсем довольны политикой Белого дома. Чем ближе переизбрание, тем больше беспокоится обитатель Белого дома: американцы хотят от президента каких-то шагов по укреплению мира. И президентские советники начали сочинять для него миролюбивые речи. Но даже эта риторика, понял Плиммер, беспокоит военно-промышленный комплекс. Президент должен отправить в отставку Генри Дугласа, поскольку тот занимает умеренную позицию в области национальной обороны, и директора ЦРУ-тот недостаточно активно занимается борьбой с антивоенным движением (слишком занят собственными финансовыми махинациями). Активизацию антивоенного движения следует приписывать советским агентам (и доказать такую связь должен новый директор ЦРУ), а затем политически и психологически использовать это против тех, кто старается наладить отношения с Москвой.
Сенатор Плиммер не сомневался, что президент выполнит все, чего от него требуют. Как бы ни хотелось ему приукрасить свой образ в глазах американцев и как бы ни были дороги ему помощники — Дуглас и директор ЦРУ. Эти двое, вспомнил Плиммер, единственные, кто связан с президентом много лет. Ничего другого ему не остается: скандал вокруг похищения документов показал, что с неугодным президентом можно расправиться. Как это сделали с Никсоном.
Плиммер вопрошающе посмотрел на Фреда. Они договаривались встретиться днем, на теннисном корте, но Фред все переиграл и поднял его из постели. Теперь, когда разговор закончен, сенатору не терпелось вернуться домой.
— Извините, мистер Холл. — Фред выдавил из себя улыбку. — Я должен закончить беседу с моим другом.
Фред подошел к Плиммеру.
— Ну, хорошо, сенатор. Мы, кажется, обо всем договорились. Завтра, как условились, я позвоню вам.
Плиммер вяло кивнул и быстро пошел по улице — его дом был совсем рядом.
— Как вы здесь очутились? — довольно бесцеремонно спросил Фред у адвоката. Он недоумевал, почему его люди упустили Холла. Ведь все было продумано до мелочей. Неужели Холл оказался умнее?
Фред слушал адвоката с нарастающим раздражением. Надо же, как элементарно Холл обвел их вокруг пальца. И сейчас они даже не попытались догнать машину Холла, хотя в ней был спрятан радиомаяк, включавшийся вместе с зажиганием специально для того, чтобы операторы из отдела внутренних операций всегда знали, где находится адвокат.
Фред счел нужным познакомиться с Бертисом Холлом для того, чтобы решить, в какой степени адвокат годится для той комбинации, которую они с генералом Хьюмом задумали. Фред нашел Холла подходящей кандидатурой и поручил своим подчиненным закончить это дело. Но они прошляпили. Придется все сделать самому. Плохо только, что Холл видел его с сенатором. Впрочем, адвокат как будто не узнал Плиммера.
— Интересная история, — протянул Фред, когда Холл закончил свой рассказ. — Ну что же, надо действовать. Отгоните вашу машину за угол — там она никому не помешает, и едем.
— А куда мы направляемся, — поинтересовался Холл, усевшись в машину Фреда.
Профессору Чейзу пришлось подняться необычно рано. Он хотел закончить все текущие дела, с тем чтобы днем вылететь в Нью-Йорк. В отеле “Уолдорф-Астория” он должен обедать с членами организации “Молодые консерваторы” и учредителями “Комитета по борьбе с опасностью”. Устроители обеда хотели обменяться мнениями относительно стратегии Соединенных Штатов в космосе. Такие обеды вошли в обычай у Чейза и Корта; до начала работы в администрации они оба входили в “Комитет по борьбе с опасностью” и принимали участие в разработке новой военной стратегии, доказывая, что в ядерной войне можно выиграть и что Соединенные Штаты должны быть готовы ее начать. Многие члены комитета теперь работали в администрации: в руководстве агентства по контролю над вооружениями и разоружению, в аппарате государственного департамента, в ЦРУ и министерстве обороны. Долгие годы они ожидали своей очереди за кулисами, чтобы выйти на авансцену, и при нынешнем президенте их час настал.
По просьбе Адриана Корта генерал Хьюм принял на работу в ЦРУ нескольких экспертов “Комитета по борьбе с опасностью”, которые подготовили ряд докладов об отставании американской военной мощи от советской; эти “секретные” документы были доведены до сведения журналистов — любимый прием в политической игре. Заниженные оценки состояния американской армии подготовили американцев к теории “окна уязвимости”, которую проповедовал нынешний президент. Независимо от степени достоверности формула “окно уязвимости” звучала достаточно убедительно — это был удачный лозунг для избирателей и оправдание для подготовки нового военного бюджета.
