Пока я не узнал, что серьезно болен…
Глава 8. Недотраханные люди
Аварийный выдох
Результаты обследования меня впечатлили в нехорошем смысле этого слова.
— …Тенесси, и обязательно нужно придерживаться диеты. Диабет и ожирение — обычные спутники клиторомегалии. Гормональные препараты я назначил, но! Если почувствуешь боль при возбуждении, звони мне и прекрати приём лекарства. Это важно! Будем подбирать другой препарат.
Я сидела совершенно подавленная.
— Но ведь гормоны как раз могут привести к ожирению, — кажется, так затравленно я даже на Сэма не смотрела.
— Это заблуждение… Так, — врач побарабанил по столу пальцами, — каждый день взвешивание, раз в неделю ко мне. Избегать силовых упражнений. Гормональные препараты — твой шанс иметь детей… Извини. Я резко подошёл к этому вопросу. Аменорея — непостоянные месячные, приводит к частичной или полной ановуляции. Тенесси, если ты забеременеешь, это будет почти чудо! Но и затягивать с этим нельзя. Чем будешь старше, тем станет сложнее забеременеть и выносить ребёнка.
— А сделать операцию можно?
— У тебя НЕ бисексуальные гениталии, ты НЕ гермафродит, у тебя НЕ член, а клитор, — с нажимом на отрицание спокойно и очень добро говорил Рассел, — иначе бы тебе сделали феминизацию ещё в раннем возрасте, но в подростковый период ты бы испытывала болезненные эрекции во время полового возбуждения, чаще всего в этот период нужна повторная операция. Если чисто эстетически тебя напрягает размер внешнего тела клитора, можно говорить о резекции, но ты должна понимать, что клитор, это не вот то, что ты видишь у себя сейчас. Клитор — большой внутренний орган, лишь его головка видна, а всё остальное его тело расходится на два пещеристых органа, по форме напоминающих рожки. В возбуждённом состоянии они наливаются кровью и плотно охватывают влагалище с обеих сторон — отсюда и приятные ощущения при проникновении. Скольжение члена внутри массирует эти рожки, и это делает секс приятным занятием. А под кожей малых половых губ находятся клиторальные луковицы, они тоже наполняются кровью и охватывают отверстие влагалища, оно расширяется, его чувствительность повышается… Понимаешь? Это не отрезать кусок и не пришить назад головку…
Было неловко слушать от мужчины то, что он рассказывал мне о моём теле, но я уже начинала понимать…
— …Если делать резекцию, то неизбежно следует делать и вагинопластику, и малые половые губы при этом тоже подвергаются изменениям. Как следствие возникнут сексуальная дисфункция, потеря чувствительности клитора и, соответственно, аноргазмия. Только тебе решать, Тенесси…
Рассел смотрел на меня так тепло и пристально, и я уже не знала, что делать.
— …Я как мужчина тебе скажу — при выраженной маскулинизации твоего влагалищного канала любому мужчине половая связь с тобой — сплошное удовольствие. Каламбур, конечно, но ты поняла, о чём я…
Кровь жарко хлынула к моему лицу, я опустила глаза и заёрзала на стуле. Как-то это неправильно, ведь они с Никитой друзья, а он смотрит так… странно, с какой-то надеждой. На что? Неужели я такая редкая и желанная?
Я уставилась на него исподлобья, изучающе скользнув взглядом по его лицу и телу — не гора мышц, но не слабак, и вполне симпатичный. В его серых глазах, казалось, мелькнуло понимание, что я его оцениваю, но он уже снова перешёл к разговору в рамках врачебной этики:
— 75 % женщин без стимуляции головки клитора вообще не способны достичь оргазма. У него единственная функция — доставлять женщине удовольствие. Нет оргазмов вагинальных и клиторальных, надеюсь, ты это уже поняла — все оргазмы клиторальные. И любое вмешательство в строение гениталий со стопроцентной вероятностью повлечёт за собой именно то, что я тебе уже перечислил… Тенесси, ты красивая девушка, у тебя красивое тело, и твой клитор — идеален для тебя и твоего мужчины…
Я чуть не поперхнулась. Моего мужчины?! Он о ком? Никите? Или вообще? Его голос стал тише и проникновенней, как будто бархатом приласкал душу, но это никак не перечёркивало того, что я испытала на выпускном.
— Спасибо, доктор.
Я взяла всё, что он мне приготовил, и еле смогла встать на ватные ноги. В голове шумело, перед глазами плыли тёмные круги, а тело не слушалось. В ушах зазвенело, я мотнула головой…
* * *
— Расс, сделай что-нибудь.
— Она уже приходит в себя… Тенесси…
— Несси…
Голоса раздавались будто издалека, с гулким эхом. Потом в ноздри ударил резкий противный запах, и я дёрнулась на светлое пятно, вдруг возникшее передо мной, открыла глаза и тут же зажмурилась — в глаза бил свет от светильника на потолке.
Вдруг пришла боль в руке и голове, будто меня ударили сзади. Я протянула руку, чувствуя слабость, и ощутила под пальцами шишку.
— Ты упала, Расс не мог тебя подхватить через стол. — Хотела сесть — лежала неудобно, но не смогла, потому что Никита держал меня на руках. — Не дёргайся, надо проверить, нет ли сотрясения.
Я сфокусировалась на лице мужчины. Он был спокоен, будто падающие девицы — это банальные капли дождя. Хотя дождь в этом году не балует Нью-Йорк вниманием.
— Больно…
Голос охрип, горло будто спазмом сдавило, я потянулась обнять мужчину за шею, чтобы выпрямиться в его руках, но в носу вдруг защипало, а вздохи порвались в лоскуты — я расплакалась…
* * *
Ровно до этого момента я не знал, как плачут женщины. И что нужно делать — тоже. Просто держал её на руках, маленькую, дрожащую, и почему-то казалось, что это не человек, а котёнок, цеплявшийся острыми коготками за плечи, брошенный и напуганный. Хотелось отодрать её от себя и отложить в сторону.
Я люблю взрослых кошек, умных, грациозных и диких. А это… Что-то противно пищащее и болезненно, острыми иглами воткнувшееся под кожу, до самого нервного центра, так больно, что стиснул зубы, чтобы не зарычать на неё из-за этой неестественной боли, скорее, внутренней, потому что я такой же когда-то за ненадобностью брошенный.
— Прекрати! — процедил ей в ухо.
Вот же чудо лохнесское на мою больную голову! Получила деньги, обследование — живи, радуйся! Только и нужно от неё, что… Что от неё нужно? Какого чёрта я привёз ее домой, туда, куда не ступала нога ни одной женщины? Какого чёрта я припёр ее в клинику? На кой ляд я озаботил друзей вознёй с ней? Зачем мне ещё и эта головная боль?
Несси ревела, я бесился, Расс что-то наливал в ложку. Подошёл, молча влил девчонке в рот и похлопал её по плечу, как заботливый папаша. И это меня окончательно вывело из себя.
Я ссадил Несси на кушетку и вышел из кабинета друга. Хотелось закурить. Хотя никогда не курил. Даже пожалел, что уволил Линду. Сейчас бы отодрал с особой жестокостью…
Расс пошёл по пути наименьшего сопротивления — взял медсестру возрастом далеко за пятьдесят. Он давно говорил, что оргии с Линдой мешают моему профилактическому лечению, а я сам уволил её, потому что она посмотрела на Несси криво.
Прикрылся правилами клиники, и лишь сейчас понял, что это ревностное и на первый взгляд спонтанное, неосознанное решение было интуитивно верным — Линда плохо скрывала планы на меня, приняв наши ложно-регулярные «рабочие» встречи за отношения.
А я просто не обращал на её притязания внимания — даже будь я способен на платоническую любовь, её объектом она бы не стала.
В отличие от Несси.
Эта девчонка… Я собирался просто трахать её!
Мне срочно нужен Джейк! Я чувствовал, что меня разбивает её присутствие, с ней рядом я чувствовал внутри горячий ком незнакомых эмоций — острый, едкий, выводящий из равновесия. Он кипел и плавил мозг. И это после дозы антидепрессанта!
Я возвращался в кабинет с твёрдой решимостью увезти Несси в её унылую халупу и больше никогда не видеть. Слишком глубоко эта тихая нежная девочка за сутки выбила почву из-под ног, взмахом ресниц смахнула все усилия Джейка.
