Час назад Ян переслал мне результаты экспертизы, по которым было четко понятно, что он биологический отец Лики. Конечно, я дала себе целое мгновение на то, чтобы усомниться и приглядеться, а не фотошоп ли это, но сразу же эту мысль выкинула из головы.
Смысл Бестужеву подделывать такие документы?
Правильно. Никакого!
И все же я была не готова к такому повороту судьбы. Как бы я ни старалась все предыдущие дни мысленно себя настраивать, но к такому не подготовишься, а потому это чертово состояние, словно моя жизни опять рушилась, доводило меня почти до помутнения.
— Да, Майя, — голос Бестужева, прозвучавший в трубке, был слишком усталым.
Я поморщилась. Во мне даже проснулась совесть… ему же тоже непросто, он, наверное, и распереживался до такой степени, что голос почти пропал, но, когда мужчина опять заговорил, все мое сострадание испарилось.
— Если ты сама не хочешь, я сейчас поручу Светлане заняться рестораном.
— Послушайте, Ян Даниилович! — взорвалась я, да еще и дверью в свою комнату хлопнула, совершенно того не желая. Я хотела быстрее оказаться подальше от ушек дочери, а в итоге привлекла еще больше внимания. И Светлана здесь была совершенно ни при чем!
— Слушаю, слушаю, — усмехнулся мужчина и следом тут же закашлялся. Так ему и надо!
— Так вот, Ян Даниилович…
— Мы перешли на "ты", — перебил он меня.
Нет, рано он кашлять закончил.
Я зажмурилась и часто-часто задышала. Нужно успокоиться. Вся моя злоба была сейчас бессмысленной. От бессилия я срывалась на Яна, потому что больше не на кого было. Ну не Альбину же?
За то, что она спала с кем ни попадя. Или, наоборот, с кем попадя? Это же надо было умудриться забеременеть от самого Бестужева! Да еще и не сообщить ему об этом. А нам с Ликой теперь разгребай.
— Я-я-ян… — глухо протянула я, почему-то сейчас мне было сложнее всего обращаться к нему по имени. — Давай немного подождем?
— Чего?
— Я не знаю! — Я всплеснула руками и тут же затараторила: — Лику же надо как-то подготовить, а не вот так вот, с места в карьер, все на нее вываливать.
— Так подготовь. До вечера еще вагон времени, — спокойно отозвался Ян, а я стукнула ладонью по кровати.
— Я не представляю, как о таком можно сообщить… — вымученно произнесла я.
— Ртом. Губами и языком…
— Да как вы!..
— Майя, если не хочешь ты, скажу я. Лика уже взрослая девочка. Ей почти семь лет. Семь лет моя дочь не знала своего отца. Сколько еще, по-твоему, нужно времени, чтобы ее подготовить. Столько же? Еще семь лет подождем? — голос мужчины становился все тише и тише, словно Ян его где-то сорвал. Или же он просто все сильнее злился, и мне бы нужно было испугаться, но…
— Ну, знаете, уж точно не я виновата в том, что вы не знали о дочери! Нужно было думать, прежде чем свои причиндалы… — и тут я осеклась, просто задохнулась в приступе собственной наглости и некультурности. А еще черствости… Я же о сестре говорила! Господи, когда я успела так испортиться?
— О живых родственниках, Майя, сообщать намного проще, чем о мертвых, — голос Ян почти звенел, хотя говорил мужчина хрипло. Как такое вообще возможно? — Так что ты справишься. Ты же умная девочка, да?
Мне так и слышались невысказанные слова: опыт же есть… Но Ян оказался умнее меня. Или благороднее. Черт его знает. Мужчина не опустился до моего уровня и лишь слегка ковырнул мою рану, не пожелав ее раздирать. Только вот этим своим замечанием он очень четко дал мне понять, чтобы я держала свой язык при себе, да и вообще поумерила пыл.
В этот момент я окончательно осознала, с кем именно нас с Ликой столкнула жизнь. Прежде я вроде это и понимала, но все же мое сознание словно бастовало от мыслей о том, что наша с Ликой жизнь не будет зависеть от нас с ней. Сейчас же я поняла, что при желании Бестужев мог стать для нас по-настоящему опасным человеком. Точнее, для меня. Надолго ли хватит его мужественности и благородства, если я и дальше буду вести себя как ненормальная истеричка только потому, что боюсь.
Жутко боюсь лишиться Лики и поменять нашу с ней жизнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошо, — проговорила я одними губами, а затем медленно выдохнула и попыталась заговорить громче. Голос слушался меня, но все же с трудом. — Я поговорю с Ликой сама. Так будет лучше.
— Отлично, тогда я скину адрес ресторана. Поручу Све…
— Не надо никакого ресторана. — Мне казалось, что еще чуть-чуть — и я правда зарычу. Вот только эту куклу сюда приплетать не надо!
— Майя… — голос Яна был ледяным, мужчина терял терпение и сейчас очень хорошо показывал мне своим тоном, что это последнее предупреждение, а я гуляю по самому краю пропасти.
— Нет, вы не поняли, — я запнулась и кашлянула, — ты не понял. Лике будет некомфортно в ресторане. Не нужно так. Для нее это очень важное событие, поэтому… Приезжай к нам. Ей будет проще на своей территории. — Бестужев ничего не ответил, и я добавила: — Ты же знаешь наш адрес? — И опять тишина, я даже испугалась, что терпение Яна лопнуло прежде, чем мужчина дослушал меня, но все же он ответил. И это была его самая тихая и глухая за весь наш сегодняшний разговор фраза.
— Хорошо, я приеду к вам, Майя, — наверное, его голос сел окончательно, потому что свое имя я скорее додумала, чем услышала, настолько неразличимым оно было. А затем Ян просто повесил трубку.
Откинув телефон на кровать, я уткнулась лицом в ладони. Хорошо было бы поплакать. Пока Лика занята с Мариной и точно не услышит. Мне нужно было разгрузиться эмоционально. Только слез не было. Да и желания плакать тоже не было. Треснула рукой по дивану, и опять легче не стало. Я поднялась и начала заниматься воздушной гимнастикой, плавно и правильно вдыхая и выдыхая. Успокоиться я не смогла, но вот голова закружилась: видимо, дышала я все-таки как-то неправильно. Так случалось всегда.
Решив, что больше я ничего сделать не смогу, как бы ни пыталась, я все же пошла в гостиную, по пути заглянув в ванную и умывшись холодной водой — тоже не помогло. Правда, когда я зашла в гостиную, Лика отправила мне воздушный поцелуй и продолжила читать для Марины, не заметив моей нервозности.
Я же практически рухнула на диван и зажмурилась, осознав, что о времени встречи мы не договорились с Яном.
Хотя я сказала «вечером», а это значит, что Бестужев не заявится к нам вот-вот и у меня было как минимум три часа в запасе.
И я, как человек, больше всего на свете ненавидящий откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, прозанималась все эти три часа ерундой. Сначала слушала сказку, а потом учила Лику монтировать короткие ролики на одном из приложений в телефоне.
Что интересно, к нашему занятию присоединилась и Марина, но вот схватывать все на лету получалось только у Лики. Дочь быстро сообразила и как нарезать моменты, и как наставить звук, и даже влепила пару всплывающих стикеров — и все это, пока я натянуто улыбалась и поглядывала на часы, просто не понимая, как решиться на разговор.
Марина же обменивалась со мной понимающими взглядами, и каждый раз, когда у нее что-то не получалось, мне казалось, что она делала это специально, чтобы уйти и оставить нас с Ликой наедине для разговора. Но я останавливала подругу, чуть ли не намертво вцепляясь в ее ладони.
— Блин, Майя, я все равно никогда не дойду до того уровня владения инстаграмом, чтобы еще и ролики такие публиковать.
— И зря, крестная, — серьезно произнесла Лика, не отрываясь от экрана, — инстаграм — это деньги.
Марина фыркнула, а я коротко хохотнула.
— Ты же сама так все время говоришь, мам. — Дочь подняла голову и посмотрела на меня удивленно. Типа чего это я… не согласна с собственными словами.
— Все верно, Лика, — улыбнулась Марина, — но где я, а где инстаграм. Чтобы на нем зарабатывать, нужно постоянно заниматься рекламой. И самим блогом, конечно же.
— Еще можно продавать курсы, марафоны, гайды. — Дочь начала загибать пальцы, а я рассмеялась уже в голос, не сдерживаясь, а еще через пару минут из моих глаз потекли слезы. Можно было списать их на безудержный хохот, но я-то знала, что все это было от осознания, насколько Лика уже взрослая девочка. Да, она пыталась умничать и строить из себя информированную в этом направлении только из-за меня, стараясь подражать мне, и все же… все же она понимала, о чем говорила. И на появившегося отца тоже должна среагировать по-взрослому.
