И вот тут-то произошло странное. Только что Валидол и Сандер были у дальней двери, а ППС-ники, сопя, азартно ломились меня вязать, и тут щёлк — Сандер стоит рядом, держит за руки меня и Старого, а менты как будто застыли. Мир вокруг поблек, звуки потухли, и двигались в картинке только мы трое. Кассирша, распяливши ярко накрашенный рот, на полузвуке зависла со своим «свобоооо…», менты, как на фото, отпечатались застывшим предвкушением того, как они сейчас будут меня пиздить, а юная прелестница, с которой всё и началось, приморозилась в позе гарпии, готовой броситься на меня со спины — спасать своего драгоценного уродца. Не, я и не ожидал от неё благодарности, само собой, но всё ж успело это меня неприятно в душе царапнуть. Гармония мира ж, мать её ёп. Щёлк — и мы снаружи макдака, мир всё ещё застыл, и я даже успеваю подумать, что больше сюда не ходок. Запомнили, поди, рожу-то мою антисоциальную, не успеешь картошки пожрать — уже ментов вызовут. Щёлк — и мы в каких-то сраных (в прямом смысле) кустах, мир вокруг стартует, мгновенно набирая прежнюю скорость, а Сандер, закатив глазки, валится на землю, беловато-серый с лица, как казённая портянка. Если бы мы со Старым его не подхватили, лежать бы ему под кустом в продуктах самого что ни на есть физиологического происхождения.
Обалдеть.
Глава 9. Криспи
По дороге к площадке Криспи так засмотрелась на красоты виртуального города, что чуть не забыла, зачем пришла. В виртуальности место дискуссий молодёжи оказалось небольшим амфитеатром, где кольцевые лавки-ступени из белоснежного резного мрамора спускались красивым каскадом к большой каменной арке над центральной сценой. На увитых зелёных плющом ступенях сидели, стояли и прогуливались люди в самых удивительных и причудливых сочетаниях костюмов, макияжей и причёсок. Как будто стайка пёстрых птиц присела отдохнуть. К огорчению Криспи их оказалось немного — десятка два.
— А что, больше никто не захотел прийти? — спросила она у Пеглена.
— Здесь все, — удивился он. — И даже несколько новых лиц. Я впервые вижу такое большое собрание! Всем очень интересно на вас посмотреть.
Да, на них смотрели. Все разговоры одномоментно закончились, воцарилась напряжённая тишина. Правда, к облегчению Криспи, в центре внимания была Туори, которая даже в этом птичнике смотрелась как павлин среди кур. Не очень яркие от природы девушки йири даже с учётом дополненной реальности были блондинке не конкурентки. Кроме того, по заверению Пеглена, заметные опытному взгляду маркеры давали понять, что внешность Туори не синтезирована.
— Они нас поймут? — тихо спросила Криспи.
— Да, переводчик с альтери работает, — подтвердил Пеглен. — В трансморфере вы не заметите разницы.
— Всем привет! — изящно помахала рукой Туори. — Я Туори!
Никто не ответил, но блондинка и не думала смущаться.
— У вас тут красиво! — продолжила она. — Мне нравится. Вот только…
«Надеюсь, она не брякнет сейчас про крошечные члены? — с ужасом подумала Криспи. — С неё станется».
— …Я не очень разобралась, как тут в скинах настраивать украшения, — девушка премило захлопала глазками, — никто не хочет мне помочь? Здесь очень не хватает вот такой круглой блестящей штучки…
Туори повернулась и показала животик:
— Вот здесь!
Аудитория непроизвольно вздохнула.
«Какая хитрюга! — восхитилась Криспи. — Не разобралась она, как же».
Следующие полчаса собравшиеся были недоступны для содержательной дискуссии о проблемах социума, зато напряжение и отчуждение полностью растворились в желании потрогать животик.
«Страшно представить, что бы тут было, если бы она показала сиськи…» — думала Криспи. Однако постепенно проблему с животиком решили, попутно обсудив свежайшие тенденции виртуальной моды, границы допустимого и где пролегает грань между красотой и пошлостью. В какой-то момент Криспи отметила, что давно уже не видит Мерит, но подумала, что та просто сняла трансморфер (Пеглен объяснял, что в местном этикете это чудовищный моветон, но Мерит, кажется, было плевать).
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На самом деле Мерит действительно его сняла. Посмотрев на Криспи и Туори, выступающих под аркой перед совершенно пустым амфитеатром серых ступеней, она покачала головой и потихоньку удалилась.
— Мы бы хотели обсудить с вами проблемы вашего среза, — сказала Криспи, с трудом завладев вниманием аудитории.
— А у нас есть проблемы? — весело фыркнула какая-то девушка, одетая в длинную полосу лиловой ткани, обвивающую ее от середины бедра и до головы, образовав на затылке причудливый миниатюрный тюрбан.
— Ну… Я бы сказал, что эквобы распределяются несправедливо… — неуверенно возразил ей юноша в красных колготках и малиновом фраке. — Приоритет производителя перед потребителем — это пережиток прошлых поколений.
— Да, да! — загомонили остальные. — Квалифицированное потребление ужасно недооценено! Это более важная деятельность, ей надо присвоить более высокий эквивалент! Производить любой дурак может, а выбрать правильное сочетание — это искусство! Кому нужны эти производители, если не будет нас — потребителей?
Видно было, что тема неоднократно обсуждалась и вызывала большой отклик в этой компании.
— А обслуживающий персонал? — подхватил молодой человек в сине-белом халате с золотым шитьём. — У них самый большой эквивалент, это абсурдно! Ведь они обслуживают нас, значит, мы более значимы, и наш эквивалент должен быть выше!
— Мы обеспечиваем работу системы! — запротестовал Пеглен.
— Ха! Какая чушь! Да что они себе воображают? — понеслось со всех сторон. — Ваши коды и программы — занятие для тех, кто не умеет Творить! Выучили десяток команд, подумаешь! Это для тех, кто больше ни на что не годен! Если бы вы могли что-то большее, вы бы занялись дизайном и игровым креативом!
— Система для людей, а не люди для системы! — пафосно изрёк какой-то йири в белоснежном мундире в обтяжку, на котором под неожиданными углами располагались алые витые позументы.
— А какое дело до этого Альтериону? — неожиданно спросила молчавшая до тех пор девушка, одетая в удивительно скромное на общем фоне длинное закрытое платье из тонкого материала стального цвета.
— До ваших эквобов — никакого, — призналась Криспи, — Я недостаточно разбираюсь в системе эквивалентов, чтобы определять ее справедливость.
— Тогда что вы здесь делаете? — настойчиво поинтересовалась девушка.
— Я хотела поговорить о других проблемах вашего среза, которые тревожат Альтерион и меня.
— Это ещё каких? — спросил кто-то сзади.
— Например, о депопуляции, — сказала Криспи, не оборачиваясь. — Численность вашего народа сокращается, но, кажется, это вас совсем не волнует.
— Сокращается? — спросили сзади недоверчиво. — С чего вы взяли? Вокруг полно народу! Оглядитесь!
— Какова, по-вашему, текущая численность населения? — настойчиво продолжала Криспи, повернувшись к говорившему. Это оказался совсем молодой юноша, одетый в тунику из постоянно меняющей цвет материи, из-за этого переливающегося одеяния на него было сложно смотреть.
— Понятия не имею, — пожал тот плечами, — зачем мне это?
— Кто-нибудь знает эту цифру? — девушка обратилась ко всем собравшимся. — Сколько сейчас йири? Хотя бы приблизительно?
Молодые люди переглядывались, но никто не рискнул даже предположить. Через пару минут кто-то сказал:
— Я не нахожу этих данных в информе, странно…
— Численность вашей расы на сегодня около двух миллионов человек! — веско сказала Криспи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
В ответ послышалось недоуменное перешёптывание:
— Но… Миллион… Это же много, да? Не могу себе даже представить такую толпу народу! А почему она говорит, что нас мало, если целых два миллиона? Чушь какая-то…
— В прошлом поколении численность йири составляла двадцать восемь миллионов, не считая присоединившихся рас, таких как грёмлёнг, — продолжала Криспи. — Сейчас грёмлёнг нет вообще, а ваше население сократилось в четырнадцать раз!
