уносившейся вверх, к затянутому рваными тучами ночному небу.
…
Мистер Шнайдер вошел под своды церкви, омыл руки в чаше, осенил себя святым символом и, сев на скамейку в середине нефа, принялся разглядывать витражи в вытянутых окнах над алтарем. Он не был истово верующим, но после работы в ателье, шума, гама, клиентов, примерок церковь была местом тишины, покоя и умиротворения. Он не обратил внимание на человека, севшего сзади, поэтому вздрогнул, когда тот обратился к нему тихим, но вполне разборчивым шепотом.
- Не оглядывайтесь. Смотрите вперед, как будто меня тут нет. Говорите тихо.
- Кто вы? Почему вы так странно разговариваете?
- Вам нравится Лонг, мистер Шнайдер?
- Что за странный вопрос?
- Это важный вопрос. Вы же, кажется, родились не здесь?
- Да, я из Форбурга… А какое это имеет значение?
- Мы хотим дать вам шанс, мистер Шнайдер.
- Вы? Шанс? Боюсь я ничего не понимаю.
- Шанс показать свою преданность нашей стране.
- А в этом есть какие-то сомнения!?
- Тише, мистер Шнайдер. У нас нет никаких сомнений. Поэтому мы к вам и обратились. Вам знаком мистер Фильковский?
- Фильковский? Боюсь не припоминаю.
- Рост два метра пять сантиметров, северный тип, телосложение атлетическое.
- А! Тот залесец который осаждает мое ателье! Когда вы упомянули рост, я сразу вспомнил… Профессиональная деформация, знаете-ли.
- Все верно. Он залесец. Как вы относитесь к Залесью?
- Не имею с ними никаких дел, если вы об этом.
- Хорошо. Значит мистер Фильковский… Или, возможно «tovaristch» Фильковский, хочет пошить у вас костюм?
- «Tovaristch»? Вы хотите сказать что он..!?
- Все может быть. Коварство их спецслужб не знает границ. Поэтому, нам нужны патриоты вроде вас. Выделите в своем расписании время и, когда будете шить ему костюм, позаботьтесь, чтобы на костюме было вот это…
Шнайдер почувствовал, как об его ногу что-то ударилось.
- Поднимите, только не привлекайте к себе внимание. За мной могли следить.
- Что это? - проявив чудеса гибкости, портной поднял с пола небольшую коробку из серого картона и, не удержавшись, заглянул внутрь, - Пуговицы?
- Да. Внешне это выглядит как комплект модных черепаховых пуговиц.
- «Внешне»?
- Именно. Остальное вам лучше не знать. И очень постарайтесь их не сломать. ОЧЕНЬ постарайтесь. Вы поняли меня?
- Да…
- Мы можем на вас рассчитывать?
- К-конечно… Разумеется…
- Тогда предельно аккуратно уберите коробку в карман. Не потеряйте и, еще раз повторюсь, ни в коем случае не сломайте.
- Я все понял.
- Сейчас я встану и уйду. Сидите еще пятнадцать минут, после чего можете выходить. Ни о чем не беспокойтесь — в случае чего, мы сможем обеспечить вашу безопасность, но, на всякий случай, никому не говорите о нашей встрече. Храни вас Всемогущий и удачи.
Человек сидевший сзади встал и вышел. Шнайдер сидел еще несколько минут словно приколоченный гвоздями, нервно ощупывая коробку в кармане, потом на негнущихся ногах подошел к алтарю и, немного неуклюже, зато искренне, помолившись, поспешил домой.
...
Старпом вошел в номер, равнодушно мазнул взглядом по джентльмену в костюме, который сидел в кресле напротив двери, наставив на него револьвер, снял пальто, небрежно кинув его на вешалку, пиджак, прошел в ванную, умылся, потом подошел к бару и начал наливать себе бокал виски со льдом.
- Простите, сэр? - осведомился джентльмен с револьвером, все это время провожавший его стволом, - Я для вас что? Шутка?
- Причем довольно неудачная. Если бы ты хотел меня убить, ты бы выстрелил, как только я вошел. Значит револьвер в твоей руке демонстрирует только одно — ты боишься меня до усрачки.
- Я пришел просто поговорить…
- Серьезные люди не тыкают с порога оружием. Они достаточно уверены в себе, чтобы разговаривать не строя из себя крутого пастуха. А я слишком уважаю себя, чтобы разговаривать с шестерками.
- Может вы все таки меня…
- Съебался нахуй отсюда… - подойдя к выходу Старпом распахнул дверь, - Даю тебе десять секунд или выкину в окно. Девять, восемь, семь…
- Мне велели вам передать…
- Шесть, пять, четыре...
Джентльмен, видимо, если не знал, то подозревал, что его собеседник слов на ветер не бросает и буквально выкатился из номера на последней секунде успев, тем не менее, поймать хлесткий пинок под зад. С треском захлопнув за ним дверь, Старпом вернулся к недопитому бокалу.
- Надеюсь, данный шут не из местной «охранки», иначе я окончательно разочаруюсь в этой стране…
...
- Итак, мистер Ридж, - Фильковский размял в пальцах папиросу, - Мы, кажется, поняли, что за «торпедный катер форбуржской постройки» вы имели ввиду. Франко — покажи рисунок.
- Да, - согласно кивнул Старпом, - Это тот самый катер.
- По иронии судьбы, его спроектировали на основе быстроходной яхты для какого-то аменского миллионера. А теперь вы хотите сделать из него обратно яхту?
- Это проблема?
- Наоборот — серьезно упрощает задачу. Мы просто доработаем форбуржский проект согласно вашим требованиям о бронировании, ну и внесем кое-какие изменения от себя. Это неизбежно, как вы понимаете. Нам скучно просто копировать уже сделанное.
- У вас есть доступ к чертежам форбуржцев?
- Лучше! Мы нашли выход на мистера Дахра. Вы же его катер хотите скопировать?
- О! А вы неплохо осведомлены.
- Ну, догадаться, кого вы имели в виду, было не сложно. Не так уж и много оригиналов, которые используют торпедный катер как личную яхту. А дальше осталось только задействовать профессиональные связи и найти людей которые его обслуживают. Я, правда, не знаю, почему вы сами это не сделали, мистер Ридж. Или мне лучше называть вас «мистер Румата»?
- Как вам будет угодно, - спокойно улыбнулся Старпом, - Как говорят у вас на родине: «Можете называть меня хоть чугунком, пока не требуете залезать в очаг.»
- «Хоть горшком называй, только в печь не ставь», - так это правильно звучит.
- Я, пока, не очень хорош в залесском.
- «Но разговариваете на нем?» - поинтересовался на родном языке Фильковский.
- «Да. Выучил, когда ездил к вам по делам.»
- «Пытались заказать катер у там?»
- «Скорее, работал над взаимопониманием...»
- «Достигли?»
- «Ваши соотечественники — симпатичные ребята, но слышать: «Это закрытая информация», я от них, честно говоря, устал.»
- «Просто появились слухи, что
