— Илья Ильич?… — дверь скрипнула. В кабинете, кроме Ильи Ильича, сидели двое подозрительных личностей. — Не спите? Здравствуйте.
— Здравствуйте, — поздоровались личности с хозяйкой дома.
— Не спится, Клавушка? — заметил Ильич.
— Хотела узнать, не надо ли что?.. — растерялась женщина. — Хорошо ли вы себя чувствуете?
— Благодарю вас, мой ангел, — ответил Лепешевский. — Слава Богу. Именно сейчас я чувствую себя превосходно. Меня навестил сын моего покойного друга. Шел мимо, решил проведать старика и представить меня своему талантливому ученику. — За окном стояла непроглядная темь. Стрелки часов перевалили за полночь. Посетители Ильи Ильича были больше похожи на беглых преступников, чем на потомков друзей академика. — Не тревожьтесь, Клавушка. Ложитесь спать.
— Может быть, чайку? — предложила хозяйка. — Тягостная тишина и небритые физиономии пришельцев вызывали желание позвонить в полицию… — С вареньем, — уточнила женщина и почувствовала себя неловко. — Если что-то понадобится, позовите.
Илья Ильич дождался, когда шаги утихнут на лестнице.
— Вы отдаете себе отчет, что натворили, милостивые господа? — прошептал он. — Если ваши энергетические установки начнут функционировать в народном хозяйстве, цивилизации придет конец.
— Почему конец? — возмутился молодой ученый. — Никаких нефтяных кризисов! Идеальная экология! Самое дешевое топливо в мире, полученное из солнечного света с немыслимым КПД! Если продать технологию на Запад…
— Мой мальчик! — ужаснулся Илья Ильич. — Какая разница, где пробить брешь, если мы плывем на одном корабле. Вся цивилизация ляжет на дно.
— Но технология принесет сумасшедшие деньги…
— Энергия, полученная из солнечного света, ничего и не стоит. Отказавшись от нефти, человечество потеряет больше, чем сэкономит, потому что к ней привязана экономика. К нефти, милый мой! Не к солнечному свету! Рухнут цены на бирже, начнется кризис, который изнеженная Европа не переживет. Выживут дикие племена, а европейцы, привыкшие пить на завтрак шоколад и ужинать в ресторанах… носители культуры, как вы, сударь, изволили их назвать… превратят ваше изобретение в оружие массового самоубийства.
— Я ничего не изобретал, — ответил молодой физик, — это свойство кристалла.
— Ни один, даже самый разумный камень на свете, не способен решить за человека его проблемы.
— Этого-то я и боюсь, — согласился с Ильей Ильичем гость постарше. — Именно этого я опасаюсь, но жить на что-то надо. Проекты требуют затрат. Теперь, когда мы лишились камня, затраты увеличились многократно.
— Камень вернется, — с упреком произнес Оскар.
— Наши обстоятельства складываются так, что ждать невозможно, а поиски затевать опасно. Я уже не первый год всерьез задумываюсь об эмиграции.
— Учитель…
— Подожди, Оскар. И, честно говоря, не вижу в ней большого смысла. Ни прежде, ни теперь. Но теперь, когда камень исчез, у меня есть все основания полагать, что он окажется в Европе.
— Почему же в Европе? — удивился Ильич.
— Камень идет к Греалю. Это несомненный факт.
— И ты, Натан, идешь к Греалю по следу камня?
— Хотелось бы, Илья Ильич…
— Я понимаю. Кто хоть раз держал эту штуку в руках, становится в ее свиту.
— Мы не о том говорим.
— О том, о том, молодые люди. О том, что вы не отдаете себе отчет…
— Глаз Греаля опасен, — заступился за Учителя молодой коллега. — Полиция его нейтрализовать не сможет. А мы с Учителем точно знаем, как это сделать.
Илья Ильич задумался.
— Глаз в мир иной, говоришь?..
— Излучение определенной частоты, близкое к солнечному спектру, но не идентичное… — стал объяснять Боровский, — заставляет кристалл пробивать спонтанные дехрональные коридоры. В них аннигилируется материя, записанная в частотах нашего с вами, реального мироздания.
— Да, — подтвердил Оскар.
— Человеческая биоэнергетика различна: в одних руках кристалл нейтрален, в других активен, в третьих — просто непредсказуем.
— И что? — заинтересовался Ильич.
— Мы проделали большую работу, чтобы иметь возможность использовать полезные свойства Глаза и оградить себя от опасности. Представьте, что будет, если он придет в случайные руки? Во что превратится планета, если кристалл начнет гулять, где попало?
— В друшлаг, — согласился Ильич. — Будем надеяться, что умный камень, выберет короткую дорогу. А что, друзья мои, в Греале делает Глаз? Разве не сканирует пространство?
— Нет, — хором ответили гости.
— Наоборот, — пояснил Натан, — Греаль устроен зеркально противоположно логике того мира, который он создает вокруг себя, поэтому и функции его рабочих деталей логически противоположны. Мы с Оскаром много экспериментировали, чтобы заложить эти свойства в рамки, которыми мы, нормальные люди, можем управлять… Управлять, не обладая специальными свойствами организма и не неся в себе особого предназначения. Если бы вор не вынул кристалл из оболочки, пропажа не была бы такой опасной.
— С чего ты взял, что вор его вынул?
— Илья Ильич… два убийства подряд и оба в глаз не могут быть простым совпадением. Хрусталик человеческого глаза в определенной ситуации провоцирует луч. Их микродинамика идентична, а Глаз Греаля обладает гиперчувствительностью…
— Но ведь стрелял пистолет, — не понимал академик.
— Стрелял человек, — уточнил Боровский. — Стрелял в то место, которое притянуло выстрел. Бессознательно и спонтанно.
— И не человек он вовсе, — добавил Оскар.
— Похоже на то, — согласился Натан. — Не исключено, что свойство направлять прицел, было заложено в кристалл сознательно, чтобы в случае потери камня иметь возможность отследить его перемещение. Но от этого не легче.
— Отследить по криминальной хронике в новостях? — удивился Илья Ильич. — «Убийство в глаз»?
— Если б мы смогли избежать новых жертв… Трагедия не в том, что камень ушел от нас, а в том, что мы не можем его вернуть. Мы на нелегальном положении. За нами идет охота. Мы лишены лаборатории, даже элементарных приборов… А что могут физики без лаборатории? Могут только разглагольствовать. Мы — никто, и пользы от нас никакой.
На беседу в прокуратуру капитан Карась был вызван незамедлительно и допрошен в качестве свидетеля. Вместо показаний, которые могли пролить свет на загадочное убийство, капитан пояснил, что данное дело выходит за рамки его компетенции, что никаких вещественных доказательств с места убийства им изъято не было, что у участкового от напряженного рабочего дня возникли галлюцинации, а само преступление носило, вероятно, бытовой характер. Подписывать протокол капитан Карась отказался. Он ужаснулся, насколько скудная и поверхностная информация по делу была собрана следственными органами за истекшие сутки. Он готов был забрать материалы к себе в отдел и поручить его более расторопным сотрудникам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
