– Я догадаюсь сама, – медленно сказала я. Кажется, я и в самом деле поняла. – Потому что каждый маг в зависимости от обстоятельств мог и лечить, и воевать, и кто знает, что еще…
– Теперь вы такого не увидите. – Гарреш наклонился вперед, оперевшись локтями о колени и о чем-то задумавшись.
Задумалась и я. Такие маги стали большой редкостью. Маг-медик теоретически может освоить боевое заклинание, но ни при каких условиях не сможет тягаться с настоящим боевым магом. А боевой маг может вылечить самого себя, но помочь соратнику вряд ли сумеет. В лучшем случае остановит кровь, не более того. Не потому, что знания разных цехов запретны для других, просто… А действительно, почему? Неужели не хватает сил? Не думаю. Я сама пример того, что один человек может владеть приемами самых разных школ. Другое дело, что мне далеко до профессионального мага-медика (но это, скорее всего, потому, что я не уделяла должного внимания этому разделу знаний), а вот с боевым магом я вполне могу потягаться.
– Такие, как вы, Флоссия, большая редкость, – словно подслушал мои мысли Гарреш. – Думаю, Коллегия рада была бы окончательно избавиться от подобных вам, но далеко не все с этим согласны.
– Я понимаю, – кивнула я. – Коллегии выгодно положение вещей, при котором каждый занимается только своим делом и не суется в чужое. Цеха магов проще контролировать, чем разносторонне развитых одиночек. Я верно вас поняла?
– Да, Флоссия, – кивнул Гарреш.
Я задумалась ненадолго, потом спросила:
– Гарреш, скажите, а отчего вы так осведомлены о делах Коллеги? Почему вас так интересуют наши игры?
Гарреш скупо усмехнулся.
– Я уже рассказал достаточно, чтобы не притворяться, будто все это поведала мне бабушка долгими зимними вечерами, – произнес он. – Хотя от нее я тоже узнал немало интересного… С тех давних времен мы решили… хм… приглядывать за происходящим у людей. Нас, видите ли, это тоже касается. В той войне пострадало немало моих соплеменников, а нас, я уже как-то говорил вам, и так немного…
Я промолчала. Гарреша можно было понять. Любопытно, знает ли Коллегия о таких вот… наблюдателях? Вполне вероятно, что знает. Забавная это игра: ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь… Вопрос лишь в том, кто знает больше.
– И что вы можете сказать о сложившейся обстановке? – спросила я не без иронии.
– Пока все относительно стабильно, – совершенно человеческим жестом пожал плечами Гарреш. – Чересчур уж сильных магов среди вас нет, а бóльшая часть знаний, утраченных во время войны, так до сих пор и не восстановлена. Но, думаю, постепенно вы заново откроете все то, что забыли.
– Если нам позволит Коллегия, – заметила я жестко. – Не думаю, чтобы в ее интересах было позволить воссоздать какое-нибудь убийственное боевое заклинание, о чем, кстати, мечтают многие, поверьте мне.
– Но, похоже, это не всех устраивает, не так ли, Флоссия? – прищурился Гарреш. – Мы возвращаемся к вашему Наору, которому зачем-то необходима война и который упорно ищет древние артефакты.
– Верно, – кивнула я. – Кстати, вы рассказали о войне, но не упомянули о настоящем Наоре, том, что из легенд.
– О нем особенно нечего рассказывать, – пожал плечами Гарреш. – Это был сильный маг, попытавшийся создать альтернативную Коллегии организацию. В целом они были очень похожи, разве что Коллегия ставила своей целью уравнять силы существующих на тот момент магов и не допустить более появления на свет чересчур могущественных… экземпляров. Вы ведь знаете, каково основное правило Коллегии?
– Конечно, – кивнула я. – Не вмешиваться в дела обычных людей, если дело не доходит до серьезных войн. «Сохранить и приумножить» – это ведь второй девиз Коллегии.
– Верно… – Гарреш откинулся на спинку кресла, посмотрел на меня искоса. – Приумножить то, что создают обычные люди. Опустошительные войны тому помехой, поэтому Коллегия их и не допускает… А сохраняют они знания – но ни в коем случае не пускают их в ход. Вы ведь знаете, что далеко не все изобретения получают широкое распространение?
– Да… – Я призадумалась. Куда пропал тот маг-медик, что спас жизнь Вергию Старсису? Что сталось еще со многими самородками? – Они придерживают прогресс?
– Именно. Иначе рано или поздно появится кто-то, кто сообразит – магическую науку можно и нужно развивать дальше, и это вполне может вылиться во вторую войну. – Гарреш выглядел крайне серьезным. – Кстати, то же касается и обычных человеческих изобретений. Подсказать вам или сами догадаетесь?
– Догадаюсь, – хмыкнула я. – Огнестрельное оружие, да?
Гарреш кивнул. Что верно, то верно, с тех пор как почти двести лет назад какой-то безвестный умелец изобрел горючую смесь и соорудил подобие нынешней пушки, мало что изменилось. Какой смысл использовать ненадежные механизмы, скажем, для осады замка, если боевой маг обходится дешевле, а действует куда как надежнее? Маленькими пушчонками оснащали корабли, владельцы которых не могли себе позволить нанимать боевого мага на каждый рейс, и они неплохо служили, но не более того. Время от времени кто-то предпринимал попытки сделать оружие, которое позволило бы стрелять с рук, но ничего не выходило: приспособления получались слишком тяжелыми, громоздкими, а заряжать их приходилось столько времени, что противник, вооруженный обычным луком, успевал нашпиговать такого вояку стрелами. Да и взрывались этакие штуковины через одну, так что…
– Моего деда сбили из пушки, – заметил Гарреш, и я вздрогнула от неожиданности. – В полете. Насмерть.
Я чуть не выронила трубку. Попасть по летящему дракону? Из пушки? Из этакой неповоротливой махины?!
– Вижу, вы удивлены, – сказал Гарреш насмешливо. – Это все забылось… Тогда люди умели много такого, о чем сейчас и помыслить не могут. Предпринимались даже попытки вплавить магию в такие вот изобретения… вроде пушек. Понимаете теперь, чем занята Коллегия?
– О да! – искренне произнесла я, представив на мгновение войну с участием боевых механизмов и магов неограниченных возможностей. Признаться, мне сделалось не по себе. – Гарреш, а какие же цели преследовала группа Наора?
– Прямо противоположные, – хмыкнул дракон. – Коллегия предоставила людям возможность жить так, как им угодно, и, как бы это ни выглядело со стороны, поставила магию на службу человечеству. Пусть не самую сильную магию, но все же… Наор же считал, что маги заслуживают большего. Если вовсе просто, он полагал, что править людьми достойны только маги, прочие же – рабочая скотина, за которой надлежит приглядывать.
Это вписывалось в известную мне легенду. Наор из легенды заполучил власть над континентом и организовал что-то вроде выборного органа управления. Не удивлюсь, если в него входили именно маги…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
