— Кстати о диарее, — словно и не заметила ужимок парня Эл, с профессиональным цинизмом посмеиваясь над его душевной травмой, — нам бы себя чуть в порядок привести, прежде чем к людям выходить.
— А ты так уверенна, что мы сегодня выйдем к людям? — пессимистично уточнила духовник.
— Если ты поведешь, то нет, — без лишних расшаркиваний заверила её Алеандр, — а если будем ориентироваться на телепортационные столбы, что виднеются за во-он той порослью ивняка, то выйдем к телепортационной линии, которая, в любом случае, к какому-либо населённому пункту да выведет. И кстати, я бы как-то не рисковала вот так вот светиться.
Травница демонстративно поправила порванный в лохмотья лиф верхнего платья, из-под которого чешуёй щерились блёклые от грязи паетки.
— Выбора у нас особого нет, — пожал плечами Виль, что был не менее чумазым, чем девушки. — Умоемся только, а там, на месте, и будем ориентироваться. Рыжая, сообрази-ка нам хоть по пригоршне чистой воды.
Несмотря на недовольное ворчание ущемлённой в лучших чувствах чародейки, коей такое помыкание от лишённого дара ворья и было неприятно, собрались они на удивление быстро. Вероятно, сказывался приобретенный опыт постоянного бегства и жизни на поклаже, научивший оперативно подбирать всё мало-мальски полезное в районе видимости и столь же оперативно скрываться.
К телепортационному столбу через топкую грязь подсушенного давнишней всеобщей акватизацией болотца, шествовала непреклонная троица умытая и приободренная. На внешнем виде их водные процедуры никак не сказались, лишь подчеркнув синяки и ссадины измученных побегом лиц, зато вера в приближение благ цивилизации незаметно окрепла. Мечты о тёплой ванне, мягкой постели и комплексе лечебных примочек работали эффективнее любого ускоряющего заклятья, питая уставшие ноги силой и выносливостью. Даже Чаронит, начинавшая было подумывать об избавлении от части тяжёлой поклажи под каким-нибудь тщательно выверенным ориентиром, бодро ковыляла за остальными, стоически сжимая лямки скрипящего рюкзака.
— Зачем ты себя так мучаешь? — искренне удивился её упорству вор, не зная, восхищаться ли девушкой, или принять за тронувшуюся умом.
— Не обращай внимания, — отмахнулась Эл, потерявшая всякую надежду образумить упрямицу. — У неё комплекс бесприданницы, помноженный на жадность и вредность.
— Надорванная спина не стоит перспективы удачнее выйти замуж, — заметил Виль.
Чаронит страдальчески закатила глаза, демонстрируя своё отношение к таким поверхностным сужденьям, и остановилась для передышки под ближайшим деревом.
— Я не верю в самопожертвование без гарантий, — заносчиво заметила она, убирая с лица грязную прядь. — Приключения ради приключений — это пережиток романтизма, привитый людям для повышения легкомыслия и авантюризма. Если после ночёвок на природе и всех этик встрясок я и подорву себе здоровье, то у меня, по крайней мере, будут деньги его поправить.
— У тебя будут деньги на поминки, а при разумной трате ещё и на годовщину, — покачала головой Эл, расстроенная ослиным упрямством подруги.
Снежев на это лишь многозначительно ухмыльнулся, то ли не разделяя опасений травницы, то ли предвкушая бурные торжества по поводу похорон одной не в меру жадной чародейки. Дальше спор продолжать было бессмысленно и травмоопасно: в руках одной был внушительного веса рюкзак, у другой — погнутый, но на диво живучий подсвечник — и оба смертоносных орудия в итоге скорее угодили бы в хромающего вора, чем в самих чародеек. Девушки сцепляться смертной грызнёй не спешили, а Вилю хватало и красноречивых взглядов, перебрасываемых спутницами, чтобы лишний раз не подавать голос.
Чем ближе подходили к заветному ивняку, манившему едва ли не сильнее городских стен, тем громче чавкало под ногами скромное подобие луга и активнее принималась за работу пережившая ливень мошкара. Для полноты пасторальной картины сельского заливного лужка не хватало только стада тощих общинных коров с выражением меланхоличного смирения и полного печали мычания вола. Его стенания об утраченном легко заменялись уже хорошо слышимыми сигналами столба, что раздавались отвратительным звоном каждые пять минут и становились громче по мере приближения. Хотя для метельщиков и ступ их наличие и было крайне важным (чай, никому не хочется попасть под пролетающий по линии пузырь телепортационного канала, путешественники уже начинали себя готовить к изматывающему шествию под аккомпанемент «казённого оркестра».
— Вот и добрались! — с преувеличенным восторгом отметила травница, повисая на удачно подвернувшемся под руку воре. — Осталось решить, в какую сторону идти, чтобы выбраться в люди.
При этих словах девушка вопросительно поглядывала на профиль пошатывающейся подруги, ожидая вердикта. О нет, она вовсе не уверовала в великие таланты Чаронит, как проводника, и не тронулась умом на почве пережитых потрясений. Напротив, Алеандр твёрдо решила дождаться выбора блондинки и отправиться в противоположную сторону, чтобы наверняка добраться до человеческого жилья хотя бы к вечеру.
Вообще-то по ходу пролегания телепортационных линий города и деревушки издревле росли, как плесень на портянках холостяка, и встречались так же часто, как угробьцы возле самогонных лавок, но с поразительным везением Чаронит им мог попасться единственный на всё княжество безлюдный участок. В какой-то степени существовали опасения, что странным взрывом их и вовсе могло отбросить куда-нибудь под границу с Ускраиной, где в дикости болот и заповедных пущ скорее можно было встретить медведя верхом на зубре, чем уловитель всечародейского канала в рабочем состоянии. Вынесло ли их с территории родного княжества и куда именно, вообще определить можно было только по крикам разгневанных пограничников, которые в любой момент могли показаться на горизонте, кипя праведным гневом и потрясая боевыми жезлами. Правду, при таком варианте развития событий, временя на определение диалекта «места прибытия» у них будет крайне ограниченно, возможно, даже моментом собственной кончины.
— Я, кажется, узнаю это место, — задумчиво прервал безрадостные размышления травницы Виль, пытливо вглядываясь в ряды ограничительных камней, уходящих за горизонт. — Здесь неподалёку должен быть переезд на м-м-м…, кажется, Смиргород и межевой камень кривского направления.
После его слов взоры девиц утратили обречённую поволоку хронической усталости и озарились внутренним сияньем. Вот только характер его света у серых и зелёных глаз был несколько разным. Алеандр восторженно представила знакомый со времён приходской школы городок возле родного поместья, где с завидной регулярностью ходили общественные ступы, большую хозяйскую ванну в главном доме, с набором массажных заклятий и возможностью менять аромат воды, и собственную скрипучую кровать во флигеле. Погрузившись в блаженные мечтания, она радостно прикрыла глаза, почти ощущая себя в той самой ванне, в которой, по правде, ни слугам, ни семье управляющего купаться не дозволялось, но переплавали все обитатели поместья хотя бы по разу. Яританна же погружаться в собственные фантазии не спешила и не только из-за отсутствия роскошных условий. Девушка прошла немного вдоль ряда слегка поблёскивающих, словно притаившихся во влажной траве камней, пытливым взглядом окинула пустынный горизонт и подозрительно осмотрела ничем не примечательную поросль ивняка. Так и не найдя в окружении предметов, достойных звания ориентира, она обернулась к спутникам и скептично скривилась:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
