Айюба. Сын, когда вышел из спальни, увидев, что творится, заявил, что он отправляется на охоту. И, собравшись, уехал. Хани в слезах закрылся в твоей гостиной, а Амин бегал и орал на всех.
‒ Айюб уехал и оставил Хани на растерзание гарему? ‒ поразился Ясмин.
‒ Да, ‒ веселился жада, ‒ правда, ненадолго. Он приехал к обеду и забрал Хани «для проверки работ в оазисе», а гарему заявил, что он слишком для них стар и объявил, что гарем будет распущен! Секретари разослали письма всем эмирам, что Айюб распускает гарем. Через два дня, когда страсти в гареме утихли, Айюб и Хани вернулись домой. А наложники, поплакав, стали готовится к «дню выбора».
‒ А что такое день выбора? ‒ Ясмин уже был готов запустить в жада подушкой, лишь бы поторопить старого интригана, но в гостиную решительно вошел Хани, а следом за ним мчался Шади, который по дороге пытался ему что-то втолковать.
========== Мы выбираем, нас выбирают ==========
‒ Ясмин! ‒ Хани очень удивился, увидев друга. ‒ Вы же только улетели?
‒ Узнали про дела ваши чудные и вернулись, ‒ Ясмин встал и обнял друга. ‒ А у меня тоже новость! Я беременный! Салах утверждает, что будет альфа, он говорит, что от меня пахнет хвоей только слаще, чем у отца, наверное, это запах кедра!
‒ А ты как себя чувствуешь? ‒ Хани разглядывал довольного Ясмина и радовался, что хоть кто-то счастлив в этом дурдоме.
‒ А никак не чувствую! ‒ отмахнулся Ясмин. ‒ Слабость только, и спать хочется. Врач сказал, что это от усталости и перенапряжения. Если бы доктор картинку УЗИ не показал, я бы не поверил! Вообще никаких перемен, не тошнит и плакать не хочется. Хочу только МЯСА! Я его раньше почти не ел, а теперь просто с ума схожу от запаха!
‒ Ну, а меня на сладости пробило! ‒ развеселился Хани. ‒ Я раньше всегда страдал от своей полноты, да и повода особо не было сладостями объедаться. А теперь без конфет из дома не выхожу! Даже страшно становится, а вдруг опять разнесет?
‒ Не бойся, Хани! ‒ жада притянул зятя на подушку и вручил ему гроздь винограда. ‒ Ешь, что хочешь! Каким бы ты ни стал, все равно будешь красивым. Устал? Отдохнуть хочешь? Может тебе ножки помассажировать? Я заходил к Айюбу утром, он беспокоится о твоем здоровье.
‒ Айюб не заходит в гарем с тех самых пор, как объявил, что распускает его, ‒ Хани поджал губы, увидев удивленный взгляд Ясмина. ‒ Он теперь ночует в казарме, мне туда хода нет! А я по нему скучаю!
‒ Он тоже скучает по тебе, Хани, ‒ жада ущипнул омегу за щечку, — он ради тебя пошел на это, можно ли от альфы требовать большего?
‒ Хани, не будь эгоистом! ‒ Шади уставился с возмущением на омегу. ‒ И, вообще, подумай хоть немного о чувствах других!
‒ Я сказал – НЕТ! ‒ Сашши сверкнул глазами. Ясмин совершенно не узнавал друга.
‒ А в чем дело? ‒ Ясмин переводил взгляд с Хани на Шади, которые, надувшись, отвернулись друг от друга.
‒ Хани не хочет отпускать из дома Олли, ‒ пояснил жада, ‒ а Саид и Шади хотели бы увезти лисичку до дня выбора. Они не хотят, чтобы другие альфы унюхали лисенка в доме. Хоть и была хитба, но Саида могут вызвать на поединок за лисенка.
‒ Я не сомневаюсь в своем муже! ‒ Шади вздернул подбородок и с вызовом посмотрел на Хани, ‒ мой Саид опытный воин и сможет отстоять свое! Но зачем лишний раз подвергать его опасности? И подумай об Олли, разве будет хорошо, если ребенок почувствует себя товаром на ярмарке?
‒ Хани, ‒ Ясмин посмотрел на надутые губы друга, ‒ подумай об Олли, он себя еще не осознал, как омега и беззаботен, как ребенок. Ну, зачем ему на голову вываливать взрослые проблемы? Пусть Шади отвезет его в гости в дом Саида, а Саид тем временем поживет здесь с отцом. Так сказать, поддержит его в тяжелое время? Вот и Салах приехал. Пусть эмиры видят, что у Айюба все хорошо, и сыновья его поддерживают! Олли погостит у Шади, ‒ Ясмин улыбнулся Хани, ‒ когда день выбора закончится, Шади привезет его к тебе, а они с Саидом вернутся домой.
‒ Это только так называется день выбора, ‒ Хани посмотрел на жада и Шади. ‒ Мне уже объяснили, что наложников много, поэтому все может растянуться на несколько дней! Это вообще очень условный выбор со стороны омег. Это будет, скорее, аукцион, где победит более сильный самец!
‒ Ну, тогда тем более, отправь ребенка подальше от этой ярмарки мускулов и тестостерона! ‒ воскликнул Ясмин.
‒ А Саид пойдет на это? ‒ Хани недоверчиво посмотрел на Шади. ‒ Сейчас вы заберете моего Олли, а потом решите его не возвращать?
‒ Х А Н И! ‒ на Сашши закричали хором все омеги.
‒ У тебя явно отек мозга от беременности! ‒ Ясмин хотел было дать подзатыльник другу, но на беременного рука не поднялась.
‒ Ты оскорбляешь нас своим недоверием! Ты, что, думаешь у Саида совсем нет чести? Или я когда-нибудь давал повод считать себя подлым? ‒ на глазах Шади появились слезы от обиды.
‒ Хани, ты не прав! Закон стоит на охране прав лисички. Он будет с тобой, пока ты сам не решишь что он готов к супружеству. Меня родители отпустили из дома только после третьей течки и то только потому, что я сам хотел поскорее замуж! Мой папочка, будь его воля, держал бы меня под крылышком до сих пор!
‒ Прости, Шади, я не хотел обидеть ни тебя, ни Саида, ‒ Хани выглядел виноватым. ‒ Просто все это… ‒ Хани повел рукой в воздухе в попытке объяснить происходящее, ‒ и Айюба нет рядом! Амин ходит злой, как собака, остальные наложники смотрят на меня осуждающе! Я уже совсем ничего не понимаю! Хотел, как лучше, а получилось, как всегда…
Ясмин обнял Хани, погладил его по голове, как маленького.
‒ Вот почему все жалеют Хани? – в дверях появился Амин. Его глаза были припухшими от недавно пролитых слез. – Он-то как раз остается в выигрыше! Это МОЯ жизнь рушится! Если все уйдут, то я останусь совсем один!
‒ Ты будешь не один, а с семьей!
