— Ни-че-го… — она, улыбаясь, развела руками, — К сожалению, ни-че-го… Я забыла выключить аппаратуру, позвонила ему, чтобы он поехал и проверил… Но потом решила поехать сама, на всякий случай… И я приехала… и он приехал… Мы там встретились…
— Ну, и? — Леонид нетерпеливо посмотрел на дочь, — Встретились, выключили… Дальше что было?
— Дальше?.. — опустив голову, она усмехнулась, — А дальше… дальше я задала ему один вопрос…
— Дальше… дальше… — Лапин нервно рубанул ладонью воздух, — Кристина, давай без этих лирических отступлений.
— Ну, если без лирических… — она подняла на отца замутнённый алкоголем взгляд, — Он попытался меня изнасиловать. Это ведь не лирическое отступление?
— Кто?! — Леонид сморщился, — Дима?! Никогда бы не подумал… Ты уверена, что всё было именно так?! Кристина?!
— Папа, я что, идиотка? — она исподлобья посмотрела на Лапина, — Ты что, мне не веришь?
— Верю… — сдвинув брови, он задумчиво постукивал носком туфли по полу, — Ну, и… что было дальше?
— А дальше… у него ничего не вышло, — она презрительно скривила губы, — и я ушла. А он остался. А утром он позвонил мне и сказал, что студия разгромлена.
— Я не понимаю одного — почему ты не вызвала полицию?!
— А меня гайцы задержали, — она пожала плечом, — а Морозов не вызвал… наверное, потому, он и виноват.
— Ну, а потом-то можно было вызвать?!
— А потом… я его пожалела… — Кристина развела руками, — Папа, я его просто пожалела.
— Так. Я сейчас его вызываю сюда, пусть объяснит всё, — Лапин взялся за телефон, — Сергей, как только у музыкантов будет перерыв, приведи ко мне Морозова… Скажи, это срочно.
…Пройдя через изрядно развеселившуюся толпу и попутно обнимаясь с поклонницами, Дима спустился в подвальный этаж.
— Добрый вечер, — окинув взглядом всех присутствующих, он вежливо поздоровался.
— Добрый вечер, — сквозь зубы ответил Лапин, — Дима, у меня к тебе возникли несколько вопросов. Во-первых, что произошло в твоей студии?
— В моей, папа, — Кристина подала голос.
— Подожди, — он нетерпеливо махнул рукой, потом снова обратился к Морозову, — Кристина сказала, что кто-то разгромил аппаратуру.
— И не только, — Дима пожал плечами, — и стёкла разбили, и гитару, и компьютер, и ноутбук… всё свалили на пол…
— Кто обнаружил? — Лапин нервно сжал губы.
— Я…
— И?
— И всё…
— Что — всё?! Полицию вызывал?
— Нет…
— Почему?
— Так вышло.
— То есть, ты так решил, да? — нервно постукивая пальцами по столу, Лапин смотрел куда-то вниз.
— Я просто растерялся, — Дима нахмурился, — Потом приехали Кристина, Говоров… Мы решили, что нужно спасать вечернее выступление, потому что все минусы находились в разбитом ноутбуке и занялись подготовкой к концерту. Мы решили, что завтра всё разберём, посмотрим, что уцелело…
— То есть, ты решил сам распорядиться моим имуществом, так?
— Я не думал, чьё это имущество, — Дима посмотрел Лапину в глаза, — в тот момент мне это не пришло в голову.
— Замечательно… Лапин усмехнулся, — Я вложил кучу денег в вашу раскрутку, отдал тебе в пользование студию, а ты вот так относишься к моему имуществу.
— Я завтра всё выясню, — Дима развёл руками, — Леонид Борисович, сегодня, действительно, нужно было спасать положение… Наташа поёт под минусовки, а их больше нет. Что мне оставалось делать? Мы отправили остатки ноутбука в мастерскую, а сами, на всякий случай, ещё несколько часов репетировали под живую музыку. Мы сегодня даже ребёнка своего почти не видели, не обедали, не ужинали, честное слово…
— Так почему ты, всё-таки, не вызвал полицию? — прищурившись, Леонид закурил; он как будто не слышал, о чём говорил ему Дима, — Ты можешь внятно объяснить?
— Не знаю, — Дима бросил едва заметный взгляд на Кристину, — Так получилось.
— А вот у меня есть мнение, что ты не просто так не стал вызывать оперов…
— Что вы имеете в виду?
— Это именно ты разгромил студию.
— Я?! — Дима изумлённо приподнял брови.
— Ты. Кристина тоже так считает.
— Кристина не может так считать, — Дима ещё раз посмотрел на девушку, — она знает, что я не мог этого сделать.
— Почему это я не могу так считать? — усевшись в мягкое кресло, Кристина откинулась на спинку и закинула ногу на ногу, — Морозов… Почему я не могу так считать?! Я тебя попросила вечером съездить в студию, так? Ты приехал… И я приехала… Потом я уехала, а ты остался.
— Ты уверена, что всё было именно так? — усмехнувшись, он посмотрел на неё исподлобья.
— Уверена, — несмотря на сильное опьянение, она постаралась придать своему голосу довольно твёрдый тон, — в отличие от тебя, я — адекватный человек. Я детей не теряю.
— То есть? — Фишер заинтересованно посмотрел на девушку, — Кристинка, подробнее можно?
— Да он вчера у меня сына забыл, — она захихикала, — пришёл о чём-то спросить, был с коляской… Спросил, потом выскочил в коридор и убежал… А я с ребёнком возилась, пока его Наташа не пришла… Кстати, — она посмотрела на Диму, — она тебя дома не убила, как обещала?
— Да я просто замотался, — Дима растерянно развёл руками, — я же объяснял. Ну, голова кругом реально шла… Генеральный прогон Наташкиной программы, репертуар «Ночного патруля» с ребятами оговаривали на новогодние выступления, по проектам последние репетиции… Валерку оставить не с кем, мы его взяли в студию. Он у нас спокойный, — обращаясь к Лапину, Дима терпеливо объяснял ситуацию, — с ним можно куда угодно идти, мы его последние два дня и брали с собой… Спать положим у Светы, а сами — на сцену. Как оказалось — все усилия не напрасны, выступление удачно прошло, а что ещё нужно?
— Это всё прекрасно, — Леонид ухмыльнулся, — но, Дима, согласись, все улики против тебя. Я так понял, что, раз сигнализация не сработала, то чужих в студии не было.
— Да мне-то зачем громить студию?! — в недоумении Дима приложил руку к груди, — У меня-то какая мотивация?!
— Мотивация? — Кристина многозначительно улыбнулась уголком губ, — Вспомни, что ты пытался со мной сделать… и, вдруг, неудача… Это — не мотивация? А, Морозов?
— Что я пытался сделать?! — тот непонимающе обернулся, — Ты о чём?
— Ты пытался склонить меня к близости… ну, это я так смягчила… — улыбаясь, с издёвкой в голосе произнесла Кристина, — А, вообще-то, это называется попытка изнасилования.
— Тебе не надоело? — нахмурившись, Дима устало покачал головой, — Кристина, к чему всё это?
— Ты ещё скажи, что это я сама к тебе приставала… — её глаза сверкнули злобой, — Ну, скажи… Что, молчишь? Скажи, что это я лезла к тебе… Скажи, что это я умоляла тебя о любви?.. Что, язык не поворачивается?! — она распалялась в гневе всё больше и больше, — Скажи, что это я сама разделась, а не ты стащил с меня платье… ну, что же ты, Дима?! Скажи, что я вру, ну?! Ну, скажи — Кристина, ты врёшь… Молчишь?!
