— Моркоу! Да забудь ты об этих чертовых правах!
— У тебя… есть… право…
— Переходи сразу ко второй стадии!
Из разбитой двери донесся какой-то шум, и в цех вбежал Ваймс с обнаженным мечом в руке.
— О боги… Сержант Детрит!
Детрит немедленно возник за его спиной:
— Я здесь, сэр!
— Влепи-ка ему в башку из своего арбалета, будь так любезен!
— Как прикажите, сэр, но…
— В башку голему, сержант! А не Моркоу! Капитан, убирайся оттуда!
— Никак не получается отвернуть ему голову, сэр!
— Как только ты его отпустишь, мы попробуем другой способ. Думаю, шесть футов холодной стали промеж глаз — очень весомый аргумент.
Моркоу сгруппировался на плечах голема, выждал удобный момент и спрыгнул.
Приземлился он несколько неудачно — прямо на рассыпавшуюся связку свечей. Нога его подвернулась, и он, кувыркаясь, покатился по полу, пока не остановился, врезавшись в неподвижную массу, которая некогда была Дорфлом.
— Эй, господин, я тута! — окликнул Детрит.
Король-голем повернулся.
Поскольку все случилось очень быстро, деталей происшедшего Ваймс не уловил. Он лишь ощутил резкое движение воздуха, после чего раздалось гулкое «дзынннь» отрикошетившей стрелы, после чего она с глухим стуком вонзилась в дверной косяк за его спиной.
А голем уже склонился над Моркоу, который тщетно пытался отползти в сторону.
Голем занес кулак и…
Ваймс даже не видел, как шевельнулся Дорфл, но неожиданно он схватил короля-голема за руку.
В глазах Дорфла горели маленькие сверхновые искорки.
— Тсссссс!
Удивленный король-голем отпрянул, а Дорфл тем временем вскарабкался на культи, оставшиеся от ног, и в свою очередь занес кулак.
Время остановилось. Во всей вселенной единственным движущимся объектом был кулак Дорфла.
И летел он подобно планете, подобно некой массе, остановить которую невозможно.
В этот самый миг выражение лица короля-голема изменилось. Перед тем как на него опустился кулак, он вдруг улыбнулся.
А потом голова его взорвалась. Ваймс очень четко запомнил эту сцену: как медленно-медленно разлетаются во все стороны осколки глины. И слова. …Десятки, сотни мелких клочков бумаги взлетели к потолку и, кружась в воздухе, посыпались вниз.
Ноги короля-голема подогнулись, и он величественно, степенно рухнул на пол. Красный свет потух, трещины расширились, а потом… осталась лишь груда осколков.
Дорфл свалился прямо на нее.
Ангва и Ваймс одновременно бросились к Моркоу.
— Он воскрес! — воскликнул Моркоу, вскакивая. — Этот голем собирался убить меня, а Дорфл воскрес! Но ведь король-голем вытащил из его головы шхему! А голем без слов — мертвый голем!
— Насколько я понял, они слишком многое попытались в него вложить, — сказал Ваймс.
Он подобрал с пола несколько клочков.
…СОЗДАЙ МИР И СПРАВЕДЛИВОСТЬ ДЛЯ ВСЕХ…
…МУДРО ПРАВЬ НАМИ…
…НАУЧИ НАС СВОБОДЕ…
…ВЕДИ НАС К…
«Бедняги», — подумал он.
— Пойдем домой. Надо обработать твою руку… — произнесла Ангва.
— Да послушай же! — крикнул Моркоу. — Он ведь живой!
Ваймс встал на колени рядом с Дорфлом. Расколотый глиняный череп был пуст, как выеденное яйцо. И все же в глазах у голема горело по маленькому лучику.
— Усссссс, — прошипел Дорфл так тихо, что Ваймс даже не понял: померещилось ему это или нет.
Голем поцарапал рукой по полу.
— Он пытается что-то написать.
Ваймс вытащил свой блокнот, подсунул под руку Дорфла и мягко вложил в его пальцы карандаш. Голем принялся выводить буквы — немного корявые, но достаточно разборчивые. В итоге получилось шесть слов.
Потом Дорфл остановился. Карандаш выпал из его пальцев. Свет в глазах голема опять потух.
— Боги милосердные, — выдохнула Ангва. — Значит, эти слова, что вкладывались им в головы… Дело было вовсе не в них?
— Мы можем его починить, — хрипло проговорил Моркоу. — В городе есть неплохие гончары.
Ваймс, не отрываясь, смотрел на слова, написанные големом, после чего перевел взгляд на останки Дорфла.
— Господин Ваймс? — окликнул Моркоу.
— Действуй, — сказал Ваймс.
Моркоу моргнул.
— И быстрее! — рявкнул Ваймс. — Возьми себе в помощь Детрита!
Он опять посмотрел на надпись в своем блокноте.
СЛОВА, ЧТО В СЕРДЦЕ, НЕ ОТНИМЕШЬ.
— А когда его будут чинить, — сказал он, — когда будут чинить, передай… пусть дадут ему голос. Понятно? И пусть кто-нибудь осмотрит твою руку, капитан.
— Голос, сэр?
— Я, кажется, велел не терять ни секунды!
— Есть, сэр.
— Отлично. — Ваймс собрался. — Констебль Ангва и я осмотрим здесь все. А вы можете идти.
Он посмотрел вслед Моркоу и Детриту, которые тащили тело Дорфла.
— Итак, мы ищем мышьяк, — сказал он. — Возможно, где-нибудь тут есть специальное помещение. Вряд ли отравленные свечи делались вместе с остальными. Шельма проведет свои… Кстати, куда подевался капрал Задранец?
— Э-э… Здесь, сэр. Пытаюсь не упасть, сэр.
Ваймс и Ангва дружно вскинули головы. Шелли висела на свечном конвейере.
— Как тебя туда занесло? — удивился Ваймс.
— Так получилось, сэр. Лечу, гляжу — конвейер…
— А ты не можешь просто спрыгнуть? Здесь же не так высоко… Гм…
Прямо под Шелли располагался большой чан с расплавленным салом. Время от времени на его поверхности лопался очередной громадный пузырь.
— Э-э… А эта штука очень горячая? — шепотом спросил Ваймс у Ангвы.
— А вы когда-нибудь пробовали горячее варенье, сэр?
Ваймс снова повысил голос:
— Попытайся раскачаться, капрал, и прыгай.
— Руки скользят, сэр!
— Капрал Задранец, я ПРИКАЗЫВАЮ тебе не падать!
— Так точно, сэр!
Ваймс стянул с себя камзол.
— Держись там. А я попробую к тебе залезть… — пробормотал он.
— Не выйдет, сэр! — крикнула Ангва. — Конвейер не выдержит!
— Разрешите доложить, сэр, я чувствую, что мои пальцы соскальзывают!
— О боги, а что ж ты раньше нас не окликнул?
— Все были очень заняты, сэр.
— Отвернитесь-ка, сэр, — попросила Ангва, расстегивая ремешки на нагруднике. — Пожалуйста, сэр! И закройте глаза!
— Но почему?… Зачем?…
— Отвер-р-р-рнйтесь немедленно-оу-у-у, сэр-р-р-р-р!
— А… да, конечно…
Ваймс услышал, как Ангва сделала несколько шагов назад, каждый шаг сопровождался шумом той или иной падающей части доспехов. А потом она побежала, и ее шаги на ходу начали МЕНЯТЬСЯ, а затем…
Он открыл глаза.
Волк медленно пролетел над его головой, сомкнул челюсти на плече гнома, тогда как Шелли, отпустив конвейер, обхватила руками шею волка… и они оба упали с другой стороны чана.
Ангва с визгом каталась по полу.
Шелли быстро вскочила на ноги.
— Это же вервольф!
Ангва яростно терла лапой свою пасть и билась головой о доски.
— Что с ним такое? — спросила Шелли, немного успокаиваясь. — Похоже, что он… ранен. А где Ангва? О…
Ваймс бросил взгляд на порванную кожаную юбку гнома.
— Ты что, носишь под одеждой кольчугу? — спросил он.
— О… это моя серебряная сорочка… но она ЗНАЛА. Я ГОВОРИЛА ей…
Ваймс схватил Ангву за ошейник. Она попыталась было цапнуть его, но, встретившись взглядом с Ваймсом, отвернулась.
— Она УКУСИЛА серебро, — рассеянно пробормотала Шелли.
Ангва с трудом поднялась на лапы, посмотрела на Ваймса и Шелли и протрусила за стопки свечей. Оттуда снова донеслось поскуливание, которое постепенно превращалось в человеческую речь.
— Чертовы, чертовы гномы со своими чертовыми кольчугами…
— Констебль, с тобой все в порядке? — крикнул Ваймс.
— Чертово серебро… Бросьте мне, пожалуйста, мою одежду!
Ваймс подобрал одежду Ангвы и, на всякий случай плотно зажмурившись, сунул ее за стопки свечей.
— Она? Но как это может быть? Она — вер… — простонала Шелли.
— А ты взгляни на это с другой стороны, капрал, — как можно более спокойным голосом посоветовал Ваймс. — Если бы она НЕ БЫЛА вервольфом, ты бы сейчас была самой большой в мире фигурной свечкой, понятно?
Ангва, вытирая рот, вышла из-за свечей. Кожа вокруг ее губ сильно покраснела.
— Ты обожглась? — спросила Шелли.
— Заживет, — буркнула Ангва.
— Но почему ты не говорила мне, что ты вервольф?
— А как я должна была это сказать? Зайти издалека, да?
— Ладно, ладно, — перебил Ваймс. — Все спасены, все счастливы. С остальным можно потом разобраться. После того как мы обыщем фабрику. Ясно?
— У меня есть хорошая мазь, — тихонько сказала Шелли.
— Спасибо.
В подвале они нашли мешок. И несколько коробок со свечами. И множество дохлых крыс.
