Уйдя в отставку и занявшись политикой, Лебедь с его брутальной внешностью командира спецназа и низким голосом, которым он любил изрекать фразы в духе то американского боевика, то русского анекдота (знаменитое «упал-отжался»), — быстро набирал очки. Изо всех сил стремился приобрести себе славу всероссийского миротворца. Военного, который научит гражданских политиков как следует гасить локальные конфликты. Остановить войну в Чечне, несмотря на позицию генералитета, было идеей фикс Лебедя. В войсках к нему относились между тем с огромным уважением.
И хотя российская армия не хотела уходить из Чечни проигравшей и имела на то веские основания, Ельцин после появления на политической арене Лебедя получил мощного союзника в своей мирной стратегии.
Через несколько дней после гибели Дудаева было совершено покушение на Зелимхана Яндарбиева, исполняющего обязанности президента Чечни. В республике образовался вакуум власти, и одна из группировок явно хотела эту власть перехватить.
В Москве поняли — с переговорами надо торопиться. Конфликт между «полевыми командирами» грозил стать стихийным, неуправляемым процессом. Ельцин дал поручение готовить встречу с представителями чеченцев.
Первый вопрос — где принимать?
Ельцин сам решил выбрать помещение в Кремле, где должны пройти переговоры. Однозначного решения не было, и со свитой помощников он начал обход.
«Остановились на одном из залов — прямоугольный с большим столом. Три входные двери: одна — из комнат президента напротив торца стола, и две — в боковой стене…
Президент распорядился одну из этих дверей закрыть, а у других поставить по вооруженному охраннику в форме».
Чеченская делегация должна была войти через боковую дверь и сесть вдоль стола слева от президентского кресла, затем появляются члены федеральной делегации — премьер-министр Виктор Черномырдин, председатель Временного совета Чечни Доку Завгаев и секретарь Совета безопасности Олег Лобов — и рассаживаются напротив. Далее через свою дверь входит президент, произносит общее приветствие и предлагает всем сесть. Таков был сценарий.
Москва следила за информацией из Чечни о передвижении Яндарбиева. Чтобы обеспечить безопасность колонны, генерал Тихомиров, командующий группировкой, несколько раз менял маршрут. Делегацию останавливали на блокпостах. Наконец колонна добралась до станицы Слепцовская, где ее ждал личный самолет президента Ингушетии Аушева. 120 боевиков ехали в сопровождении чеченской делегации. 50 боевиков взяли под охрану самолет.
Однако после недолгих переговоров удалось уговорить Яндарбиева и его делегацию пересесть на самолет, который прислал президент России. 17 вооруженных людей, помимо официальной делегации, отправились спецрейсом в Москву.
На территории Внуково-2 появились ОМОН и сотрудники спецслужб «в штатском». Чеченцев поехали встречать министр юстиции Сергей Степашин и представитель ОБСЕ Т. Гульдеманн. И снова переговоры: кто поедет в Кремль? Чеченцы настояли на том, что в Кремль поедут пять официальных членов делегации, Ширвани Басаев (брат Шамиля Басаева) и два прилетевших из Чечни корреспондента. Все остальные чеченцы сидели в самолете до тех пор, пока не было подписано соглашение, и ждали.
Кортеж из десяти машин выехал с территории аэропорта в 16.35. Машины домчались до Кремля за 15 минут.
«Когда чеченцы вошли в пустой зал для переговоров и служба протокола стала их рассаживать, возник небольшой скандал. Чеченцы оказались недовольны планом рассадки: Яндарбиев хотел сидеть напротив Президента, а не против Доку Завгаева. Президент должен был сидеть в торце, во главе стола.
Поскольку из-за опоздания чеченской делегации Ельцин, Черномырдин и другие вошли вместе (по первоначальному плану Президент должен был появиться позже остальных), Ельцин сразу предложил садиться. Чеченцы заявили, что в таком варианте они отказываются садиться и покинут зал переговоров. Тут Президент резко скомандовал: “Закрыть двери, никого не выпускать”» («Эпоха Ельцина»).
Охрана моментально выполнила приказание. Трудные переговоры начались.
Вечером 27 мая после двухчасовых переговоров В. Черномырдин и З. Яндарбиев подписали соглашение о полном прекращении боевых действий с ноля часов 1 июня.
Однако главный сюрприз Ельцина был еще впереди.
Еще утром этого дня, до начала переговоров, президент объявил: «Завтра лечу в Чечню».
Его намерение — лететь во что бы то ни стало — казалось Службе безопасности равносильным самоубийству. Ельцина в Чечню пытались не пустить.
Но это на удалось. Вот как описывает эту сцену Борис Немцов, которого Ельцин взял с собой в качестве губернатора, собравшего в своей области миллион подписей против продолжения войны:
«Поездка обещала быть тревожной и напряженной. Боевики грозили убить Ельцина и вообще много чего заявляли. В аэропорту “Внуково-2” Барсуков, тогдашний начальник ФСБ, показал красную папку с грифом “Совершенно секретно”, где лежало донесение ФСБ: “Агент по кличке ‘Кума’ докладывает, что в районе села Знаменское во время пребывания президента России Бориса Ельцина на него будет совершено покушение бандой Басаева с использованием ракет ‘Стингер’. Рекомендация: отказаться от поездки”.
Барсуков говорит мне: “Тебя Ельцин любит, скажи ему, чтобы он не ездил. Ты должен уговорить его остаться в Москве”.
Без одной минуты девять к трапу подъезжает Ельцин, а вылет самолета назначен на девять утра. Выходит. Мы стоим — Коржаков и я. За нами полный самолет бойцов спецназа и “Альфы”.
— Чего стоите? — спрашивает Ельцин.
— Борис Николаевич, Александр Васильевич и Михаил Иванович считают, что лететь не надо. Какой-то агент написал донесение, — говорю я и даю президенту бумажку.
Ельцин прочитал и произнес: “Идите в самолет, Борис Ефимович, а вы, трусы, оставайтесь здесь”».
«Яндарбиев и члены его делегации узнали о поездке Ельцина в Чечню из вечерних новостей по телевидению. По сути, весь этот день они провели на шикарной подмосковной даче в качестве заложников», — пишут помощники Ельцина.
В 11 часов 28 мая президентский самолет приземлился в Моздоке. Президент и его сопровождение пересели на вертолеты. «Встав в круг, “вертушки” заходили на посадку и снова взмывали. В этой мельнице нельзя было понять, в каком из вертолетов Ельцин. Наконец, машины сели».
Ельцин прошел по чеченскому селу.
К нему выходили люди — женщины, старики. Разговаривали с ним. Потрясение, которое испытывали все, невозможно передать словами. Свершилось невозможное, всё происходило как будто во сне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
