Анту и Эо, корабль которых по приказу Службы патрулирования так и не вошел в зону видимости «Ориона», разрешено было по биосвязи прослушать заседание совета. Они включились уже после начала и сразу же попали в поток споров, реплик, сшибающихся мнений.
— …Высадим их на какой-нибудь пустынный спутник?
— Пусть высаживаются на Землю: у нас есть возможность с первого шага окружить их надежной биозащитой.
— Откуда мы знаем, в какой точке они высадятся? Защита может не поспеть…
Несколько минут члены совета наперебой предлагали разные проекты.
— Необходимо, чтобы они посадили шлюпку как можно ближе к Гостинице «Сигма», — сказал председатель совета.
— Там недалеко есть только одна подходящая площадка: космодром Музея звездоплавания.
— Космодром не приспособлен к приему корабля — туда лет двести никто не садился.
— Подготовить космодром можно, но на это нужно время.
— Сколько? — спросил председатель.
— Хотя бы несколько часов.
— Точнее.
— Пять часов.
— Приступайте сразу к подготовке, — сказал председатель. — За космодром отвечаете вы.
— Подготовить площадку мало, — заметил чей-то голос. — На территории Музея звездоплавания могут оказаться люди…
— Людей эвакуировать, — распорядился председатель. — Музей очистить.
— А как растолковать орионцам, где нужно садиться?
— Посадить принудительно.
— Не пойдет. Они должны сами выбрать для себя подходящую площадку, и этой площадкой должен оказаться музейный космодром.
— Что ж, тогда выход один: воздействовать по биосвязи на штурмана «Ориона». Внушить ему нужный курс и нужный выбор посадочной площадки.
…Ант посмотрел на Эо и произнес:
— Бедняга штурман! Вдруг прямая биосвязь перейдет в обратную и он прочтет чужие мысли?
— Тогда он погиб, — ответил Эо.
Между тем дискуссия в совете продолжалась. Решено было внушить штурману — и это было единственное воздействие землян на орионцев, — что корабль должен сделать три витка, прежде чем экипаж приступит к высадке. Три витка в сумме должны были дать землянам необходимый резерв времени, чтобы приготовить как космодром, так и корпус в Гостинице «Сигма».
— Люди, — обратился председатель Координационного совета уже ко всем жителям Земли по общей биосвязи, — вы все знаете уже о несчастье, постигшем наших братьев, которые вернулись к нам на корабле «Орион». Ни один из вас не должен попасться им на глаза, иначе с помощью биосвязи они узнают о своей болезни, а это будет означать гибель орионцев. Мы приложим все усилия, чтобы вылечить орионцев. Спасти их — дело чести всех свободных землян!
— «Орион» приближается к атмосферному слою Земли, — доложил Ант начальнику службы. — Прокорректировать его орбиту?
— Не нужно, Ант, — ответил начальник. — Все в порядке. Со штурманом уже проведен сеанс биосвязи…
— Они идут к Австралии! — крикнул Эо.
Не отрываясь смотрел он на горстку людей, пронзивших немыслимые расстояния, прежде чем вернуться на материнскую планету. И вот теперь они у цели, но несут в себе смерть, не ведая о том.
— Мы так и не узнали их имена, — тихо сказал Ант.
Угрюмый Эо отключал один за другим уже ненужные приборы биоконтроля.
— Бедняга штурман! С ним может быть хуже всех, — вздохнув, сказал он.
Ант и Эо отключились от совета.
Там теперь обсуждалась стратегия дальнейшей борьбы землян за жизнь экипажа «Ориона».
— Станьте на их место: люди выходят из корабля и убеждаются, что Земля пустынна. Они подумают, что планета вымерла…
— Пусть думают что угодно, лишь бы не догадались о своей болезни.
— С этой минуты в борьбу за жизнь орионцев включаются все биологи Солнечной, все люди, — сказал председатель. — Но не будет ли болезнь прогрессировать?
— У нас есть препарат, стабилизирующий течение похожей болезни. — Это сказал специалист-вирусолог, входивший в совет.
— Что за препарат?
— Он получен очень давно. На Земле произошла вспышка кратковременной эпидемии, тогда же он был изобретен. Кстати, вспышка была вызвана похожим способом — инфекция была занесена из космоса на корабле «Альберт».
— Читал, помню, — сказал председатель. — Что-то связанное с табаком.
— Как вы предлагаете давать им препарат? — спросил кто-то. — Они ведь могут заподозрить неладное.
— Это не проблема, — сказал специалист. — Порошок можно подмешивать в пищу. А еще лучше — в воду, потому что от пищи кто-то может отказаться, а пить будут все.
— За препарат ручаетесь?
— По крайней мере, он должен замедлить течение болезни… — ответил специалист.
— Еще одно, — сказал председатель, обращаясь к начальнику «Сигмы», — чем вы думаете кормить наших гостей?
— Как чем? — растерялся начальник. — Пища у нас обычная. В общем, есть все… Можно каждый день закатывать им лукулловы пиры.
— Вот это, по-моему, и не годится, — произнес председатель. — Я имею в виду не режим питания, а его, так сказать, форму, оболочку. Мне пришла сейчас в голову мысль… Знаете, уж лучше пусть орионцы с самого начала будут думать, что на Земле, кроме них, не осталось ни одного человека. Это все-таки легче, чем догадываться, что на планете есть люди, но они заперли тебя бог весть почему под замок и не желают с тобой знаться. Вот я и решил: что, если давать орионцам пищу в брикетах, в форме эдакого сугубо машинного продукта? На качество пищи это, разумеется, не повлияет.
С председателем согласились.
На совете не произносились высокие слова — люди не любили их. Поэтому не было сказано вслух, что семья землян проявила благородство, приняв под свое крыло смертельно больных орионцев. Какова бы не была биозащитная оболочка, но где гарантия, что и для нового возбудителя она окажется непроницаемой?..
Да, земляне шли на риск. Во имя братского долга.
Во имя тех, кто еще уйдет в дальний поиск и возвратится, встретив на Земле грядущие века.
Во имя всей человеческой семьи.
Это не было сказано вслух: это подразумевалось.
Биологи Земли и других планет отложили прочие работы. У всех была теперь одна цель, одна задача: спасти орионцев. Счет шел не на дни — на часы и минуты. Каждый миг мог стать для орионцев последним.
Над созданием лекарства для них бились и целые коллективы, и энтузиасты-одиночки. Когда получалось средство, которое, по мнению специально созданного комитета спасения орионцев, могло оказаться эффективным, его проверяли… Нет, не на кроликах, не на белых мышах и не на обезьянах, поскольку в руках биологов не было образчика вируса, поразившего орионцев. Поэтому испытывать новый препарат приходилось на самих орионцах, с помощью фонтана, день и ночь журчащего там, в центральном зале, в отдаленном корпусе Гостиницы «Сигма».
