— Вот так… вот так, не позволю… Вонзись в меня сильнее, моя радость, оставь на мне раны… Вот так… Подними ножки, любимая, впусти меня поглубже… Вот так… — приговаривал он, усиливая натиск.
Даша задвигалась под ним, ее ногти до крови вонзились ему в кожу, она громко вскрикнула и несколько раз содрогнулась всем телом. Мел удовлетворенно засмеялся.
— Вот так… вот так… — опять повторил он и резко усилил темп, думая уже о себе.
14
Поездка в Италию сохранилась в их памяти как череда ярких картинок в сплошном праздником водовороте, где через некоторое время уже трудно было восстановить последовательность событий. Причем яркие картинки были у каждого свои, но были и совпадающие.
…Они прилетели в Венецию в солнечный жаркий день начала августа; в аэропорту Марко Поло погрузились в автобус, который доставил их до площади, откуда "пошла" Венеция и брал начало водный путь по Канале Гранде. Здесь они сели на "морской трамвай", неспешно повезший их по главной водной артерии города. Облокотившись на руку мужа, обнимавшего ее за плечи, Даша во все глаза рассматривала причудливые старинные палаццо, утопавшие в сине-зеленой мутноватой воде. Вода тоже имела "старинный" вид, как будто она двигалась с места, как и эти палаццо, в течение многих веков. Над вливавшимся в Канале Гранде более мелкими каналами горбились мостики того характерного силуэта, который придавал Венеции неповторимый облик. У самой воды располагались кафе со столиками, прикрытыми широкими яркими зонтами. Разноцветная по оттенкам кожи и пестрому платью толпа колыхалась на берегах. Пароходик делал частые остановки. Местные жители заходили на палубу, как в троллейбус, и, проехав пару пристаней, спешили по своим делам. Только туристы оставались надолго и перебегали от одного борта к другому, чтобы получше рассмотреть проплывавшие мимо чудеса.
— Риальто, Риальто, — зашелестело по пароходу. Мел и Даша увидели едва ли не самый знаменитый мост Европы, перекинувшийся с одного берега на другой крупной горбатой аркой. Он был седой от времени и от влаги, и такие же вековые усталые волны бились о его основание, когда мелкие, юркие суденышки проплывали под ним как стайки рыб.
Пароходик наконец дошлепал до площади Святого Марка, исторического центра этого целиком исторического города. Подхватив свои вещи, они ступили на причал и сразу были поглощены шумной толпой туристов, хлынувших на берег. Навстречу им устремился не менее говорливый поток пассажиров, торопившихся занять освободившиеся места.
— Даша, не потеряйся, не отходи далеко от меня, — забеспокоился Мел.
Даша усмехнулась: он по меньшей мере на полголовы возвышался над толпой, и потерять его было никак невозможно. Они прошли мимо Дворца Дожей, миновали колонну с венецианским львом — символом города — на вершине и оказались посреди площади Святого Марка, заполненной людьми и голубями.
— Как же красиво! — восхитилась Даша. — И это в будний день. А что же здесь бывает во время карнавала?!
— Ходят по яйцам, — невозмутимо ответил Мел, настроенный менее восторженно. — Малышка, нам оставлен номер в обычном отеле в двух шагах отсюда. В сезон хорошие отели заняты, а мы сорвались неожиданно. Ты не очень разочарована?
— Да что ты, дорогой, удобства там не во дворе, а остальное для меня неважно.
Они свернули в проход под аркадами, опоясывающими площадь по периметру, прошли но горбатой мощеной дорожке (то ли мостик, то ли средневековая дорожная "вспученность"?) и нырнули в прохладный холл своего отеля.
Номер оказался небольшим и довольно темным, потому что отель был расположен в старинном, переделанном и слегка модернизированном палаццо. Выглянув в широкое венецианское окно, Даша увидела в просвете между двумя рядами зданий темную воду, тихо плескавшуюся около покрытых зеленью стен, уходивших в "морскую пучину", которая здесь, впрочем, была неглубока.
— Ну как, старушка? — спросил Мел, подходя сзади и заглядывая через плечо. — Ого! Как же тут спасались любовники, когда муж стучался в дверь спальни? Не выпрыгнешь, не замочив ноги! А если кто и плавать не умел?
— Что, вспомнил свои альковные похождения, современный Казакова? незлобно толкнула его в грудь жена.
— Ну-ну, раздухарилась! Я уж давно не Казакова, сижу на цепи, как домашний пес! Если хочешь, чтобы я исправно нес службу, веди меня кормить, и желательно мясом! У меня уже брюхо подвело.
Они отыскали на виа Мерсериа хорошенький прохладный ресторанчик, а рядом глясерию. Мел заказал себе бифштекс "с кровью" с грибами и овощами; Даша довольствовалась салатом из морепродуктов, к которому взяла фруктовый десерт. Потом они перешли в соседнее заведение, где устроились у окна, взяв удивительно вкусное "джелатти" и к нему — по чашечке крепкого каппуччино.
— Хорошо сидим, старушка, — приговаривал Мел. — Хорошо сидим.
Из глубины помещения появился хозяин, подошел к ним и поставил на стол две небольшие рюмки, как оказалось, с умопомрачительно вкусным ликером "за счет заведения".
— У синьора очень красивая жена, — сказал он по-итальянски. Видя, что его не понимают, повторил фразу на английском.
— Thanks, — сказал Мел, — you are very kind.
— И добавил по-русски, любезно улыбаясь:
— Следующего такого убью!
Даша тихо засмеялась; чрезвычайно довольный собой хозяин удалился. Потом они не спеша прогулялись по узкой, заполненной народом виа Мерсериа, останавливаясь у витрин дорогих магазинов. Ощущение незанятости, полного отсутствия "надо", "успеть бы" было необычным для обоих, и они разомлели в знойном венецианском великолепии.
Однако вечером опять вступило в свои права "надо". Партнеры Мела пригласили их на ужин в старинный отель "Даниэлли". Даша оказалась единственной женщиной в обществе пятерых мужчин, включая собственного мужа. На вопрос, почему мужчины пришли без жен, ей объяснили, что ужин по предварительному соглашению деловой, поэтому женщин нет; для нее сделано исключение, она — гостья и впервые в Венеции; не сидеть же ей в номере гостиницы одной.
Вечер прошел спокойно и непринужденно. Пока Даша болтала по-английски или по-французски с двумя-тремя бизнесменами о красотах Венеции и нравах Италии, Мел решал деловые вопросы с остальными; потом они менялись темами и партнерами по беседе.
По делам Мелу нужно было побывать в Венеции и Милане: деловые люди севера Италии хотели продвинуть на необъятный российский рынок цветное стекло и модные товары, предназначавшиеся для женщин; с этой целью они искали поддержки у преуспевающего банкира.
