— А что с отпечатками пальцев? — спросил Мейсон.
— Ни единого, — сказал Трэгг. — Это довольно странно. Обе квартиры, девятьсот седьмая и восемьсот пятая, явно были выдраены дочиста. В них нет вообще ни одного отпечатка, кроме отпечатков пальцев Марвина Биллингса, оставленных по всей квартире девятьсот семь.
— А у него были ключи? — спросил Мейсон.
— Я не должен этого говорить, — сказал Трэгг, — но я понимаю, что вы испытываете. В карманах Биллингса не было ни единой вещи. Ни ключей, ни монет, ни сигарет, ни авторучки — ничего! Он, фигурально выражаясь, был выдраен дочиста.
— Хорошо, лейтенант, — улыбнулся Мейсон. — Вы сильно облегчили мою душу, хотя и получается, что я вроде бы оказался обманут. Вы сняли с моих плеч огромную тяжесть.
— Отлично, Перри, — сказал Трэгг. — Я только хочу предупредить вас об одном: если существует некий план, в котором задействованы вы, — вам грозят неприятности. Нам не нравится, когда граждане устраивают инсценировку похищений, и нам не нравятся убийства.
И я могу доподлинно сообщить вам, не раскрывая никаких секретов, что Гамильтон Бюргер, наш окружной прокурор, твердо убежден, что весь фокус-покус состряпан вами, дабы запутать дело так, чтобы, когда в конце концов вашу клиентку задержат, ему было бы непросто обвинить ее в убийстве. Ну а поскольку мы с вами хорошо знаем Гамильтона Бюргера, ясно, что это все более и более укрепляет его в решимости разоблачить сей прочерченный пунктиром план и вынести приговор заговорщикам — всем им.
— Без труда могу его понять, — сказал Мейсон. — Спасибо за намек, лейтенант, я буду держать нос по ветру.
— А глаза открытыми, — предупредил Трэгг.
— Да уж придется, — проворчал Мейсон, уже повесив трубку. Потом он повернулся к Делле Стрит. — Ну, Делла, теперь мы можем продолжить заниматься почтой. Думаю, наша бывшая клиентка была весьма смышленой маленькой девочкой и явно интриганкой… Ты подслушивала наш разговор с Трэггом?
Делла Стрит кивнула и вдруг мстительно произнесла:
— Надеюсь, они схватят ее и осудят, — а спустя мгновение добавила: — Но ведь если бы Дорри Эмблер просто вела честную игру и уполномочила вас представлять ее право наследования, она могла бы получить долю в несколько миллионов долларов. А теперь вот ввязалась в историю с убийством.
— Ну, об этом я не обязан беспокоиться, — сказал Мейсон. — После того как ее арестуют, она может взять записную книжку, присесть и пятьсот раз написать:
«Лучшая политика — честность».
— Только тогда уже будет поздно, — заметила Делла Стрит назидательно.
Мейсон встал и принялся расхаживать по комнате.
— Если бы не эти две вещи, — сказал он наконец, — я бы сомневался в правильности выводов Трэгга.
Зная, что адвокату хочется оправдаться и поразмышлять вслух, Делла Стрит спросила:
— Что за вещи, шеф?
— Во-первых, — неторопливо начал Мейсон, — мы знаем, наша клиентка спланировала эксцентричные ситуации, чтобы привлечь к себе общественное внимание. Мы точно знаем, что она намеревалась проделать нечто такое, чтобы заставить газеты раструбить о сходстве между ней и Минервой Минден.
— Ну а вторая вещь? — спросила Делла Стрит.
— Собака, — сказал Мейсон. — Собаки не делают ошибок. Следовательно, наша клиентка жива-здоровехонька и удалилась из дома по собственной воле уже гораздо позже этого мнимого похищения. Думаю, Делла, нам с тобой придется согласиться с тем фактом, что мисс Дорри Эмблер решила использовать меня в качестве пешки в одном из своих тщательно разработанных планов, а потом что-то такое произошло и разрушило все ее маленькие планчики.
— Что же? — спросила Делла Стрит.
— Убийство, — ответил Мейсон. — Биллингс был детективом с отвратительной репутацией. И те, кто находился внутри ситуации и знал об этой игре, поняли, что он примется шантажировать клиентку, едва такая возможность представится.
— И таким образом?.. — подсказала Делла.
— И таким образом, — ясными серыми глазами посмотрел на нее Мейсон, — сообразив наконец, что Дорри попросту пыталась вовлечь меня в свой замысел, зная, что она просчиталась, что она совершенно свободно могла позвонить мне гораздо позже своего мнимого похищения, но не сделала этого, я могу умыть руки и отказаться от нее. Я, конечно, рад, что ты не попалась на ее удочку, Делла. и не приняла тот гонорар от нее в счет аванса. Ну, дела нынче обстоят так, что мы выполнили для нее некую часть работы и ничего ей больше не должны. И теперь, благодаря какой-то милой собаке, любящей одиночество, я могу перестать беспокоиться. Давай-ка вернемся к этой куче почты.
Глава 10
Войдя со стороны приемной, Делла Стрит молча остановилась перед письменным столом Мейсона. Когда адвокат поднял на нее глаза, она произнесла:
— Мне надоело, шеф, без конца побуждать вас к действиям.
— Что-о? — изумился Мейсон.
— Прошло всего десять дней с тех пор, как исчезла Дорри Эмблер, а вы уже ухитрились об этом забыть и преспокойно вернулись к рабочему графику.
— И что же? — пряча улыбку, спросил Мейсон.
— А теперь Генриетта Халл нетерпеливо дожидается в приемной.
— А по какому поводу сия достойная дама желает меня видеть?
— Полиция увезла Минерву Минден. Генриетта Халл не уверена, выдвинуты ли против нее обвинения, но ей сказали, что Минерву собираются допросить в связи с тем убийством…
Мейсон покачал головой.
— Я представляю интересы Дорри…
Делла Стрит вопросительно вскинула брови, а Мейсон, умолкнув, потер подбородок рукой. После некоторого раздумья адвокат внезапно сказал:
— Впусти ее, Делла. Хочу поговорить с ней.
Делла Стрит кивнула, вышла из кабинета и спустя мгновение вернулась с Генриеттой Халл, в возбуждении быстро шагавшей рядом.
— Миссис Халл, — объявила Делла Стрит.
— Мы знакомы, — сказала Генриетта Халл, энергично подходя к зеленому письменному столу и твердо пожимая ладонь Мейсона своей почти мужской рукой и усаживаясь в посетительское кресло. — Я говорила вам, мистер Мейсон, что вы возглавляете наш адвокатский список.
— И что же? — спросил Мейсон, подбадривая ее.
Голос ее пресекся:
— Минерва взята под стражу.
— Арестована?
— Нет, не думаю. Ее увезли в три часа ночи, чтобы провести допрос. Она до сих пор не вернулась и не позвонила…
— И что вы хотите, чтобы я сделал?
— Примите предварительный гонорар в двадцать тысяч долларов, умоляю вас, действуйте и представляйте ее интересы.
— Ее допрашивают об убитом, найденном в квартире девятьсот семь, Марвине Биллингсе?
— Я этого ничего не знаю. Все, что мне известно, — в полиции хотели, чтобы она ответила на вопросы в связи с каким-то убийством, поскольку это, мол, крайне важно.
— Она возмущалась, протестовала против того, чтобы ехать с ними глухой ночью?
— По правде говоря, совсем не протестовала, — сказала Генриетта Халл. — Она возвращалась откуда-то, а они явно дожидались ее. Девочку просто забрали.
— Но не под конвоем? — спросил Мейсон.
— Нет, не под конвоем.
— Вы там были в тот момент?
— Нет. — Она оставила мне записку, объясняющую ситуацию. Они позволили ей сделать это. Она написала, что будет звонить. Если я не получу от нее известий к девяти часам утра, то я должна отправиться к вам и вручить вам чек на двадцать тысяч долларов в качестве предварительного гонорара.
— А вы можете выписать чек на ее счет?
— Разумеется. Я ведь ее управляющая делами. — Генриетта Халл небрежно раскрыла свой кошелек, извлекла оттуда продолговатый, нежных расцветок листок бумаги, быстро взглянула на Деллу Стрит. — Полагаю, гонорары обычно принимает ваша секретарша?
— Это что же, чек? — спросил Мейсон.
— Да, на двадцать тысяч долларов, — твердо ответила она.
— Попытаюсь объяснить вам, — заволновался Мейсон, — я представляю интересы Дорри Эмблер и боюсь, что здесь может возникнуть столкновение интересов.
— Вы были всего лишь наняты Дорри Эмблер, чтобы не дать сделать из нее «чайника», олуха царя небесного, если пользоваться вашим жаргоном, как мне помнится, — горячо заговорила Генриетта Халл. — Вы дали ей совет, в котором она нуждалась, и она покинула вашу контору. Ежели желаете знать, мистер Мейсон, Дорри Эмблер — мошенница и плутовка. Она лгала вам от начала и до конца. Вы не обязаны ей абсолютно ничем.
Эта молодая особа своего рода шантажистка, дожидающаяся своего часа. Не сомневаюсь, что вы не желаете быть связанным с ней…
Внезапно раздался условный стук Пола Дрейка в дверь кабинета.
— Извините, один момент. — Мейсон подошел к двери, рывком открыл ее и сказал в сердцах: — Я занят, Пол.
Может быть, это подождет?
— Это не может ждать, — строго сказал Дрейк.
— Ну, заходи, — пригласил Мейсон после секундного колебания. — С миссис Халл ты знаком.
