— Да там по сути ничего особенного, — отмахнулась Катарина, направляясь на выход. — Сейчас принесу свой рисунок. Лисонька, а пока я хожу, ты начинай умываться.
С замиранием сердца наблюдал за кошачьей грацией, с которой передвигалась девушка, и не мог оторвать взгляда. Да что такое со мной происходит? Это ненормально!
— Давай помогу? — улыбнулся я, делая шаг в сторону Лисы, которая усиленно пыталась собрать волосы в хвост.
— Нет, папа! — произнесла она с важным видом, поднимая указательный палец вверх. — Мне нужно самой учиться, не будешь же ты вечно мне хвосты завязывать. Вон, Катарина сама делает себе прическу, и вещи шьет, и игрушки. А еще рисует. Я тоже хочу все делать, как она! Так что давай я все же сама!
Удивлению моему не было предела. На глазах моя дочь из капризного дитя превращалась в серьезную, пусть и маленькую, но все же леди. Моргнув пару раз, вновь посмотрел на дочь, осознавая, что она не шутит. Неужели это все с подачи призванной? Или Алисия сама решила подражать ей?
— А вот и я, — услышал я голос сквозь размышления. Алисия, бросив мучить резинку, да и, собственно, свои волосы тоже, рванула к Катарине.
— Что там? — подпрыгивала она на месте. — Что же там у тебя? Ну покажи?
— Вот! — Рина с гордым видом повернула к нам лист бумаги, на которой были нарисованы непонятные для меня конструкции. Но потом, приглядевшись, до меня стало доходить, что это похоже на детскую площадку. Огромную детскую площадку. — Это качели, карусель, — водила она пальцем по бумаге, — лабиринт, горки, песочница. У вас есть в мире песок? — подняла она взгляд на меня, замечая мое изумление и, пожав плечами, вновь обратилась к Лисе, рассказывая ей дальше. — Я увидела у вас в саду большой дуб. Он идеально подойдет для домика на дереве. Как считаешь, твой папа разрешит?
— Папа! Ну, пожалуйста! Разреши. Разреши, а? — Алисия была в таком восторге, что с силой дергала меня за карман брюк, отчего ткань начала трещать.
— И откуда ты это взяла? — удивленно произнес я, глубоко в душе даже немного завидуя своему ребенку, ведь у меня в детстве таких радостей не было. Да в нашем мире вообще такого ни у кого не было.
— Это обычная игровая площадка, не считая домика на дереве, — пожала плечами строптивица. — В нашем мире дом на дереве очень большая роскошь. А судя по тому, что вы правитель, то для вас это не станет столь затратно. Вот я и подумала предложить…
— Папа, я буду ходить на уроки к мадам Шокотье! — выпалила Лиса, добивая меня окончательно. Дочь терпеть не могла пожилую дракайну, которая учила ее, как правильно ведут себя леди и уж тем более, принцессы.
— Э-э-э… — протянул я, не веря в услышанное.
— Буду хорошо себя вести! — продолжал ребенок, думая, что я откажу. — Перестану пугать служанок и стражей! Честно! Папочка, пожалуйста! Разреши мне такую площадку, — посмотрев на Катарину, увидел недовольство в ее глазах. Она была зла. И причем эта злость была направлена именно на меня. Как я понял, призванную злило, что я мучаю ребенка и никак не могу дать ответ.
— Да я вообще-то и изначально был согласен, — произнес поспешно, ощущая тяжесть дочки, которая от радости повисла у меня на ноге. — Но вот все обещания, которые ты дала, придется выполнить, — произнес я строгим тоном. — Сегодня же оповещу мадам Шокотье о том, что уроки будут возобновлены, — но Лиса не слушала меня. Переполненная счастьем и радостью, маленькая дракайна помчалась чистить зубы и со скоростью света заматывать себе волосы в хвост.
— Вы сами разберетесь во всем этом? — приподняла брови Катарина, протягивая ко мне бумагу с нарисованной на ней детской площадкой.
— Думаю, что для меня не составит это особого труда, — произнес спокойно, беря из ее рук листок и сжимая пальцы призванной.
За несколько секунд, пока мы смотрели друг другу в глаза, я понял одно — эта девушка значит для меня нечто большее, чем постельное увлечение. Да и судя по всему, ее тоже интересовала моя персона. Не мой титул и богатства, которыми я располагаю, а именно я сам. Настоящий. Такой, какой есть на самом деле. Ведь с ней я был именно таким.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Папа, я так тебя люблю, — Лиса прижалась к моему боку, и я потерял тоненькую связь, которая только что пролегла между мной и Катариной.
— Я тоже тебя люблю, моя принцесса, — отложив листок бумаги в сторону, подхватил свою малышку на руки и крепко прижал к себе. Рина довольно щурилась, наблюдая за нашей идиллией. А вот мне хотелось притянуть ее к нам, чтобы она стала частью нашей маленькой семьи, но пока я не решался на такой шаг.
— Ладно, — кивнул, пугаясь собственных мыслей, — пойду, накажу приступать к постройке твоей игровой площадки. Жду вас на завтрак, — забрав лист бумаги, размашистым шагом поспешил выйти из купальни.
Что происходит в моей жизни? Я не понимаю своих чувств и эмоций к этой девушке из другого мира! Мне одновременно хочется овладеть ее телом и тут же уйти как можно дальше, ведь такая сильная тяга противоестественна для меня. Никогда не испытывал столь сильного притяжения к простой девушке. Если к матери Алисии и были ранее чувства, то к Катарине я сейчас чувствую нечто большее. Сильное. И никак не могу понять, с чем именно это связано. С одной стороны, это могли быть простые чары, ведь я не знаю, что есть в мире призванной. Вдруг какие-то зелья или снадобья, которые здесь совершенно невозможно определить? Но с другой, сердце шептало, что эта девушка идеально подойдет на роль моей жены, и главное, матери Алисии. Немного призадумавшись, понял одно — я хочу, чтобы Малика шагнула на порог моего дома. Ведь тогда я смогу разорвать с ней брак, который был самой настоящей ошибкой. Успокаивало лишь то, что после этой ошибки появилось на свет самое прекрасное создание — моя маленькая принцесса.
Направляясь к себе в кабинет, решил добиваться Катарины. Овладеть ее сердцем и, конечно же, телом. Мне хотелось видеть ее рядом с собой на все оставшиеся годы. И пусть после ее появления прошло совсем немного времени, но я чувствую, что мои планы на нее самые верные. Тем более что руны для меня больше не помеха. Я смогу поселиться в ее мыслях и затащить эту тигрицу под венец!
23. Прекрасное платье
Катарина
— Так не хочу идти к этой мадам Шокотье, — скривилась Лиса, смотря на меня умоляющим взглядом.
— Здесь я не могу помочь. Ты дала обещание, — развела руками в стороны, прекрасно понимая, что означает жалостливый взгляд ребенка. — Чем же она тебе так не нравится? — не понимала я. — Скучно рассказывает тему урока?
— Да нет, — печально вздохнула принцесса, — не скучно. Дело в том, что мадам Шокотье иногда замирает, а её глаза становятся другого цвета. Словно это и вовсе не она. Рассказала папе, а он не поверил. Наверное, думает, что я фантазирую. А я её боюсь, до жути, — прошептала едва слышно Алисия. — Мне пришлось придумать много чего про эту дракайну, чтобы не ходить на ее уроки…
— Хм, странно, — протянула я, начиная волноваться. В этом мире всё может быть. Ведь здесь есть магия. Поэтому…
Додумать я не успела. Кожу начало жечь, причем с каждой секундой всё больше. Зашипев, попробовала снять с себя ранее понравившееся мне платье, которое сейчас и доставляло неимоверные мучения, но оно словно приклеилось к коже. Шумно втянув носом воздух, будто ненормальная пыталась освободиться из тканевой ловушки, мысленно проклиная того, кто сделал мне такой «подарок». Если буквально недавно я думала, что это правитель, потому что кроме него больше некому, то сейчас понимала, что это точно кто-то другой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лиса, — умоляюще посмотрела на притихшего ребенка, который смотрел на меня расширившимися от ужаса глазами, — беги за отцом. Пожалуйста, быстрее.
Алисия, пару раз моргнув, сорвалась с места и скрылась за дверью. Ткань стала пузыриться, превращаясь в какую-то жижу, чернея на глазах и начиная впитываться в кожу. Боль была настолько нестерпимой, что я взвыла. Слезы брызнули из глаз. В голову пришла идея попытаться смыть с себя эту дрянь, поэтому, держась из последних сил, побежала в купальню. Открыв вентиль, встала под упругие струи, чувствуя облегчение от прохладной воды. Но моя радость не продлилась долго. Вода стекала по поверхности черной жижи, которая даже и не думала смываться. С каждой секундой она разъедала кожу все больше, пытаясь покрыть все тело. От сильной боли перед глазами все поплыло. Жалобно всхлипнув, привалилась к стене. В глазах начало темнеть. Чтобы не кричать, закусила кулак, сходя с ума от адских мучений. Меня сжигали заживо. Именно такие ощущения я испытывала в данный момент.
