В комнате, где оставались только Фран Соль с Калметом, имелось окошко, рыцарь поднял его и высунулся, прислушиваясь к нестройным песням сослуживцев, а заодно и проветриваясь. Все же вином он нагрузился изрядно… И неожиданно заметил, что проходящие мимо гостиницы обыватели вдруг стали на что-то оглядываться, потом понял, что смотрят они на замок Госпожи, а может, и на мост, который ведет к нему.
И вдруг все побежали, да так быстро, что и спросить было не у кого, что же случилось? Он высунулся еще сильнее, повертел головой, нет, ничего не понял. Замок из этого окна виднелся плохо, его закрывали другие дома, только верхушки далеких башен и торчали над крышами Слободы. А потом стало так тихо, что… Калмет, кажется, стал трезвее, поднялся со стула, добрел до Франа и спросил, чуть слышно икая:
– Г-господин мой, случилось т-там что-то?
– Готовься, – приказал ему Фран. – Что-то приближается, что-то сейчас будет.
И тогда разом смолкли песни и выкрики остальных рыцарей, гулявших в таверне у моста. А потом стало слышно… Это не было громом, какой издавали во время скачки черные кони Госпожи, не было и той смутной тени, которую отбрасывал на землю летучий корабль. Это было… похоже на шипение кипящей воды в чайнике, к которому прибавлялся механический, повторяющийся стук. И еще в этом звуке слышалась некая неотвратимая, превосходящее всякое человеческое разумение сила и упорство.
А потом на улице появился довольно странный… экипаж. Вернее, конечно, это был паланкин, с кожаными занавесками на коробке изрядных размеров, которая висела в сложных перекладинах, которые по четырем углам несли… несли четыре голема.
Они были высотой почти в полтора человеческих роста, у них были все признаки человека – ноги, руки, которыми они придерживали конструкцию из перекладин на уровне пояса, и даже головы с некоторым подобием лиц. Вот только глаза у них горели яростным, красным светом, который странным образом бросал узкие лучи на дорогу, уже слегка потемневшую в сумерках, и на стены домов, и на окна, вспыхивающие отраженными бликами. Всего големов было пять, четверо несли паланкин, а пятый, сделанный из более светлой глины, шел перед самим паланкином в середине и волок что-то вроде треугольника, которым и разворачивал двух передних носильщиков, чтобы вписаться в поворот на улицу, ведущую к гостинице, из окна которой выглядывал Фран.
– Вот что по нашу душу прислали, – выдохнул Калмет.
– Собирайся, – приказал Фран, – это действительно по нашу душу.
Големы бегали быстро и оказались перед гостиницей куда раньше, чем Фран сумел выйти на порог. Владелица гостиницы в этот раз вообще исчезла, так что Калмету пришлось положить деньги на прилавок перед дверью на кухню. Как он считал и сколько монет выложил, Фран не уследил, не до того ему было.
Големы с носилками стояли перед входом на удивление тихо, даже свет, который отбрасывали их глаза, сделался менее ярким. От них отчетливо пахло серой, огнем и каменной пылью. В паланкине что-то завозилось, задвигалось, и из-за тяжелой, плотной занавески вылез Кнет Кокон, шут Госпожи. Он осторожно спустился на землю и обернулся.
– Здорово, рыцарь Фран, – сказал он немного другим голосом, чем разговаривал в замке. Теперь в нем звучали нотки превосходства, если не покровительства. – Отличная штука, ты не находишь?
Он осмотрел еще раз всех пятерых големов, которые неподвижно застыли, будто никогда и не были способны сдвинуться с места.
– Люблю я паланкин этот. – Кнет похлопал по длинной продольной жерди толщиной с хорошее бревно, которая протянулась от переднего правого голема к заднему. – Это я уговорил Госпожу ссудить его тебе. Ты должен быть доволен. Он не знает препятствий, лишь только когда големы утонут совсем, может остановиться. Но и тогда что им сделается?.. Вытащи их, подкорми, прикажи, чтобы ожили, и они опять смогут бежать.
– Приветствую тебя, верный служитель Госпожи, – ответил Фран. Он не знал, как следует обращаться к шуту из замка, никогда с ним раньше не разговаривал. – Ты сказал, что их следует подкармливать?
– В том и дело, что тебе следует объяснить, как с ними обращаться, потому я и вызвался пригнать… паланкин сюда. – Он все же не мог удержаться и принял насмешливо-шутовскую позу лектора, объясняющего что-либо студентам с университетской кафедры. – Запоминай, рыцарь. Големы могут бежать день и ночь, они видят в темноте, сами умеют выбирать дорогу, но… раз в неделю примерно, да ты и сам почувствуешь это, они начинают бежать медленнее, когда голодны… Значит, ты должен накормить их смесью серы, древесного угля и селитры. Смесь эта взрывается, но в принципе достать ее можно где угодно, если поспрашивать аптекарей и углежогов. А на первое время я положил тебе пяток бочоночков с уже приготовленной смесью вот сюда. – Кнет наклонился, отдернул какую-то заслонку из тонких досок под всем устройством, и там оказалось нечто вроде сундучка. – Сюда же ты можешь положить и свои пожитки. Хотя кормежка големов – довольно грязная штука, но, пока бочонки закрыты плотно, вещи не испачкаются.
Рыцарь с интересом посмотрел в углубление, которое показал ему Кнет, и действительно увидел небольшие и плотно сработанные бочонки из темного дуба, которые рядком лежали, пристегнутые кожаными ремнями, чтобы не болтаться во время бега големов.
– А сколько… этого вещества давать? Я имею в виду, сколько им нужно, чтобы они?..
– Полбочонка обычно хватает на всех пятерых в неделю, как было сказано. Реже не стоит, а чаще – не рекомендую. Если их перекормишь, они взрываются. Понимаешь, делать их совсем безопасными почему-то не умеют. Итого, если посчитать, тебе должно хватить этого запаса недель на десять. А за это время они пробегут… Если прикинуть, что за сутки они могут отмахать лиг семьдесят… Это значит, что за неделю ты способен проделать путь без малого в полтысячи лиг, поболе двух тысяч верст. – Шут взглянул на рыцаря с торжеством и необъяснимой радостью. – Здорово, правда?
– Здорово, – уныло сказал Фран. – Вот только… От коня мне придется отказаться, он столько не выдержит даже в поводу.
– Конь тут не главное, друг, – веско проговорил шут. – Теперь – как ими управлять. Ты должен говорить все, что хочешь, только одному из них, вот этому, в центре, мы в замке кличем его Белым. Другие тебя слушать не станут. Зато этот их главный, Белый, умеет даже драться, если ты ему прикажешь кого-нибудь прихлопнуть. Тоже не лишняя способность в дальнем-то путешествии, верно? – Теперь Фран стоял совершенно уже обалдевший и не отвечал, даже не смотрел на шута. Тогда Кнет закончил свое объяснение: – А нести они могут все, что угодно, ограничений по грузоподъемности у них нет. Прикажешь слона нести, они и слона понесут. Вот только… – Он на миг задумался. – В самом паланкине у тебя места хватит лишь на шестерых таких, как ты, но Госпожа считает, что этого довольно. Все, рыцарь, желаю удачи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
