в гофрированную трубу.
Ладно. Я ей это ещё припомню... Если выживу, конечно.
Запах был таким крепким, что с кожаной куртки, которую, между прочим, мне подарил Бизон, начала отслаиваться краска...
— Приветствуем тебя, Кассандра из Сан-Инферно, — нам поклонился давешний безносый. За ним стояла и глазела толпа — десятка два Похитителей, как я понимаю.
Все они были жутко грязны и одеты в сущие лохмотья. Но присмотревшись, я обнаружил в этих лохмотьях некий своеобразный шик.
Золотые цепочки, драгоценные камни, кусочки меха, кружев — всё это было выставлено напоказ, и в обрамлении немытой кожи выглядело просто ВОПИЮЩЕ.
Наверное, именно такого эффекта хозяева драгоценностей и добивались.
— Привет и вам, доблестные Похитители, — ответила моя девушка и наконец-то сняла противогаз. За ним на пол полетели просмоленные куртка и штаны, краги и сапоги на толстой подошве.
Под всем этим она оказалась одета в свой привычный наряд: обтягивающие кожаные бриджи, такая же куртка, корсет с высокими чашками — в ложбинке грудей покачивается тот самый амулет с желтым камнем... Неровно подстриженные чёрные волосы Кассандры рассыпались по плечам, оттеняя бледную кожу и тщательно накрашенные красной помадой губы.
По рядам Похитителей пронёсся обширный вздох восхищения.
А когда моя девушка достала меч — не знаю, где она его прятала — и взмахнула им так, что сталь зазвенела, многие из Похитителей громко застонали.
А некоторые повалились ниц.
Кассандра, довольная произведённым эффектом, удовлетворённо кивнула и изящно давя шпильками распростёртые тела, двинулась вглубь обширной пещеры — туда, где были видны отблески пламени и откуда слышались разгульные голоса.
Я поспешил за ней.
Не хотелось проявлять столь подобострастное послушание, но оставаться наедине с этим отребьем, да ещё и со связанными руками, я не собирался.
Уж очень ПЛОТОЯДНЫЕ взгляды бросали на меня некоторые из Похитителей.
Кассандра бестрепетно направлялась к возвышению, на котором развалился... наверное, вожак, или главарь — называйте, как хотите.
По национальности он был кабан.
Во всяком случае, симпатичный пятачок и узкие свинячьи глазки, вкупе с развесистыми ушами, говорили именно за это.
На самом деле, он МОГ БЫ быть симпатичным — если бы хоть иногда мылся, и от него не так сильно шибало потом.
Подойдя поближе, я начал подозревать, что именно главарь и является источником того запаха, который сносил с ног ещё на входе.
Кабана окружала свита: страхолюдного вида существа в живописных лохмотьях и побрякушках, которых хватило бы на целую улицу ювелирных магазинов.
Сам главарь щеголял в засаленном смокинге, похожем на живую змею галстуке-бабочке и некогда белой сорочке.
На ногах, вместо ботинок, были крупные раздвоенные копыта.
— Назови себя, о гостья! — довольно добродушно хрюкнул кабан, чуть приподнимаясь со своего устланного шкурами ложа.
— Кассандра из Сан-Инферно.
И опять по толпе Похитителей пронёсся восхищенный ропот.
— Как интересно, — главарь шумно отхлебнул из кубка, напоминающего кастрюлю. — Довольно самонадеянно с твоей стороны заявиться сюда, — он выдержал небольшую паузу. — Не правда ли, моя любимая жена? — и чуть повернул ухо вправо.
Я заморгал так часто, что неверный свет факелов, освещающих пещеру, превратился в стробоскоп.
Существо, стоящее по правое копыто главаря, было мне смутно знакомо. И если смыть делающую лицо похожим на шкуру зебры боевую раскраску, убрать ирокез и надеть вместо лохмотьев и драгоценностей обычные майку и шорты, получалась... ЗЕБРИНА.
ЛЮБИМАЯ ЖЕНА?.. — этот вопль души, слава Богу, никто не услышал. Потому что, помня о конспирации, издал я его мысленно.
Хотя какая, к свиням собачьим, конспирация? Одна моя подружка стала женой главаря Похитителей тел, вторая заявляет, что...
— Я пришла, чтобы вступить в ваши ряды.
Вот это поворот. Не находите?.. Такого в поём плане не было... Она всего лишь должна была "продать" меня главарю, получить деньги и убраться восвояси.
Я же, оставшись в логове, собирался отыскать Зебрину, освободить её от сдерживающего метаморфозу амулета, и... покинуть эти гостеприимные места верхом на драконе.
Но как и предсказывала леди Шаробум, всё пошло не так... Зебрина не сидит, несчастная, в застенке, проливая горькие слёзы по мне и свободе, а успела выскочить замуж, а моя девушка решила сменить профессию.
— Тебя наконец-то выперли из Гильдии, — громко заявила Зебрина, делая шаг вперёд. — И наверняка выгнали из города. Тебе больше некуда податься, и поэтому ты пришла к нам, — и девчонка повернулась к своему... за неимением другого слова, мужу. — Не слушай её, Пупсик. Она ничего не может тебе предложить.
ПУПСИК?..
— Я могу предложить пленника, — громко сказала Кассандра, и вытолкнула меня вперёд. Толкнула она довольно сильно, и я споткнулся — сложно сохранять равновесие со связанными руками.
Но тут же выпрямился, придал лицу всю возможную гордость и посмотрел сначала — на главаря, а затем — на Зебрину.
На мгновение — всего на миг — глаза её сделались зеркальными. А потом всё прошло.
ПУПСИК!..
— Это знаменитый в Сан-Инферно Безумный Макс, — представила меня Кассандра.
— Какой-то он хилый, — капризно поморщился кабан. Свита подобострастно захихикала. — Я представлял его себе совсем другим...
ХИЛЫЙ? Да я в два раза крупнее любого из Похитителей. Исключая главаря, который, сдаётся мне, и занимал эту должность исключительно из-за размеров.
— Мастер Заточчи оценил его голову в десять тонн золотом, — веско сказала Кассандра.
В пещере после её слов повисла напряженная тишина.
Молодец, подружка. Теперь Похитители меня ТОЧНО примут, как родного.
— Это правда? — спросил кабан у Зебрины. Её рука небрежно покоилась на могучем плече вожака, отстукивая пальчиками едва слышную дробь по бронированной накладке доспеха.
— Да, — нехотя сказала девчонка. — Здесь она не соврала. Макс действительно стоит десять тонн.
— Минуточку, — сказал я. — Десять тонн должен заплатить тот, кто решит меня ЗАКАЗАТЬ, — я бросил победный взгляд по-очереди на своих БЫВШИХ девушек. — Именно за такую сумму гильдия убийц берётся выполнить контракт.
— Это и говорит о ценности данного человека, — хладнокровно кивнула Кассандра. — За десять тонн его согласны УБИТЬ. Представляете, сколько город заплатит за то, чтобы его вернули ЦЕЛЫМ И НЕВРЕДИМЫМ?
Боюсь, что нисколько, — горько усмехнулся я про себя. — За человека, давшего похитить дочку Коломбо, никто не даст и ломаного гроша. А если новость о том, что она вышла замуж за главаря, дойдёт до
