ото всех. Забрать себе все, что ее так тревожит и пугает.
— Сегодня был непростой день, Вера, но он скоро закончится. — Перед глазами лишь светловолосая макушка, упирающаяся мне в грудь, я знаю, что Вера меня внимательно слушает. — А завтра утром мы с тобой позавтракаем и поедем покупать тебе новый планшет. Ты все успеешь сделать. А если не успеешь, так я сам поговорю с твоими заказчиками.
— Не нужно. — Она задирает голову вверх и удивленно смотрит на меня своими огромными глазами. — Я сама со всем разберусь.
— Давай договоримся раз и навсегда. Когда ты со мной, то разбираться буду я.
— Так не бывает, — тихо шепчет, почти касаясь губами моей груди.
— Бывает. И прекращай мне выкать. С этого момента только «ты».
*История Лады Кулаковой и Андрияша Разумовского рассказана в романе “От А до А”.
Глава 19
Спится у Марка совсем по-другому, не так, как в Алкином доме, — здесь очень тихо и спокойно. Не прислушиваешься к каждому шороху ночью, не вздрагиваешь от скрипа пола, просто спишь себе и сны приятные видишь. И так уютно, совершенно спокойно. И безопасно. Кайфово.
Даже просыпаться лень, хочется еще поваляться. Дуби, тебе правда хочется?!
Вскакиваю с кровати как ошпаренная, быстро натягиваю шорты и футболку. Я же собиралась утром завтрак приготовить Марку!
В коридоре тишина, дверь в его спальню прикрыта, и я не дыша чуть ли не на цыпочках пробираюсь на кухню. Никого!
Ура!
Первое, что вижу, открыв холодильник, — это лоток с яйцами. Ну что, Вера, с третьего раза приготовишь мужчине омлет?!
Ветчина, помидоры и сыр. А еще зелень… Если опять не лажанусь, должно получиться божественно!
Уже девятый час, не думаю, что у меня много времени: великан точно не из тех, кто встает к полудню, хотя спать лег вчера очень поздно. Я в полночь проснулась и потопала на кухню воды попить, так свет пробивался из-под двери в кабинете.
А если к омлету еще тосты сделать с сыром? Да, пожалуй, неплохо будет. На полках не так много посуды, но все необходимое есть, особо аккуратно нарезаю сначала ветчину, а затем и помидоры с сыром. И все так легко и просто — ничего не выскальзывает из рук, не разбивается, нож на палец не соскальзывает.
Солнечный свет заливает кухню, я уже обжарила помидоры и ветчину, пора заливать омлет…
— Как вкусно пахнет! — раздается веселый голос Марка за спиной.
От неожиданности слишком резко оборачиваюсь, локтем задевая миску с омлетом.
— Ай! — слышу свой голос откуда-то со стороны, да и не мой он вовсе…
Марк стоит в дверях и по-мальчишески довольно улыбается, кажется, даже что-то говорит, а я в полном остолбенении смотрю на обнаженный загорелый торс, покрытый татуировками.
Какой же он большой и мощный! Я как под гипнозом — пошевелиться не могу, так и стою, приоткрыв рот. Мне даже чудится, что я вижу, как капельки пота медленно скатываются по мощной груди.
— Давай я подниму, — доносится до меня голос Марка, и я словно выныриваю из-под воды. Мир снова наполняется звуками и… новыми ощущениями.
Лодыжка неприятно холодит, опускаю голову вниз и чуть не кричу от досады — омлет, точнее то, что от него осталось, разлит по кафельной плитке и выглядит премерзко. Да еще и на ногу мне попало.
Ну почему он тут с голым торсом, как с рекламы боя MMA в тяжелом весе, и я ненакрашенная, да еще в омлете?!
— Что ж ты такая пугливая? — Марк качает головой, а мне реветь хочется! Прав Вадик, из задницы у меня руки растут, бестолочь никому не нужная!
— Я… простите, я все сейчас уберу.
Хватаю полотенце и проклинаю собственную никчемность. Ну почему рядом с ним я всегда так безбожно туплю?
— Мы же вроде договорились, что на «ты».
Марк совсем рядом, и я вижу в опасной для себя близости его татуировки, которые покрывают всю грудь — от плеча до плеча. Мне кажется, тут что-то написано. Но я тут же опускаю глаза на пол.
— Я хотела завтрак приготовить, — тихо шепчу.
— Да я понял. — Марк снимает раскаленную сковороду с плиты. Вот черт! В нос ударил запах горелой ветчины.
— Я сейчас все исправлю, — бормочу себе под нос и молюсь, чтобы он отошел чуть подальше. Ну почему я так на него реагирую?
— Давай так. — Похоже, Марк что-то понял и отошел в сторону. — Я сейчас приму душ, оденемся и поедем завтракать. Заодно и планшет тебе купим.
— Не надо... Мне так неловко.
— Извини, что напугал. Я думал, ты еще спишь.
— А вы… то есть ты? — Сглатывая комок в горле, киваю, не поднимая головы.
— Бегал, — коротко ответил и наконец вышел из кухни.
Ненавижу омлеты!
— Пончики?!
— Не самая полезная, но самая вкусная еда. — Марк внимательно рассматривает витрину небольшого кафе, куда мы только что приехали. — Ты какие будешь?
— Их много нельзя есть, — говорю я с сожалением. — Буду один шоколадный, клубничный и ванильный. А… ты?
Я из себя словно щипцами это «ты» вытаскиваю!
— То же самое, только в двойном размере.
Великан, кажется, не замечает моей неловкости. На его лице застыло выражение такой искренней детской радости! Этот мужчина умеет радоваться простым вещам. И ценить их.
Завтрак проходит совсем не так, как я предполагала, вскочив сегодня утром с кровати, но сидеть на открытом воздухе, неторопливо поедать такую вредную сладкую выпечку и смотреть, как вдалеке пролетают машины, — в этом есть свой кайф. Как будто у меня утреннее свидание!
— Когда тебе надо сдавать свои работы? — спрашивает Марк, поедая свой четвертый пончик.
— Через восемь дней, но я попробую сдвинуть сроки. Вот кому могли понадобиться мои логотипы и обложки?!
— Действительно, кому? — Великан задумчиво смотрит на меня.
— Да там нет ничего такого! И стоит планшет копейки! Это же не iPad! Самый простенький планшет, но мне хватало. А теперь...
— Теперь мы поедим и поедем за планшетом.
— От меня одни проблемы. У меня сейчас нет денег, но, как только получу, я вам все верну.
Марк молчал, чуть приподняв бровь. Взгляд его был не очень доброжелательным.
— То есть тебе верну…
— Поехали!
Он привез меня в тот
