Внутренний диалог продолжился еще какое-то время и увял, зайдя в логический тупик — переспорить сам себя Илья не смог. Он встал, подошел к зеркалу, внимательно посмотрел на себя — обычное лицо, каких тысячи, обычные глаза, каких не меньше. Волосы, нос, рот, уши… Вполне европейская внешность. И опыт бухгалтерский у него как раз трехлетний. И времени сейчас уже половина десятого. И вообще…
Короче, Илья решился.
Закусив губу, он снял с пояса мобильник, быстро набрал номер и, выслушав всего три длинных «и-и-ип», в ответ на: «Здравствуйте!» выпалил:
— Добрый день! Мне бы Антона…
— Антон слушает.
— Я по объявлению, насчет финансового директора…
— М-м-м… — протянула трубка писклявым мужским голосом, — одну минуточку, я соединю вас со Львом Геннадиевичем…
Неведомый Лев Геннадиевич, в противовес не менее неизвестному Антону, оказался обладателем приятного, обволакивающего баса. Он кратко осведомился о трудовой биографии соискателя и вдруг задал вопрос, изумивший Илью до потери дара речи:
— А вы вот, Илья, финансовыми потоками рулить умеете?
Волна необъяснимого озорства подхватила Илью. «Ты будешь здесь работать! — весело подмигнул он своему отражению в зеркале. — Сто пудов — будешь!»
Вслух же сказал, с трудом сдерживая смех:
— Конечно, Лев Геннадиевич. Скажу вам без ложной скромности — у меня есть немалый опыт именно в этом деле…
* * *
Межрегиональный институт анализа политических процессов оказался двумя комнатами в огромном офисном здании на Красной Пресне. В первой сидел за навороченным плоским монитором субтильный белобрысый юноша с анемичным лицом и родинкой над тонкой верхней губой. Как и следовало ожидать, он оказался Антоном.
Во второй комнате за громадным черным столом, заваленным бумагами, восседал толстый лысый мужик, весь в щетине и с крупной бородавкой на складчатой шее, — Лев Геннадиевич.
Собеседование, на которое, собственно, и приехал Илья, начавшись с банальной игры в вопрос-ответ, вскоре превратилось в монолог хозяина кабинета и по совместительству — директора института, посвященный политическим технологиям на пространстве СНГ.
К середине запутанной и сдобренной неимоверным количеством цитат речи Льва Геннадиевича Илья уяснил главное — контора эта занимается выборами. Под каждый выборный проект набирается группа пиарщиков, выбивается бюджет, и при этом, по словам директора, «поскольку политические технологии — вещь чрезвычайно тонкая и непредсказуемая, гарантированного результата от нашей работы может ждать только полный идиот. К сожалению, как говаривал сэр Артур Доули, идиоты встречаются во властных коридорах не менее часто, чем везде…»
От Ильи же требовалось следующее — после того как институт начинал работать над новым проектом, необходимо было создать несколько левых фирм, открыть в банке счета, быстро перевести туда полученные под проект деньги, открыть еще несколько фирм, раскидать деньги по их счетам, старые фирмы «убить», а деньги либо обналичить, либо перевести за рубеж.
— Лев Геннадиевич, а вам не кажется, что ваша схема несколько… устарела? — внутренне посмеиваясь, спросил Илья.
— Зато она работает без сбоев и не раз выручала наш институт, когда некоторые нечистоплотные заказчики пытались обмануть нас, скромных политологов, — пробасил директор, сплетая толстые волосатые пальцы, украшенные несколькими крупными перстнями, в некий хитроумный узел.
Илья поинтересовался размерами своего вознаграждения. Начали с трех процентов, закончили семью. «Разумеется, Илья, со временем, если мы с вами сработаемся, этот процент, без сомнений, вырастет. Имейте это в виду!» — веско отметил Лев Геннадиевич. На том и порешили.
— Вы, Илюша, приходите в пятницу. Ваш предшественник как раз подготовит все документы, и вы сможете принять дела. Да, и получите у Антона авансик, подъемные, так сказать. Десять тысяч рублей вас устроит?
— Вполне… — несколько ошалело кивнул Илья.
— Ну и отлично! Антоша также оформит вашу трудовую и заведет карточку…
— Простите, Лев Геннадиевич… — Илья уже на пороге кабинета обернулся, — могу я узнать, почему увольняется мой предшественник? Чем он вас не устроил?
— А вот с ним мы как раз не сработались… — уклончиво ответил директор института…
…День давно перевалил за половину. Заметно похолодало, и вся та влага, что пролилась на город утром, в соответствии с законами природы поменяла свое агрегатное состояние, попросту замерзнув. Улицы столицы превратились в сплошной каток.
Поминутно поскальзываясь, Илья спешил к станции метро «Краснопресненская» в самом приятном расположении духа. И тут запиликал мобильник. Еще не достав трубку из кармана, Илья уже знал — звонит Зава. Дивно обострившееся после свидания с тварями Хтоноса чутье его не подвело — это и впрямь оказался бывший Наблюдающий Великого Круга Вадим Завадский.
Разговор двух друзей уместился в одну минуту:
— Привет! Илья, мне надо с тобой поговорить…
— О чем? Ты все сказал…
— Ты пойми…
— Да не хочу я ничего понимать!
— Поверь, так будет лучше для всех! И ты, и остальные… Вы же не сможете жить, зная, что мир совсем не такой, каким кажется!
— Дурак ты, Зава! — хмыкнул Илья в трубку. — Разве дело в этом?
— А в чем же?
— Н-да-а… Работая у Пастырей, ты и впрямь поглупел, Вадик… — Илья сказал это почти ласково и тут же вспылил, заорав в телефон: — С чем и как мне жить — могу решать только я! Я! И никто другой! Понял?!
И не слушая горячо заговорившего в ответ Заву, Илья отключился…
* * *
Он проснулся посреди ночи. Уличные фонари подсвечивали темную комнату неживым, ртутным светом. На потолке плясали изломанные тени от растущих под окнами лип и кленов.
Бешено колотилось сердце, во рту пересохло. Илья с трудом сел на кровати, повертел головой. Ему только что приснился странный, жуткий и нереальный сон. В сне присутствовал Вадик Завадский, с которым Илья рассорился в пух и прах, какие-то монстры, кишмя кишащие в адском котле, толстый волосатый пройдоха, для которого Илья отныне должен был отмывать деньги, и крысы, постоянно путающиеся под ногами…
«А ведь это все не сон! — в панике подумал Илья, постепенно приходя в себя. — Что со мной такое? Что происходит? Я… Я сошел с ума? Я, как это… неадекватен? Что я творю? Что?!»
«Успокойся… — мягко промурлыкал в голове чей-то неизвестный голос. — Ты должен гордиться собой! Ты снова стал человеком, сильным и свободным!»
— Мама! — вслух произнес Илья и вздрогнул, как будто его дернуло током. — Вот уже и голоса мерещатся…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
