Хельга слабо кивнула.
— Вот, Брижит, умница, все сразу поняла. Да, девочка?
Я кивнула. В этот момент вернулся уполномоченный с двумя медсестрами.
— Вальдемар Октео ван Чех, вы знаете эту леди?
— Нет, никогда ее не видел. Сестра ее лечится у меня, но эту леди я не видел, — спокойно оглядывая нас всех, мягко пробасил ван Чех.
После всех необходимых подписей фон Неркель вдруг ссутулился и потер лоб рукой.
— Я ничего не понимаю, — бессильно сказал он, — Как такое может быть?
— Может, — радостно изображая дебила, бодро ответила я.
Уполномоченный смерил меня внимательным взглядом.
— На практике я знакомилась с делом Британии Лотус дер Готер, и сестра ее говорила со мной, рассказывала историю сумасшествия своей сестры. Тогда-то она впервые упомянула, что ей, кажется, будто бы сестра влюбилась в доктора. Но я то уже тогда знала, что сестра ее почти неизлечима. У Хельги могли начаться психопатические процессы, они близнецы с Британией. Поэтому, когда мы говорили с Хельгой с самого начала, у нас даже не было других версий. Сами подумайте, сидит на скамейке неподалеку от места преступления с битой окровавленной она. Какие тут версии. Она сама созналась нам. А сейчас я думаю другое.
— Что именно? — хмурился фон Неркель.
— Надо провести ее освидетельствование. Я не могу этого сделать. Попросите другого психиатра, уверено он подтвердит самовнушаемость ее, бредовые идеи. Но мне, кажется, она просто нашла биту рядом с доктором и решила, что это она. Записки-то нет.
— Кстати, о записке, она есть? — обратился уполномоченный к ван Чеху.
— Нет, — доктор скорбно слегка помотал головой.
— И сестра скорее всего не подтвердит, что записку писала.
— Да, не писала она никакой записки, — нервно сказал ван Чех.
— Хорошо. Отпустим, пока до освидетельствования, — причмокнул уполномоченный, — Сегодня уже поздно, я зайду завтра к остальным, — он встал, попрощался и ушел.
— Я пойду? — пискнула Хельга.
— Идите. А ты, Брижит, пока останься, — мягко сказал ван Чех.
"Этот день, закончится сегодня или нет?" — подумала я и вздохнула.
Глава 14
— Брижит, — ласково улыбнулся мне ван Чех, как только Хельга покинула нас. — подойди ко мне, дитя мое.
— Вы сам не свой, — заметила я, робко приближаясь к доктору.
— Ну да, тебя б так били, — обиженно шмыгая носом, заметил доктор.
— Простите.
Он похлопал рукой рядом с собой. Я села рядом с ним.
— Ты — молодчинка, Брижит, красиво сработала. Понимаешь меня, лиса, — он щелкнул меня по носу и улыбнулся.
— Вы опять грустите, — заметила я.
— Вот мне только веселиться не доставало, — проворчал ван Чех, — огрели по голове ни за что, заставили лгать под присягой, теперь вот заприщают вообще что-то делать. Это так невыносимо, — доктор выглядел, как обиженный жизнью ребенок, которому лишний час не дали посмотреть любимые мультфильмы, — Но я счастлив.
— Лгать вас никто не заставлял, — как можно назидательнее сказала я.
— Как же не заставляли! — хохотнул доктор, — Мне жалко сестричек.
— Но это вам же их жалко.
— А нечего быть такими, чтобы жалеть хотелось. Я же в сущности очень добрый, — улыбнулся самой плотоядной своей улыбкой доктор.
— Особенно сейчас, — рассмеялась я.
— Ну, иди, дитя мое. Обними старого больного доктораи гуляй с миром.
Я сидела подобная каменной статуе.
— Вот, никто не хочет обнять старого, больного, одинокого доктора, — театрально сокрушался ван Чех.
— На счет стакана, я могу принести его прямо сейчас.
— Да, и бак с водой не забудь, потому что я сейчас все выпью, а зачем мне пустой стакан?
— Боюсь, пока вы умрете, мне надо будет перетаскать очень много баков с водой.
— Сильная будешь, — ласково улыбнулся ван Чех.
Он тепло обнял меня и прошептал:
— Теперь осталось мне только вызоравливать. Приходите завтра с Виктором.
Я была слегка шокирована таким необычным поведением доктора. С другой стороны ван Чех это не вечный двигатель, а человек, как оказывается чувствительный и несколько сентиментальный. Надо бы помнить об этом.
— О, простите, что потревожил, не буду мешать, — из дверей послышался несколько смущенный голос Виктора.
Я мгновенно похолодела, отсторонилась и посмотрела на доктора.
— Не пугайся ты так, — он готов был рассмеяться, но не стал.
— Я пойду.
— Иди, — он снова сверкал белозубой улыбкой.
Я вылетела из палаты и наткнулась на Виктора, мрачно курящего на крыльце.
— Виктор…
— Брижит, это именно то, что я думаю, моя хорошая, — он обернулся ко мне и едва печально улыбнулся, — У всех нас бывают минуты слабости. Поедем домой.
Почему-то вдруг захотелось отказаться, но я откинула романтико-мистически флер и кивнула.
— Надеюсь, теперь-то этот дурацкий день кончится?
— Еще надо ноутбук отдать Серцету, — поддел Виктор.
— Нет уж, — взревела я. — Завтра, все завтра!
— Я шучу, — рассмеялся Виктор.
— Да, мне кажется ты сегоня слишком много куришь, — нарочито сварливо ответила я.
— Не нуди, — отмахнулся Виктор.
— Ах, не нудить?! — я пихнула его локтем в бок.
— Я смотрю, мадемуазель дер Сольц, очень хочет подурачиться? — сверкнул на меня глазами Виктор. Еще секунду и он бросился щекотать меня. Я вывернулась, и мы наперегонки побеали к воротам. У ворот Виктор поймал меня и подхватил на руки. Мы весело смеялись и почти забыли о треволнениях этого дня.
— А завтра же не надо идти на практику! — вдруг вспомнила я.
— Тем лучше.
— Но, доктора все равно надо навестить. Заодно и занесем Серцету ноутбук.
— Верно сказал доктор. Ты ненормальная, как и твой ван Чех.
— Он такой же мой, как и твой, — парировала я.
— Он — всехний, — хитро улыбнулся Виктор.
— Туше.
Мы добрались до дома, когда солнце почти село. Без сил мы упали на кровать. Я почти сразу же задремала.
— Подъем, — меня пробудил некий грудной, бас, предположительно мужской.
Я с большим трудом разлепила веки. Рядом со мной сидел ван Чех. Я сразу опознала его и только позже по деталям догадалась, что это скорее Не-ван-Чех.
— Может я еще посплю, выходные все-таки, зачем так рано вставать. Мы так поздно легли вчера? — тихо лопотал мой язык.
Что опять? Это уже больше на плохой триллер похоже. Заснуть нельзя, чтобы куда-то не провалиться. И где это листочек, чертов ключ. Надо было его выложить из джинсов, не догадалась дуреха. Ну, да, мой дом моя крепость. Не думала я, что накроет меня пограничье на Викторовой постели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
