— Вы что-то от меня скрываете? — ну, как можно обладать такой проницательностью? Или это все Сашка, которая пыталась поскорее его вытолкать?
Тяжёлые шаги направились в комнату, тут же зажегся яркий свет, который заставил меня зажмуриться. Брук стянул с меня одеяло и внимательно уставился.
— Что случилось? — на его вопрос я лишь посильнее укуталась в банный халат, чтобы спрятать синяки, которые теперь отчётливо проявлялись на коже. Но как спрятать красные заплаканные глаза?
— Все нормально, — заверила я, предприняв слабую попытку.
— Ты плакала. Из-за меня?
— Нет, точно не из-за тебя, — выдохнула Сашка, наблюдая за этой немой сценой, где Брук присел передо мной на корточки, и глядя в глаза, пытается выяснить причину моего плохого настроения.
Так как ответа не последовало, а я явно продолжала что-то прятать под халатом, то Денис решил разведать все сам.
— Кто? — он осмотрел мои запястья, а затем впялил свой тяжёлый взгляд. Пальцы так же аккуратно коснулись шеи.
— Не важно, — прошептала я.
— Сань, кто это сделал? — обратился он к моей сестре, но мой умоляющий взгляд она проигнорировала.
— Игорь. Этот урод живёт этажом ниже.
— Пи…дец, значит, Игорю, — вздыхает тяжело Брук, двигаясь к выходу. Я, конечно, кинулась за ним, пытаясь остановить, но его словно запрограммировали. Одним словом, бесполезно.
— Дома сиди, — рычит он, захлопывая перед носом дверь. Но разве эта преграда меня остановит? Я за ним вниз по лестнице, а он уже стоит у открытой двери наших соседей снизу
— Кто из вас Игорь? — интересуется Брук у двух парней, которые встретили его на пороге.
— Ну, я, — лениво отвечает тот самый тип. Больше ни говоря не слова, Брук бьёт моего обидчика прямо в челюсть.
— Денис, не надо, — кричу я, пытаясь остановить его. Но Сашка быстро хватает меня за халат, не давая сдвинуться с места. И наверное, правильно. Иначе, я бы попала в этот замес тоже. Второй, который стоял вместе с Игорем, тоже кинулся в драку, а она сразу же переместилась в квартиру. Оттуда был слышен грохот падающих предметов интерьера, глухие удары и отборный русский мат. Через несуолько минут все прекратилось, а из дверей вышел Денис, волоча за шиворот того самого Игорька.
— А теперь, мразь, ты извинишься перед девушкой, — у него след от удара на скуле, разбиты костяшки. Я никогда не видела в его взгляде столько ярости. За ними из квартиры вышли ещё двое, при чем оба были очень сильно «помяты», как и мой обидчик.
— Ты к Женьке что ли приставал? — поинтересовался один из его соседей.
— Ты вообще е…анутый, Игорёк? — возмутился второй.
— Я ещё за него в драку полез. Сань, прости! — проговорил первый. Я вроде и была с ними знакома, но упорно не помнила имён.
— Ну, — тряхнул Игоря Брук.
— Прости, Жень, — пролепетал он.
— Не слышу, — снова подал голос Денис. Его даже я испугалась, не то что остальные.
— Прости, Женя. Чёрт попутал. Я не хотел тебе сделать больно.
— Денис, отпусти его, — попросила я, понимая, что от этой ситуации меня начинает трясти ещё больше.
— Если ты хотя бы глянешь в ее сторону, даже посмеешь дышать рядом с ней, я тебе что-нибудь сломаю, что ты всю жизнь будешь мочиться только под себя. Ты уяснил? — Игорь утвердительно покачал головой, разве что только не скулил как щенок. А со мной был смелее. — А вы, — обратился он к двум другим, швырнув им их соседа, — следите за своим ублюдком.
— Блин, я даже отрезвела, — проговорила Саша, стоя сзади меня. Денис лишь оглядел нас своим сканирующим взглядом и пошел вниз. Соображала я долго, прежде чем поняла, что он может уехать. Поэтому не сразу кинулась за ним, а только с полупинка, который мне дала сестра.
Но…Он сидел на скамейке у подъезда, вглядываясь в тьму, прорезаемую светом уличных фонарей. Наверное, если бы он курил, то сейчас бы обязательно между пальцев у него была бы зажата сигарета.
— Не нужно было, — проговорила я, присаживаясь рядом.
— Ты считаешь, что не достойна того, чтобы за тебя заступались? Я думал, у тебя самооценка выше, — заявил он. В голосе чувствовался холод.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я просто не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
— Таких уродов сразу нужно ставить на место.
— Ты на меня злишься?
— Только из-за того, что из тебя все нужно вытаскивать клешнями. Я не позволю, чтобы тебя кто-нибудь обидел.
— Ты будешь далеко, — заявила я, присаживаясь рядом.
— Знаю. Поэтому поехали со мной.
8
Что я могла тогда ответить? Я хотела бы, чтобы это все было так просто, взяла собралась и поехала. Но… я понимала, что сейчас это невозможно. Во-первых, я была обязана родителям, которые согласились на эту мою авантюру с журналистикой, и я не могла их подвести. Во-вторых…А я не знаю, что было во-вторых. Мне и первой причины было достаточно. Ещё два года и тогда я сама смогу решать, что мне делать. Родители нас поддерживали всегда во всем, но мы были воспитаны так, что должны были доводить начатое до конца. Это в случае с Лизой позже вышел небольшой семейный разлад, когда она, взяв академ, умчалась за своей мечтой. И то, это же было ее стремление танцевать. А мне на тот самый момент такое не могло быть позволено. И объяснить это все Денису я не могла. Да, конечно, попыталась, но для того, чтобы понять нужно было жить в нашей семье. А вот бросить все из-за парня, которого ты знаешь всего какой-то месяц, было бы огромнейшей глупостью. И я бы осталась непонятой. Как ни крути, а против семьи не попрешь.
— Если через год ты повторишь свои слова, то я без зазрения совести брошу все и примчусь к тебе. А пока тебе нужно самому прижиться, адаптироваться. Я уверена, что все это время тебе будет совсем не до меня.
Если бы у нас оставалась больше времени, то скорее всего он бы обиделся, но сейчас мы не могли позволить себе такую роскошь, как ссоры и обиды.
Последняя неделя выдалась достаточно напряжённой. Я с замиранием сердца вела обратный отсчёт дней, которые приближали его отъезд. Цеплялась за каждую минутку, чтобы насладиться временем, пока Брук ещё здесь. Занятия у нас закончились и мы начали активно готовиться к защите журналистского проекта, который сдавали каждый семестр и экзаменам. Если с первым у меня было все в порядке, его я «защитила» ещё в Китае, то второе было под большим вопросом, так как ничего вообще не лезло в голову. Кроме того, у Дениса закончились тренировки, так как команда распускалась на летние каникулы, а кто-то ее вообще покидал. Поэтому у нас были эти свободные минутки. И как тут готовиться, если голова думает совсем не о том? А ещё…ещё он решил меня увезти на выходные, чтобы нам никто не мешал.
— Куда мы поедем? — в руках для душевного успокоения я держала конспект, хотя за все время пути ни разу в него не взглянула.
— Помнишь тот пансионат, где мы ночевали на майские? — в ответ я утвердительно качнула головой. — Я снял нам шале.
— Надеюсь, нам не придется спать в спальных мешках? — усмехнулась, вспоминая прошлый раз.
— А что, боишься, что не увидишь меня ночью голеньким?
— Я вообще рассчитываю, что одеваться нам в эти два дня не придется.
— Спешу тебя разочаровать, я планирую спокойный отдых без физических нагрузок.
— Потом не жалуйся, Дэнчик, — пригрозила я ему пальчиком. Но при этом он уже впялил свой взгляд на мою оголенную ногу, откуда так кстати съехал подол сарафана с запахом. Нифига подобного, родной! Ты ещё плохо знаешь женщин. От меня так просто не уйдешь.
Он и не собирался никуда. Он был весь мой, сдавшийся без боя на милость коварной Женечка, которая с ним все эти дни творила, что хотела. Возвращалась домой я уже в менее радужном расположении духа. Через три дня он уезжал и это омрачало все осознание того, что я счастлива. Просто я не могла быть такой сейчас, хотя чувствовала какую-то наполненность внутри. На долго ли этого состояния мне хватит, чтобы держать себя в руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А по возвращению нас ждал очень неприятный сюрприз. Игорь написал на Брука заявление. Об этом нам сообщила Саша. И если этому заявлению дадут ход, то Денис тут задержаться ещё на некоторое время. А то и вообще сядет в тюрьму. Да, за нанесение тяжких телесных имеется такое наказание.
