Поднявшись ещё выше, Алак сделал один неуверенный шаг и вдруг почувствовал, как камень в его руках вспыхнул. Жар на мгновение опалил ладони юноши, но тут же пропал, словно его и не было. Молодой Ворон испуганно посмотрел на булыжник и попытался выбросить его, но пальцы не разжимались. Что-то заставляло Таодана держать камень.
— Ты… хочешь, чтобы я шёл к краю? — прошептал Алак, прислушиваясь ко внутреннему голосу. Ноги его снова двинулись сами собой, и юноша зашагал по крыше, направляясь к самому её краю. Холодные капли осеннего дождя отбивали дробь по каменным стенам, а раскаты грома оглашали окрестности чудовищным рёвом. Алак боялся, но ничего не мог поделать. Он должен был дойти до края.
Увидев перед собой обрыв, юноша пошатнулся и едва не упал, но чудом сумел удержать равновесие. Камень в руках снова начинал нагреваться, и на этот раз Таодан мог поклясться, что ощутил странную пульсацию, которая передавалась ему по рукам и доходила до самого сердца, бешено колотившегося от страха. Незримый собеседник словно благодарил Ворона за помощь и дрожал от нетерпения. Это было только начало. Набрав полную грудь воздуха, Алак поднял глаза и устремил взгляд на тяжёлые свинцовые облака, искрившиеся молниями.
«Подними», — произнёс внутренний голос, и юноше не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Обхватив камень обеими руками, он осторожно поднял его над головой. Тело дрожало, и Алаку казалось, что он вот-вот сорвётся вниз. Налетевший ветер заставил юношу пошатнуться и испуганно охнуть. Ещё чуть-чуть, и молодой князь точно сорвался бы вниз.
— Алак!
Резкий крик за спиной заставил Таодана обернуться. Прижав к груди горячий камень, он всмотрелся в темноту и понял, что это были ребята. Должно быть, они возвращались из Гарнизона и заметили его фигуру на крыше Академии. Хорошо, что не позвали никого из наставников. Внутренний голос твердил Алаку, что никто не должен был им помешать.
— Алак, ты чего делаешь?! — закричал Эйд, делая шаг к юноше. Крыша была плоской, поэтому Камышовый Кот не боялся упасть, но ноги его всё равно неприятно скользили по мокрому камню.
— Вы сошли с ума?! Что вы здесь забыли? — закричал Алак. В его глазах промелькнуло что-то странное и пугающее.
— Тоже я могу спросить и у тебя! — крикнул Джакал, пытаясь спрятаться от дождя под плащом.
— Я… я должен! — хрипло ответил Алак. — «Он» просит подняться выше! Гроза зовёт «Его»!
Ребята непонимающе уставились на Таодана. Он и сам не до конца понимал, что говорит, но внутренний голос продолжал убеждать его, что всё хорошо. Алак слышал этот шёпот в своей голове и едва не сходил с ума. Гроза, ему нужна была гроза! Молнии! Энергия! Сердце бури!
— «Он» говорит, что ему нужна энергия, достаточная для пробуждения! — прокричал молодой Ворон. — «Он» говорит, что мог бы взять её у меня, но не хочет причинять мне вред!
Алак и сам не знал, что говорил. Просто повторял слова, услышанные в своих собственных мыслях.
— Глупец! — заорал в ответ ему Андрас. — Если в «Него» ударит молния, то ты точно погибнешь! Отойди от края!
Эйд тем временем, поняв, что они не смогут переубедить Алака отойти просто так, подбирался ближе, собираясь затащить его хотя бы поближе к середине крыши.
— «Он» сказал, что защитит меня! — возразил Алак, обернувшись к Андрасу. — Я верю ему! Я чувствую его! Он… ему нужно совсем немного сил…
На счастье Эйда, Алак не видел его из-за стены дождя, что била ему в лицо, в отличие от юношей, встречавших град капель своими спинами. Камышовый Кот решил не упускать удачного момента и, подобравшись на расстояние вытянутой руки, ухватился за накидку Таодана и потянул его на середину крыши. Он даже не обратил внимания на сопротивление.
— Открывайте люк, чего стоите! — заорал он, перекрывая шум дождя.
Но вспышка молнии, озарившая небосклон, заставила Ньёра и Джакала отпрянуть назад. Искрящаяся лента ударила прямо в массивный свинцовый камень, который Алак держал в руках. На мгновение юношам показалось, что вокруг них разверзлось настоящее пекло — яркий свет ослепил их на несколько секунд. Воздух вокруг раскалился от чудовищной энергии. Поверхность булыжника раскалилась, и Таодан вскрикнул, почувствовав, как кожа на его пальцах начинает обугливаться. Траин стиснул зубы и попытался заставить Ворона отпустить камень, но юноша крепко сжимал его пальцами.
— Бросай его, Ворон! — недовольно рыкнул Андрас, пытаясь хоть как-то заслонить собой сестру. Видимо, даже он испугался. — Боги, ты обожжёшься!
— Всё нормально… он не жжётся… — выдавил Алак, прижимая камень к груди. Булыжник дымился, но уже действительно не обжигал. Напротив, словно покрылся лёгкой ледяной коркой, от которой исходил жгучий холод.
Таодан хотел было сказать что-то ещё, но по небу вдруг пронеслась ещё одна золотистая вспышка, и чудовищный гром на мгновение оглушил ребят. Ньёр схватил Алака за руку и вместе с Эйдом пихну в люк — не хватало ещё, чтобы вторая молния ударила. Пропустив Змея и Джакала, следом спустились Марсель и Андрас.
Люк захлопнулся, и коридор верхнего этажа погрузился в тишину. Шума дождя и грохота здесь почти не было слышно, и ребята вздохнули с облегчением. Это приключение пришлось по вкусу далеко не всем — вымокший насквозь Джакал стаскивал с себя накидку, Эйд недовольно отряхивал волосы. И только Марсель что-то восторженно лепетала, посматривая на крышку люка, будто хотела ещё раз оказаться на крыше в самый разгар грозы.
— Дурак! Идиот! — возмущался Джакал. — Нет, ну вот зачем нужно было лезть в грозу на крышу? Если мы все дружно сляжем в лазарет — я тебе припомню, Ворон.
— Да заткнись ты, Джак, — пробормотал Ньёр. Шакал удивлённо посмотрел на Питона, но ничего отвечать не стал и отвернулся. Они из-за Алака промокли насквозь и чуть не попали под молнию — неужели и поругаться было нельзя? Пеплохват лишь приглушённо фыркнул и обернулся к Алаку. — Ты как?
Парень молча поднял руки с зажатым в них камнем. Точнее тем, что раньше было камнем. В тёмно-синих осколках скорлупы сидел птенец. Глаза Марсель, так удачно оказавшейся едва ли не ближе всех к этому чуду, округлились. Девушка даже вскрикнула от изумления:
— Оно живое! Живое! Да как это вообще возможно?!
Птенец дёрнулся, и Алак, прижав его к груди, укоризненно посмотрел на Марсель. Зачем же было так пугать?
— Это… тёмные боги, Таодан, ты откуда его взял?! — рявкнул Ньёр, совершенно не боясь испугать птенца.
— Мне отец его… её… кстати, а кто это? — нахмурился Алак, пытаясь понять, что за существо сидело у него на руках. Юноша не увлекался птицами и даже не представлял, что это за вид, не говоря уже о том, какого это существо было пола. Да и мысли Таодана были сейчас забиты совершенно другим, так что ему было абсолютно всё равно, мальчик или девочка у него в руках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
