Спустя минуту сестра, со смешанным счастьем и переживаниями, действительно отстала.
Я же, хлебнув сиропа, свалился спать.
Какая же тяжёлая жизнь…
И это ведь только второй день.
* * *
Проснулся! Ура-ура, новый день, новые проблемы.
Прекрасных дам не было, и я снова остался один. Вика, видимо, всем хвастается о поступлении, а мама работает.
Чёрт, надо бы прекращать вырубаться на двенадцать часов и пропускать всю семейную жизнь. Не хочу, чтобы они волновались.
Всё, решено — сегодня не умираю!
Я встал, помылся-поелся и принялся пинать балду. Ну а что ещё делать? Мне категорически нужно восстановиться, иначе я действительно кончу не самым счастливым образом. Сегодня никаких приключений.
Потому, чтобы лишний раз не грузить голову, я смотрел телевизор. Это было единственное развлечение в нашем доме, кроме наблюдения за игривыми бомжами с окна. Смотрел дом3, или что-то типа того. Не понравилось.
Близился вечер. Интуиция подсказывала, что скоро вернётся сестра, и потому я должен был успеть сделать одно дело.
«Насколько же мы бедные, если у меня даже футболок не осталось…», — вздохнул я.
Пришлось надевать толстовку на голое тело.
Я выглянул в окно, убедился, что Василий сидит во дворе, и вышел навстречу повелителю семечек. Горло у меня всё ещё болело, но, вроде как, пару минут мог поговорить. Сироп делает своё дело. Жаль, что он почти закончился.
Я позвал парня к себе. Он без промедления подошёл.
«Просто удивительно», — помотал я головой.
— Как дела? — спросил я.
— Пока не родила, ёма.
Я скукожился.
«Значит, характер у них не меняется. Просто повышается лояльность до максимума»
Получается… если я пойму принцип подчинения…
Я смогу весь мир превратить в своих рабов, и никто даже не догадается?
«Пха-ха-ха. Да бред какой-то», — мне истерично не хотелось в это даже верить.
— Ты будешь выполнять мои приказы? — спросил я сквозь боль в горле.
Терпимо, но… твою мать, ладно, не терпимо. Я едва не жмурюсь, когда говорю. Если так будет постоянно, нужно что-то покрепче сиропа.
— Да, без б. А что такое? Сомневаешься?
— Со мной на «вы».
— Базару ноль.
Да… характер не меняется.
Дружков его, к слову, не видно. А вот побои на лице Василия ещё как.
«Ладно, в целом, всё что нужно я выяснил»
Для теста «Подчинения» я и выходил. Но я пока здесь…
— Деньги у людей отбираешь? — спрашиваю.
— Ну конечно.
— Теперь не отбирай.
— Договорились.
— Хотя… нет, отбирай, но у богатых. Тех, у кого ничего нет — не трогай.
— О, ну слава богу.
— Чё радуешься, половину мне будешь отдавать.
— А…
— И ещё…, - вот теперь начинается самое интересное, — Внимательно слушай о чём говорит твой отец. Он же военный?
— Бывший. Теперь он на службе у семьи Громовых.
— Хо-о-о, — я заулыбался, — Запоминай всё, что он говорит. Спрашивай сам между делом. Запоминай всё интересное, что происходит в округе. Ты — мой информатор. Любая хоть сколько-то интересная информация — ты её запоминаешь. Ясно? Можешь записи вести, мне без разницы.
— Постараюсь, — кивнуло существо в кепке.
— И это… тренируйся. Становись сильнее. Ты — часть моей силы. И я хочу, чтобы ты был сильным.
— Теперь не буду филонить.
— На этом всё. К семье нашей не лезь. Чао.
— До свидания.
Я ушёл, а он вернулся к девчонке, с которой сидел.
«Насколько же он готов слушаться? Твою мать, да не может быть, чтобы моя сила была настолько могущественной!»
А если сказать ему с девятого этажа спрыгнуть, он спрыгнет? Его мама ничему не учила?
"Ладно, с этим завтра разберусь. Сегодня нужно восстанавливаться"
Сестра пришла через полчаса, и теперь на пороге уже её встречал я.
— Ты где шлялась, женщина?!
— Э… гуляла, хвасталась, письма забирала.
— Ок, — я перестал пугать Вику и вернулся к чтению книг.
— На, это твоё, — она кинула конверт.
Я поймал, осмотрел.
— Из Хогвартса?
— Из Великой Школы.
— А почему оно вскрыто?
— Потому что мне интересно что тебе написали. И да, я охренела, и читаю твои письма. А чё ты мне сделаешь? Не девки фотки голые шлют, да и ладно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот курица.
Я прочитал письмо. Там действительно ничего такого не было — извещение о зачислении и просьба явиться в одну их назначенных дат. Ближайшая — послезавтра.
— Маме говорила? — спросил я.
— Нет, хе-хе, — на её лице расплылась довольная улыбка, — Хотела сюрприз сделать. Думала, что ты издеваешься или шутишь, но нет — тебя реально зачислили! Давай вместе скажем! И там же расскажешь, как ты прошёл! Давай, а, давай? Да у неё же глаза из орбит полезут!
На том и согласились. Мама пришла под вечер. Такая же уставшая, как и всегда.
Мы с сестрой помогли ей разгрузить покупки и приготовить то самое… священное… сакральное…
Борщ.
— Вы чего такие шкодные? — мама начала подозревать заговор.
Я, мама и сестра сидели за столом и ели суп. Разговаривали, смеялись, болтали.
За разговором я выяснил, что мама работает администратором на местной добыче синих энергокристаллов. С утра до ночи. Причём работа у неё там не только административная — она делает буквально всё из-за жадности компании. Они прекрасно понимают, что она не может уволиться. И потому мама вынуждена делать работу, которой не училась и за которую почти недоплачивают.
К превеликому стыду, выяснилось, что прошлый Я не работал. Надеялся поступить куда-то, и так не поступил за всё лето. А вот сестра как раз подрабатывала, но уже бросила, ибо учёба через две недели.
В итоге одна мама тянет нас троих.
Ну что за позор…
— Кстати насчёт учёбы…, - начал я.
Сестра всё поняла. Она отложила ложку, втянула воздух и приготовилась наконец вывалить всё счастье, накопленное со вчера.
— Да, что такое? — мама продолжила кушать.
«Вхух. Так… вот он момент истины…»
Я выдохнул, сжал руки, сконцентрировался. Приготовился.
Да… это нужно сказать. Пора менять нашу жизнь…
— Вика беременна.
— Да, я… э?! Костя, дебил блин!
— О, Вика, поздравляю! — святая мама не стала ругаться или порицать, а лишь порадовалась за любимую дочурку, — Рано, конечно, но…
— Да врёт он! Врёт! Я поступила в Школу!
— Да я поняла, — засмеялась мама, — Но ты же вроде не уходила. У тебя склероз?
— Мам, блин! — Вика краснела, — Нет! Мне пришло приглашение в Первую Московскую! Я туда поступила! В лучшую Школу Москвы! На подготовительный курс!
А вот теперь мать прекратила кушать.
— А? Ч-что, прости?
— Это правда! Вот, смотри! — Вика показала письмо.
Мама аккуратно его прочитала, и я заметил, как под конец у неё… задрожали руки.
— Вика, это же… это же здорово! Это же… н-но… почему я не знала о приглашении? Оно же за месяц даётся. Как ты…
— Ма, — перебил я.
Красивая женщина с длинными каштановыми волосами неуверенно перевела на меня взгляд.
— Я тоже поступил, — я протягиваю такое же письмо.
Лиза читает и его. Затем она поднимает ничего не понимающие глаза и смотрит то на меня, то на дочь.
— Я на работе сижу в интернете. Я знаю что такое пранк. Это ведь пранк, да? Вы захотели над мамой поиздеваться, да? — она мило вертела головой и ничего не понимала.
Мы продолжили на неё смотреть.
— Не пранк, да? — прошептала она.
— Нет, мам, — ответил я.
— Боже…, - её голос задрожал, — Боже…
Так мама и узнала, что наша жизнь наконец меняется.
И да, она заплакала. От счастья и радости.
Вот знаете… она совершенно чужой мне человек, но при виде такой реакции на успех своих детей…
Не знаю, кажется, я начал к ней проникаться как действительно к своей маме. Странно это.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я так рада…, - она утёрла слёзы и всхлипнула, — Просто… не знаю… вы такие молодцы.
Сестра села рядом и поглаживала её по спине.
