Но — «показывать Россию азиатской»? В сверхмиллиардном азиатском Китае почти ликвидирована неграмотность, а за сюжетик совокупления по телевидению на другой же день своего эрнста китайцы наказали бы так, как Путин обещал наказать Саакашвили — повесили бы за причинное место. Ничего подобного российской похабщине нет и в азиатской Индии, и в азиатском Вьетнаме, и в других азиатских странах. Говорухин всё ещё живет представлениями времен России, которую он, не видя её, потерял. Так вот, невероятному одичанию родины невероятно энергично содействуют деятели искусства, их творения, и первыми среди них были те два помянутых выше фильма маэстро Говорухина. В деморализации народа, в установлении бандитского режима они сыграли гораздо большую роль, чем, допустим, весь Солженицын с его «Архипелагом» и всеми потрохами. Эту четырехтомную бездарщину никто и не читал, как полагается, а чего стоит посмотреть двухчасовой фильм! Легче лёгкого. Их все видели.
Сейчас многие уже не помнят, например, как на съезде Народных депутатов шло обсуждение Советского-германского договора 1939 года. Но Говорухин-то не забудет до самой смерти. В первый день, несмотря на все старания Горбачёва, Яковлева и Лукьянова, разрушителям Советского Союза ничего не удалось. Перенесли обсуждение на утро следующего дня. А вечером депутатам показали этот самый шедевр антисоветской клеветы — «Так жить нельзя!». И цель была достигнута: многие депутаты дрогнули, расчувствовались, поверили лжецу. И на утро договор большинством голосов был осуждён, чем немедленно воспользовались прибалты — объявили себя независимыми. Как видим, шибко художественные фильмы Говорухина умело использовались в самый решающий момент как острое политическое оружие убийства родины.
Говорухин очень любит показать себя тонкой и широко образованной художественной натурой. Явно с этой целью рассказывает, как однажды попросил поднять руку тех своих студентов, кто читал «Тёмные аллеи» Бунина. И был ужасно огорчён, даже возмущался, что никто не читал сей шедевр. Господи, да ведь это же всё равно, что спросить, кто читал стихотворение Пушкина «Красавице, которая нюхала табак». Пятнадцатилетним отроком сочинил поэт такой изящный пустячок, который заканчивается строкой горького сожаления: «Ах, отчего я не табак!». Бунин же не в отрочестве, а в глубокой старости да еще в дни немецкой оккупации написал эти «Аллеи». О них хорошо сказал Твардовский: «Эротические мечтания старости». И не пришло в голову маэстро спросить студентов, а кто читал, допустим, бунинскую «Деревню», или «Жизнь Арсеньева», или хотя бы стихотворение «И цветы, и шмели, и трава, и колосья…».
Между тем, валаамова ослица вдруг признала: «В Советские годы жегловы (т. е. честные, мужественные, добропорядочные люди, настоящие патриоты, — В. Б.) были в каждом городе — и в Москве, и в Одессе, и в Киеве». Более того, на каждой улице, в каждом доме. Но что вы-то, сударь, изобразили во всей вашей России, в которой-де жить нельзя? Ни одного Жеглова, одни живоглоты.
Между прочим, даже Солженицын, самое большое русофобское трепло XX века, для прославления коего Говорухин с благоволения Ельцина катал аж в США, в штат Вермонт, даже он, Александр-то Исаевич, незабвенный Нобелевский лауреат, в Советское время отрёкся от одного своего полубессмертного творения — от пьесы «Пир победителей». Это то самое сочиненьеце, о котором Шолохов писал: «Поражает какое-то болезненное бесстыдство автора, злоба и остервенение. Все командиры, русские и украинцы, либо законченные подлецы, либо ни во что не верящие люди. Почему осмеяны русские и татары? Почему власовцы, изменники родины, на чьей совести тысячи убитых и замученных, прославляются как выразители чаяний русского народа?». Ведь это, Говорухин, прямо о том же самом, о чём вы сейчас бурно негодуете по адресу неизвестных режиссеров и их неназванных фильмов, где все русские — дебилы. Только у Шолохова всё названо своими именами, а у вас — трусливая анонимность.
Так вот, в Советское время Солженицын отрёкся от этого шедевра, как от написанного в отчаянную, дескать, пору жизни. Это был первый вроде бы честный шаг. Но когда вернулся из Америки, а во власти оказались уже демократы во главе с обкомовским пропойцей, он побежал с этим «Пиром» в Малый театр. Это был второй, уже болезненно бесстыжий шаг. И там, в доме Островского-то, на священной сцене русской культуры такие же лицедеи и трусы, как вы, Говорухин, поставили эту пьеску. Она продержалась четыре показа.
Подумайте, маэстро, не повторить ли вам первый шаг своего кумира без второго, т. е. признайтесь, что фильмами «Так жить нельзя» и «Россия, которую мы потеряли» вы хотели выслужиться перед новым режимом, перед Ельциным и Чубайсом, что помогло вам в этом ваше невежество и болезненное бесстыдство, что отхватил тогда за это изрядный куш, который ныне в перечислении передаю, допустим, в Детский фонд Альберта Лиханова и т. д. Ведь вы только что заявили: «Сейчас самое время говорить о таких понятиях, как честь, благородство, долг, Родина». Ну, вообще-то, между нами, у порядочных людей для этого всегда — «самое время». Точнее, говорить-то об этом много и не надо, но в душе это должно быть всегда.
Так покайтесь же, пока не поздно. Ведь душу свою спасёте. Неужели не страшно с рожей Солженицына предстать перед Господом?
Застенчивая храбрость
Но вернёмся к фанфарам и трубадурам в Кремле. Ведь одно их обилие и льстивое единодушие, Александр Фролов, должно отбить охоту присоединиться к ним. Тем более, что на другой день после оглашения Послания, 13 ноября, в Ульяновске прогремел в честь президента и его речи мощнейший салют, во время которого восемь артиллеристов погибли.
Но, повторяю, желание защитить и поддержать президента и у меня остаётся. В самом деле, вот он сказал: «Престиж отечества и национальное благосостояние не могут до бесконечности определяться достижениями прошлого. Ведь производственные комплексы по добыче нефти и газа, обеспечивающие львиную долю бюджетных поступлений, ядерное оружие, гарантирующее нашу безопасность, промышленная и коммунальная инфраструктура — всё это создано большей частью ещё советскими специалистами, иными словами, это создано не нами, и до сих пор удерживает нашу страну на плаву». Как ни порадоваться хотя бы тому, что раньше ни Путин, ни кто другой ничего подобного не говорил о Советском времени, а только клеветали на него. «Советская Россия», приведя эти строки, даже воскликнула: «Браво!». И — оппозиционные аплодисменты…
Правильно и дальше: «В прошлом веке ценой неимоверных усилий аграрная, фактически неграмотная страна была превращена в одну из самых влиятельных индустриальных держав, которая лидировала в создании ряда передовых технологий того времени: космических, ракетных, ядерных». И это верно, однако какая уклончивая невнятица и безличность. Дело было не «в прошлом веке» вообще, а лишь после Октябрьской революции. И неграмотная страна «была превращена» в лидирующую державу не кем-то неизвестным, а Советским народом под руководством коммунистической партии. А кроме того, почему все сведено к «технологиям»? Поистине лидирующей и просто недостижимой для других стран Советский Союз был в социальной сфере: нигде в мире не было бесплатного жилья, образования, медицины.
Не занавес, а фильтр
А дальше? «Но в условиях закрытого общества…». В другом месте, как полагается истинному демократу, презрительно скажет ещё о «железном занавесе». Ну, как им втолковать, что был не занавес, а мудрый фильтр, оберегавший наш народ от мировой заразы. Сквозь этот фильтр персонально или своим творчеством приходили к нам большие и истинные художники, начиная с Айсдоры Дункан и Чарли Чаплина, а потом — великолепный Рокуэлл Кент и бесподобный Поль Робсон, мудрый насмешник Бернард Шоу и проникновенный Ромен Роллан, блистательный Хемингуэй и острый Селинджер, великий Иегуди Менухин и замечательный Ван Клиберн… А сколько истинных художников вернулись за «железный занавес»! Горький, Куприн, Алексей Толстой, Цветаева, Сергей Прокофьев, Вертинский, Коненков, Эрзя, последний секретарь Льва Толстого — Булгаков… А кто вернулся в вашу демократию — Михаил Казаков? Саид Багов?.. Надо ещё продолжать? Во время войны и после у нас выходили на русском языке журнал «Америка» и еженедельник «Британский Союзник». А сразу после войны в 1946 году было создано единственное в мире специализированное издательство «Иностранная литература». Но, конечно, через этот фильтр не могли пройти фигуры, подобные Хичкоку, Майклу Джексону, Мадонне, Йохансен… Впрочем, Мадонна на помощь Гаити после страшного землетрясения, погубившего около 200 тысяч человек, пожертвовала от своих супермиллионов 250 тысяч долларов. Что ж, достойно. За это её, может быть, и пригласили бы в советскую Эстонию. А вот красотка Йохансен, едва ли менее богатая, решили пожертвовать гаитянам «гонорар», который заплатит ей счастливец, с кем она по объявленному ею конкурсу (кто больше даст) «поужинает в ресторане». И таких потаскух пускать в свой дом?..
